Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

– Хмм… А ты явно не простой молодой человек. Сир, говоришь? Что ж, манерам ты явно не обучен, но раз ты такой смелый, возможно, и колечко у тебя имеется. Хотя фальшивки в этом городе встречаются сплошь и поперек… Лелик, у него же есть кольцо на пальце?

– Есть, ваша милость. Он правда сир рыцарь.

Омаров оскалился.

– Что ж! Тогда я предлагаю деньги тебе, Обухов! И лучше возьми их, ибо вот все эти люди…

И он кивнул на толпу амбалов за своей спиной.

– Шутить не любят. Они пока добрые, но вот разойдясь, на вас с Борисом не остановятся. Пожалей этих милашек…

Он хохотнул, но стоило мне задержаться с ответом на пару лишних секунд, как барон потерял контроль:

– Чего стоишь, Обухов⁈ Бери деньги! Бар мой по праву! И не такому как ты диктовать мне условия!

Пока Омаров продолжал рассказывать, какой он невероятно важный фрукт, я посмотрел на открытый чемодан. Мне уже давно он казался каким‑то подозрительным, а сейчас…

Нет, мне явно не послышалось. Там словно что‑то шипело.

Вдруг ушей коснулся еще и звон, и мы с Омаровым повернулись в другую сторону. Один из его людей стоял рядом с «золотым» котлом.

– Эй, босс, – обернулся он с улыбкой. – Ты погляди только! Тут монетки в котелке! Как настоящие!

И его ручища погрузилась в монеты по локоть. Вытащив одну, он надкусил ее.

– Нет… Они настоящие! Это настоящее золото!

– Издеваешься что ли! – охнул Омаров, вытянув руку. – Ну‑ка дай сюда! Борис, это что, шутка?

Улыбающийся амбал, схватив пару золотых, направился было к своему боссу, но, натолкнувшись на мой взгляд, встал как вкопанный. Пальцы разжались, и мои прелестные круглые монетки попадали на пол.

– Подними, – проговорил я ледяным тоном. – И положи, где взял, человек. Иначе я спущу с тебя шкуру. Живьем.

Амбал испуганно попятился, а затем, едва не перевернув котел, поспешно принялся поднимать монеты и бросать их обратно. Я же смотрел на него не отрываясь.

Взвизгнув, амбал вернул последнюю монетку и с крайне отчаянным видом принялся выворачивать карманы и кидать в котел уже свои деньги.

– Сережа… – послышался голос одного из его товарищей. – Ты чего?..

Выбросив в котел даже свои наручные часы, этот Сережа кинулся на выход. Проводив его глазами, я пожал плечами.

– Нервы, наверное…

Омаров тоже тряс головой: то ко мне, то вслед своему перетрусившему подчиненному, то к Борису, который шаг за шагом отходил к стойке. Остальные люди Омарова сходились вокруг начальства. На меня смотрели с опаской.

– Хмм… А хватка у тебя имеется, – задумчиво проговорил Омаров. – Тогда давай так, молодой человек. Я бизнесмен, да и ты, видно, тоже не лыком шит. Предлагаю тебе стать моим партнером.

И вернувшись на стул, он откинулся на спинку и взял бокал с пивом.

– Этот Борис довел бар до скотского состояния! Еще чуть‑чуть, и сюда точно прибудет Инквизиция, чтобы сравнять это безобразие с землей. И не отнекивайся! Мои люди захаживали сюда пару недель назад – полнейшее безобразие!

Я улыбнулся. Судя по лицам его подчиненных, барон чуточку ошибался.

– Если тебе так дорог этот бар, сир Обухов, то я, барон Омаров, дам этому помещению новую жизнь. Новых сотрудников, новый облик и даже порталоотвод поставлю! Как во всех моих заведениях! Твое здоровье!

А затем принялся пить принесенное Катей пиво. Лицо его на миг скривилось, однако очень быстро приняло озадаченное выражение. Даже больше – он с наслаждением выпил пиво. До дна.

– Что… что⁈ Что это⁈ – и он удивленно качнул кружку в руке. – Это твое пиво, Борис?

– Мое…

– Оно божественно! Это точно твое пиво?

– Мое! – и Борис победно сложил руки на груди. – Тебе за счет заведения! Катя, налей ему еще одну кружку и пусть уматывает!

Омаров снова расхохотался.

– В чем, в чем, а в пиве ты оказался хорош, Борис. Его рецепт я тоже покупаю…

Катя снова подошла с полной кружкой и Омаров пригубил ее. Дернувшись, он выплюнул все до последней капли.

– Что это⁈ Это не то пиво!

– Нет, это… – побледнела Катя. – Это пиво, а то была бормоту…

– Давай прежнее! Или хочешь, чтобы мои люди тебя первой «проверили» на профпригодность'⁈

Сжавшись, Катя побежала обратно за стойку.

– А что там, в твоих барах? – спросил я, и тут уловил какой‑то блеск над головой Омарова. – Лучше, чем в «Котле»?

– Естественно! – улыбнулся Омаров. – Уборка проводится по расписанию, всегда чистые скатерти, новейшее оборудование…

– Интересно. Дорогое, наверное?

– Конечно! И везде очень много золотых украшений!

– Вот как?..

– … И пиво разбавленное, – заикнулся Борис, и тут Омаров вскочил как ужаленный.

– Молчи, Борис! Иначе пожалеешь!

Они продолжали о чем‑то спорить, и тут я разглядел источник блеска над головой Омарова. Это была монетка – МОЯ! А еще шмель, держащий ее в своих лапках. Иван вился прямо вокруг кружки этого наглого типа.

Один виток за другим. Гад будто прицеливался, чтобы кинуть ее в…

– … Мое пиво самое густое во всем городе! И не тебе, ничтожество, обвинять меня в том, что…

И звякнув, монетка упала в бокал. Разгорячившийся начальник, ничего не заметив, подхватил кружку и выпил ее до дна. Когда монетка попала ему в горло, он закашлялся. Выпав, кружка ударилась об пол и разбилась.

– Зараза… Что за черт⁈ Там что‑то было?

Один из его людей принялся бить его по спине, но только столкнувшись глазами со мной со стоном отпрянул. Те, кто послабее духом, тоже.

Похоже, пошла пора заканчивать концерт. Я пошел на Омарова с четким намерением вывернуть его наизнанку, но достать монету.

Почуяв, что дело нечисто, он заозирался.

– Вы чего? Что случилось, кретины?..

Моя рука с когтями уже тянулась к его горлу. Пальцы другой искали в карманах пассатижи.

Его люди, осмелев, было двинулись мне наперерез, но тут двигатели снаружи затихли. Все обернулись – фары еще светили, но там отчего‑то было совершенно тихо.

– Что такое? Почему…

Омаров крякнул – я сжал ему горло и прижал старого мерзавца к стулу. Другой рукой никак не мог нащупать пассатижи.

– На помощь… – захрипел он, дергаясь. – Охрана…

Его люди смотрели на окна, а по залу мелькала длинная тень – кто‑то шел к нам сквозь лучи света. Затем крякнула дверь, и в проеме появились две фигуры. Первый посетитель напоминал настоящий шар, объятый лучами света. А вот второй, скорее шарик, что дергался у него в захвате, словно Луна, притянутая Землей

– Та‑а‑а‑к… – и толстяк ударил по своему массивному животу. – Я только что из «Пенного свина» и авторитетно заявляю: этот негодяй Омаров разбавляет пиво. И не на треть, а на целую половину! Каков шельмец!

И Нагай ступил в бар. За собой он тащил упирающегося Артура.

– А этот молодой человек! – и он втолкнул Зайцева в бар. – Думал, что может сбежать от Нагая. А ведь он пропустил целых десять тренировок! А это…

Нагай сощурился.

– А чего это вы в темноте сидите? От меня прячетесь что ли… Ага! Иван! – и он наставил на меня палец. – Ты что, тоже думал спрятаться от меня? Думали, раз стали аристократами, то все, тренировки с Нагаем закончились?

Откинув голову назад, он расхохотался.

– А вы кто?.. А ты, старый крот, не Омаров ли?

Ответа он не дождался, ибо наконечник на трости барона ослепительно вспыхнул, а я таки нащупал в кармане пассатижи. В следующий миг бар «Золотой котел» утонул в грохоте, криках и звоне бьющихся стекол.

Где‑то в канализации.  

– И тут тупик! – сплюнул Коля, снова уперевшись в стенку. – И как эти Крысы тут вообще живут? Тут же черт ногу сломит!

– А запах… – закивали парни. – Меня сейчас стошнит…

– Колян, может, ну их этих Крыс? Да и вообще, чего мы привязались к этому Обухову? Ты же вроде сам хотел стать авторитетом!

– Хотел… – протянул Коля, повернув в очередной туннель. – Но я здраво рассудил: если не можешь сдвинуть камень, сядь рядом и подожди.