Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

— Думаешь, они попытаются что-то сделать?

Борис пару секунд помолчал, после чего пожал плечами.

— Не знаю, Ард. Честно — понятия не имею. Фанатики превосходства человеческой расы, снующие по стране с нашивками своего идейного предводителя, вряд ли к вам сунутся, — лорд Фахтов остановился у двери с табличкой « Третья испытательная площадка». — А те, кто обладает не только мускулами, но и властью, при этом разделяя идеи Танс Тавсера… Они так просто не подставятся, Ард. Но нагадят. В этом можешь не сомневаться. И не раз.

— Мы, вроде, не делали секрета из помолвки, — протянул Ардан, разглядывая потемневшую латунную табличку. — Тесс была у моей родни, я у её — нас видели неоднократно.

— Да, вас видели, — согласился Борис. — Но до этого момента вся эта свора не получала отмашки травли. Или ты думаешь, что у Аркадия Агрова и его сына нет когорты подпевал?

— Заговорщики?

— Не заговорщики, Ард. Выключи, на секунду, тумблер Плаща, — слегка закатил глаза Борис. — Не заговорщики — политики. И если спросишь меня, в чем разница, то я не отвечу. Сам не знаю. Но какая-то, наверное, есть.

— Вряд ли наш брак приведет к перевороту, — Арди, по привычке, почесал затылок навершием посоха.

— Конечно не приведет, — похлопал его по плечу Борис. — Он вообще ни к чему не приведет, кроме как к паре навозных статеек в некоторых газетах. Но те, кто хотят выиграть себе пару очков в копилке под именем «Иолай Агров», только что увидели мало того, что способ этого добиться, так еще и сигнал — можно.

Ардан хотел что-то сказать, но потянул носом по воздуху. Позади них, со стороны лифтов, стремительно приближался знакомый юноше запах. Так пахла мокрая медь и только-только потушенный костер. Резкий, въедливый и чуть горьковатый запах. Он принадлежал госпоже-лорду Полине Эркеровской, дочери будущего мужа младшей сестры Тесс.

Как всегда ледяная, беспристрастная красавица, с взглядом человека, который в любой обстановке изнывал от скуки. Она смотрела свысока на всех, а Иолая, казалась, просто терпела. Как, возможно, и он её. Хотя на публике они делали вид, что являются близкими друзьями.

А может, Арду лишь казалось.

В вопросах высшего света он доверял Борису (потому как сам в нем ничего не смыслил), а тот относился к Эркеровской с настороженностью и определенной степенью если не неприязни, то отстраненности.

— Надеюсь, Ард, ты позаботишься, чтобы в этом вашем вертепе не упоминалось имя моего отца, — без всяких приветствий или расшаркиваний, и без малейшего стеснения, чуть ли не приказным тоном произнесла госпожа-лорд.

Прежде, чем Ардан успел ответить, вперед подался Борис:

— Того отца, который не научил тебя, что подслушивать чужие разговоры неприлично?

— Не тебе, Борис, говорить мне о приличиях, — Полина мазнула взглядом по обручальному кольцу на пальце Фахтова. — Ты, конечно, волен выбирать себе в пару кого угодно, но, не думаю, что ваши дети скажут тебе за это спасибо.

Ардан пару раз моргнул и с удивлением посмотрел на Бориса. Сам он категорически не понял намека Полины, но, зато, все понял лорд Фахтов.

— У меня они, Полина, хотя бы будут с любимой женщиной, а не с тем, кому меня продадут подороже.

Полина лишь дернула плечиками и поправила и без того идеальную прическу, прикрытую декоративной, миниатюрной шляпкой.

— Любовь сильно переоценена, Борис. Жаль, что твоя матушка тебе об этом не успела рассказать.

Глаза Бориса вспыхнули недобрым светом, и он уже замахнулся посохом над полом, но его вовремя поймал под локоть Ард.

— Не провоцируй меня, Полина, — чуть ли не прорычал Фахтов.

— Ты сам только что пытался сделать то же самое, — Полина даже бровью не повела. — Но стоило отведать собственного яда, как тут же вспылил? Вечные Ангелы, мне жаль Елену. С таким мужчиной и бед не надо, он сам их в клюве принесет к домашнему очагу.

И она, не говоря больше ни слова, скрылась за дверью испытательной площадки. Борис же, провожая старую знакомую пылающим взглядом, едва дым из ноздрей не пускал.

— Дура, — наконец выдохнул он. — Думает, что если будет давать надежду Иолаю и прилюдно это демонстрировать, то никто другой не осмелится к ней свататься. А Агров пыжится, что к нему благосклонна знатная красавица. Не упускает возможности попасть вместе с ней на газетные страницы. Чтобы все видели.

Ардан слегка приподнял брови. Он догадывался, что Эркеровскую и Агрова связывали не самые прозрачные отношения, но до такой… даже не дружбы, а какой-то извращенной взаимовыгоды он не догадывался. Впрочем, понять Полину было можно. Особенно если учесть то, как строились брачные отношения в кругу аристократии.

— Но она же не сможет так прятаться вечно, — зачем-то вслух сказал Ардан.

— А ей и не надо, — отмахнулся Борис. — Протянет до окончания Большого, а там, учитывая выпуск с Военного факультета, будет обязана отслужить в армии три года, а если Парламент, все же, примет новый закон, то все пять. Она же за счет Короны обучается. И, знаешь, не так много найдется тех, кто отважится свататься к военному Имперскому магу двадцати восьми лет.

У Ардана брови едва не в волосах затерялись. Его еще в начале года терзало праздное любопытство, как на Военном факультете оказалась такая девушка, как Полина Эркеровская. Но он даже подумать не мог, что она училась за средства Короны! А значит — прошла сложнейший экзамен для получения полной стипендии исключительно благодаря собственным усилиям!

— А Иолай, он… — Арди замолчал, оставляя вопрос недосказанным, но весьма красноречивым.

— Он идиот, — как-то криво, ядовито улыбнулся Борис. — Слепой дурак. Если бы был повнимательнее, то давно бы понял, что на этом поле ему цветка не сорвать. Уж прости за такой эвфемизм. Полина все обставила просто идеально. Умна. В этом не откажешь.

Ардан нахмурился.

— Я не очень понимаю, Борис.

— Чего тут не понять, Ард, — Борис, постепенно успокаиваясь и расслабляясь, даже его поза приобрела более легкий вид. — Полину с детства не очень интересуют мальчики… но это не то, что должны обсуждать уважающие себя господа. Да и занятие сейчас уже начнется. Поспешим.

Борис явно пытался скрыть свое беспокойство. По какому поводу? Учитывая то, как он ловко обошел задетую Полиной тему детей Бориса, то именно из-за этого. И, видимо, из-за всего того, что он сказал Арду в середине лета. По поводу своей мачехи и отца. Видимо, не один Борис пришел к логичным выводам о сути произошедшего на Малой Вироэйре.

И если перенести все, что сказал лорд Фахтов про Иолая, то не получалось ли, что и сам Борис оказался в точно такой же ситуации. В ситуации, когда любой, кто хотел бы сыскать благосклонности жены Генерал-Герцога Фахтова, в точности знал, что и как ему следует сделать.

Политика…

Милар был трижды прав. Как и Цассара.

За дверью друзей ждал короткий, разветвленный коридорчик. С одной стороны женская комната для переодевания, а с другой, соответственно, мужская. К этому учебному году Ардан подготовился и вместо того, чтобы потеть в повседневной одежде, приобрел тренировочный костюм.

Он состоял из легких льняных штанов, тельняшки и чего-то среднего между мундиром, камзолом и пиджаком. Накидка на двойных пуговицах не стесняла движения, но прикрывала руки и опускалась ниже пояса, позволяя не переживать за правила приличий.

Одежда весьма свободного кроя полностью скрывала фигуру и идеально подходила для обоих полов. Собственно, именно с этой целью её и изготавливали. В качестве амуниции для тренировок будущих Имперских магов.

В качестве обуви использовались короткие военные ботинки с тяжелой подошвой. Ардан предпочитал тренироваться в военной магии босиком (над чем частенько подшучивал Аверский, да примут его Вечные Ангелы), но в данном случае ему оставалось лишь молча следовать правилам.

Как говорил Гута — « в чужой валежник со своими правилами лезть не стоит».

Закончив со сменой гардероба, они вместе с Борисом вышли на площадку. Относительно просторную, но куда теснее главного тренировочного зала Большого и, разумеется, в разы меньше, чем «конюшню Аверского».