Голубятня на желтой поляне (сборник) - Крапивин Владислав Петрович
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209
Глеб вскипел и сказал, что Ерема был умнее всех начальников станций, вместе взятых. Начальник ответил, что это возможно. По крайней мере, он, начальник станции Старые Горы, действительно лысый дурак: позволил какому-то беспаспортному проходимцу и мальчишкам (за которыми совсем не смотрят родители!) устроить в вагоне ночлежку. А теперь из-за этого неприятности. Шастают по рельсам! Хорошо, что пострадал железный болван, а не живые люди. Хватит! Если Глеб к утру не очистит вагон, начальник явится туда с патрулем транспортной спецохраны.
Глеб сказал, что спецохрану вместе с начальником он видел в белых тапочках.
Но было ясно, что с вагоном надо прощаться.
Это не очень огорчило нас. По сравнению с Ереминой гибелью это была такая ерунда.
Ерема, Ерема… Кажется, сейчас поднимемся в вагон, а он сидит, скрючившись над сундуком, чертит своего Ваську.
Мы забрались в «Курятник». Не было Еремы. Только похожий на Огонька мальчик смеялся на фотоснимке – он-то ничего не знал. Глеб подошел к снимку, оглянулся на нас. Неловко попросил:
– Можно, я этого пацана себе возьму?
– Бери… – сказал Юрка, не пряча мокрых глаз. Мы с Янкой кивнули.
Глеб убрал снимок в свою обшарпанную сумку. Я сказал ему:
– Ты можешь к нам перебраться, в мою комнату. Я с мамой договорюсь.
– Там видно будет, – откликнулся он. – До утра время есть… – И открыл Еремин сундук.
Мы подошли.
В сундуке лежали разные железки, мотки проводов, желтые пластины с блоками памяти от вычислительных машин, лампы, трубки… Детали будущего Васьки. Глеб вздохнул и хотел опустить крышку. Янка осторожно придержал ее.
– Смотри-ка… Это зачем?
В отдельной картонной коробке лежали блестящие линзы. Разные – величиной от пятака до блюдца.
– Наверно, для Васькиной оптической системы. Для зрения… – неуверенно сказал Глеб.
Янка помолчал и виноватым шепотом проговорил:
– Я подумал, что… давайте возьмем по стеклышку на память о Ереме… Они ведь сейчас все равно ничьи.
– Давайте, – сказал Глеб.
Мы, не толкаясь, не споря, выбрали по линзе.
Я взял очень выпуклую, очень чистую и очень тяжелую. Размером с донышко большого стакана. Отошел с ней, сел в дверях «Курятника», опустил наружу ноги, прислонился к теплому косяку.
Посмотрел через линзу на белый свет.
Белый свет в стекле был маленький и перевернутый. Бетонный блок, под которым зарыли Ерему, выглядел серой точкой.
Я навел стекло на ноготь. Он стал громадный, как розовая лопата. Засохшая царапинка на большом пальце сделалась похожей на модель горного хребта. Я поводил глазами: что бы еще увеличить? По доске рядом со мной шла черная букашка величиной с точку. А под стеклом оказалось такое рогатое страшилище! Я прямо вдавился в косяк…
Хорошая линза. Я покачал ее на ладони. Солнце отразилось в выпуклом стекле крошечной искоркой…
Искорка!
Я торопливо достал ампулу. Отошел с ней в самый затененный угол «Курятника». Огненная точка неподвижно сияла. Мне стало жаль ее, осиротевшую: не будет для нее веселого роботенка Васьки. Я погладил ампулку, будто крошечного беспризорного котенка.
Потом поднес к ней стекло.
Под линзой вспыхнуло огненное пятно. Я двинул стекло туда-сюда, чтобы поймать резкость. И наконец увидел…
Это был светящийся диск чуть больше копейки. Но не ровный, не гладкий. У него оказались размытые края, а пламя и свет разбегались от центра лохматыми завитками. Я смотрел и не верил. Но это было. Мне вдруг показалось, что я не в вагоне, а в черной бесконечной пустоте, лечу куда-то…
Потому что я не раз листал дедушкины атласы и видел на черных листах снимки ярких спиральных галактик.
Галактика
Мы выпустили искорку из ампулы, и она повисла в метре от пола. Никуда не улетала и не двигалась. Мы рассматривали ее через линзу со всех сторон: и прямо, чтобы разглядеть спиральные вихри света; и с ребра, когда она делалась похожей на крошечное веретено.
Мы тихо дышали и молчали. Наконец Янка отдал линзу Юрке и прошептал:
– Значит, она галактика…
– Да ну… – с сомнением отозвался Юрка.
Мне стало обидно за искорку.
– Почему «да ну»?
– Такая маленькая…
Янка выпрямился. Сказал негромко, но звонко:
– Почему же маленькая?… Ребята!… Для космоса что значит маленький или большой? Космос-то все равно бесконечный. Верно, Гелька?
Он впервые так обратился ко мне: за поддержкой. Не к Юрке, а ко мне. Я глянул на Юрку мельком, но с победой.
– Да, – сказал я. – Если в космосе бесконечная бесконечность, как с ней что-то сравнивать? Это просто глупо.
– Ну конечно! – тут же взъелся Юрка. – Ты один у нас умный, в дедушку профессора.
– Юр… – сказал Янка.
– А чего… Я не сравнивал ничего с вашей дурацкой бесконечностью. Я сказал, что эта искорка крошечная, а галактики… сами знаете какие…
– Мы же не все их знаем, – возразил я. – Знаем только громадные, которые в телескопы видны. А может, они всякие бывают. Может, вот таких еще больше на свете.
– Это, выходит, мы, как господь бог, создали целую галактику? – насмешливо спросил Юрка. Он забрался на верхнюю полку и теперь сидел, качая ободранной ногой.
Глеб взял стекло, опять посмотрел на искорку.
– Едва ли мы ее создали. Наверно, просто открыли для себя. Приблизили к себе. Из пространства…
– Как это? – спросил я.
– Вот уж не знаю, «как это», – улыбнулся Глеб. – Тут сплошное космическое колдовство.
– Мало нам нашей Галактики, – сумрачно сказал сверху Юрка. – Начали другие выуживать из космоса…
– Ребята… – Янка всех обвел обеспокоенными глазами. – Я сейчас подумал… А может, она и есть наша…
– Как это? – опять спросил я.
А Глеб возразил:
– Едва ли… Ты хочешь сказать, что получилась маленькая модель, образец?
«Нам нужен образец», – вдруг вспомнил я Клоуна и обжегся резкой, болезненной тревогой.
– Ребята! Я хочу рассказать…
– Подожди, – поморщился Юрка. – Пусть Янка объяснит. Как это «наша»?
– Не модель, – сказал Янка. – Просто наша Галактика. Та самая, в которой живем. Она вот, вокруг… – он оглядел вагон, словно был среди космоса. – …И она вот. Одна и та же…
Юрка сердито качал ногой. Глеб нерешительно улыбался. Я… я начал догадываться, про что говорит Янка. Потому что про это куча всякой фантастики написана. «Легенда о синем шарике», «Солнышко в ладонях», «Звезды под микроскопом»… Но не только фантастику я читал.
– В «Технике юных» тоже про это писали, – вспомнил я. – Некоторые ученые считают, будто бесконечно большое и бесконечно маленькое – это одно и то же. Что они где-то в бесконечности сливаются.
– В бесконечности ведь, а не в нашем драном «Курятнике»… – отозвался Юрка.
– Юрик, – сказал Глеб. – Ну, если нам хочется верить, что в наших руках наша Галактика, разве тебе жалко?
Юрка прыгнул с нар. Прямо в лучи вечернего солнца, которое било из-за дальних тополей в раздвинутые двери вагона…
Теперь, когда я думаю про Юрку, я чаще всего вспоминаю его именно таким. Как он стоял тогда в горизонтальных оранжевых лучах. Весь какой-то натянутый, будто каждая жилка в нем звенела, как струны под Янкиным смычком. Он по-прежнему был в форме барабанщика, только без берета и без накидки. Блестели галуны и аксельбанты. И глаза Юркины блестели, отражая оранжевое солнце.
– Если это правда она, – сказал Юрка незнакомым звенящим голосом, – тогда что? Вы понимаете? Значит, она вся замешана на крови!
Мне на секунду показалось, что лучи стали совсем красными. Даже вздрогнул.
– А разве нет? – тихо спросил Глеб. – Сколько было войн, восстаний и бед…
– Нет, – встревоженно откликнулся Янка. – Это же только на Земле они были, а не во всей Галактике.
– А что мы знаем про Галактику? – усмехнулся Глеб.
– Но скадермены же не нашли ни одной живой планеты. Люди – только на Земле, – сказал я.
Ознакомительная версия. Доступно 42 страниц из 209
Похожие книги на "Голубятня на желтой поляне (сборник)", Крапивин Владислав Петрович
Крапивин Владислав Петрович читать все книги автора по порядку
Крапивин Владислав Петрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.