Мастер Рун. Дилогия (СИ) - Сластин Артем

– Три! Вперёд!

Борн рванул вперёд первым, и я успел только подумать, насколько же он быстр для человека с деревянными протезами вместо ног. Его меч обрушился на ближайший скелет, разбивая рёбра и швыряя костлявое тело в сторону. Алекс метнулся следом, работая копьём как ломом, сметая всё на своём пути. Леон и Гвидо так же сменили луки на топоры и их эффективность увеличилась просто в разы.

– Беги, медноголовый! – заорал Борн, отбивая удар бронзового меча. – Сейчас или никогда!

Я рванул вперёд, пригибаясь и уворачиваясь от костлявых рук, тянущихся ко мне из темноты. Мир сузился до узкого коридора между телами моих товарищей и группой оживших мертвецов. Кости хрустели под ногами, я поскользнулся на чьём‑то черепе, размолов его в пыль и едва не упав, но удержал равновесие и продолжил бежать.

Костлявые пальцы вцепились в мой рукав, дёргая назад. Я дёрнулся, ткань затрещала, но не порвалась. Не думая, я развернулся и ударил лезвием топора прямо в локтевой сустав скелета, разбивая его. Повезло, что тут старые и трухлявые останки. Будь трупаки свежие, мы бы просто не смогли ничего сделать.

Ещё один мертвец преградил путь, занося над головой копьё с бронзовым наконечником. Времени уворачиваться не было. Нырнул под удар, проскальзывая между костлявыми ногами, и услышал, как древко со свистом рассекло воздух там, где секунду назад была моя голова.

Коридор. Я ворвался в него, спотыкаясь и хватаясь за стену. Позади раздался вопль Алекса, не боли, а ярости. Я не оглядывался. Не мог себе этого позволить.

Склеп встретил меня зловещим свечением и пустотой, все твари оказались в узком коридоре и было их пока не сильно много, меньше десятка, так что можно было смело сказать что у паники глаза велики. Руны на стенах пульсировали ярче, их красноватый свет выхватывал из тьмы пустые ниши и разбросанные по полу кости. Табличка, та самая, что взял Леон, лежала в центре комнаты, источая тот же тусклый свет.

Я подбежал к ней, занося ногу для удара и со всей силы ударил ногой по табличке. Глина треснула, но не разрушилась полностью. Проклятье! Я схватил с пола тяжёлый камень, отколовшийся от стены, и с размаху обрушил его на табличку.

Та раскололась с треском, который показался мне оглушительным. Но вместо облегчения я почувствовал, как воздух в склепе сгустился, стал таким плотным, что дышать стало тяжело. Руны на стенах вспыхнули ослепительно ярким светом, на мгновение превратив склеп в подобие солнечного дня.

А потом случилось то, к чему я не был готов.

Формация взорвалась.

К счастью, взрыв был магический и мои кишки не разметало по склепу. Волна чистого этера хлынула из разрушенной таблички, заполняя собой всё пространство. Я почувствовал её кожей, жгучую, обжигающую, словно я окунулся в кипящую воду.

И Камень Бурь на моей груди ожил.

Артефакт начал поглощать энергию, используя моё тело как проводник. Точно так же, как это было во время Звёздного Дождя, когда я едва не умер от перегрузки. Только сейчас волна была ещё сильнее, ещё яростнее. Потому что я находился возле источника.

[Внимание! Обнаружен критический скачок этера.]

[Источник: Камень Бурь. Состояние: перегрузка!]

[Камень переполнен энергией. Активирован протокол аварийного сброса! Возможна Смерть носителя.]

Да что такое! Опять я?

Боль пронзила каждую клетку моего тела. Я закричал, но не услышал собственного голоса, в ушах стоял оглушительный звон. Мышцы свело судорогой и я рухнул на колени, царапая каменный пол ногтями.

Перед глазами вспыхнули искры, превращаясь в целые созвездия. Я видел руны на стенах так чётко, словно они были выжжены прямо на моих глазных яблоках. Видел, как энергия течёт по ним, как она стекается к разрушенной табличке и затем устремляется в Камень Бурь.

[Прогресс открытия этера: 50,99%]

Цифра мелькнула перед глазами и тут же сменилась новой.

[Прогресс открытия этера: 58,11%]

[62.34%]

[67.89%]

Числа росли с безумной скоростью, а вместе с ними росла и боль. Моё сердце колотилось так, что казалось, вот‑вот разорвётся. В горле пересохло, во рту появился металлический привкус крови.

[71.42%]

Хватит. Пожалуйста, хватит. Я не выдержу больше.

[74.15%]

Тело горело изнутри. Я чувствовал, как этер прожигает каналы, которых раньше не существовало, создавая новые пути для энергии. Это было похоже на то, как если бы кто‑то вливал расплавленный металл прямо в мои вены.

И вдруг всё прекратилось. Так же резко, как началось. Руны на стенах погасли, свет исчез, и склеп погрузился в темноту, нарушаемую лишь слабым отблеском факела из коридора.

Я лежал на полу, тяжело дыша и не в силах пошевелиться. Каждая мышца ныла, каждый нерв был на пределе. Во рту был привкус крови, видимо, я прикусил язык или щёку.

Но я был жив. Каким‑то чудом – жив.

Камень Бурь на груди был тёплым, почти горячим, и больше не обжигал холодом. Я нащупал его дрожащей рукой, проверяя, что артефакт всё ещё цел. Был. И в нём теперь ощущалась какая‑то новая глубина, словно он напитался освобождённой энергией и стал каким‑то другим.

Из коридора донеслись крики. Голос Борна, Алекса, лязг металла о кость. Они всё ещё сражались.

Нет, постой. Крики стихли. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием и чьим‑то кашлем.

– Корвин! – донёсся хриплый голос Алекса. – Ты жив там⁈

– Жив, – выдохнул я, с трудом поднимаясь на колени. – Формация… формация уничтожена.

– Тогда поторопись и вылезай оттуда! – заорал Борн. – Потому что у нас тут…

Его голос оборвался, сменившись матом, который я никогда раньше не слышал даже от пьяных матросов в портовых кабаках.

Я заставил себя подняться на ноги. Голова кружилась, ноги подгибались, но я заставил их двигаться. Шаг, ещё один, ещё. Я добрался до коридора, держась за стену, и то, что увидел в большом зале, заставило меня замереть.

Скелеты рухнули. Все до единого. Груды костей валялись повсюду, больше не оживая и не шевелясь. Формация действительно деактивировалась.

Но это не принесло облегчения моим товарищам.

Потому что у окна, через которое мы пробрались внутрь, стоял Этерофаг.

На этот раз во плоти. Настоящий. Не призрачная проекция, как недавно, а живой, дышащий духовный зверь. Неужели его призвал призрак? Он был огромен, даже больше, чем я представлял по описаниям. Его костяной экзоскелет был покрыт трещинами и мхом, шипы вдоль позвоночника обломаны и стёрты временем. Это было древнее существо, доживающее свой век в этих развалинах.

И судя по тому, как оно смотрело на нас голубыми светящимися глазами, наполненными этером, мы только что разбудили его или очень сильно разозлили.

– Это духовный зверь, – тихо сказал Борн очевидную вещь, не отводя взгляда от твари. – Если у кого‑нибудь есть какой план, то сейчас самое время им поделиться. Иначе мы сдохнем.

Я открыл рот, чтобы ответить, но тварь не дала мне шанса.

Она атаковала.

Тварь двигалась с невозможной для своих размеров скоростью. В одно мгновение она стояла неподвижно у окна, в следующее, уже мчалась на нас, сотрясая каменный пол тяжёлыми ударами лап. Костяные шипы на спине дребезжали, создавая жуткий перезвон, похожий на звук множества мечей, скрещивающихся в бою.

– Рассредоточиться! – рявкнул Борн, отпрыгивая влево.

Мы разлетелись в стороны секунду до того, как Этерофаг обрушился на место, где только что стояли. Его когти, каждый длиной с мой палец, высекли искры из камня, оставляя глубокие борозды.

Леон и Гвидо, не раздумывая, сменили топоры на луки и попытались атаковать духовного зверя. На этот раз стрелы не прошли насквозь, они вонзились в плоть между костяными пластинами экзоскелета. Тварь взвыла, но не от боли, а скорее от ярости. Она развернулась к охотникам с такой резкостью, что я едва успел заметить движение.

Леон попытался отпрыгнуть. Слишком медленно.