Арин (СИ) - Соколова Анюта

– Потише! – я встряхнула его ещё разок. – Это я, Арин!

Он открыл глаза и уставился на меня невидящим взглядом. Радужки лихорадочно меняли цвет: голубой, зелёный, жёлтый, серый, карий, опять зелёный. Итлунг был в шоке. Я похлопала его по щекам, надеюсь, легонько.

– Арин? – послышалось за моей спиной.

Рэй приподнялся на локте и смотрел на меня как на призрак. Впрочем, недоумение на его лице быстро сменилось обычной смесью подозрительности и тревоги.

– Орри?!

– Живёхонек. Пока в шоке. Я резковато сняла за…

Тут я прикусила свой не в меру длиннющий язык, но было уже поздно. Рэй подскочил ко мне пошатываясь, но вполне свирепо.

– Ты маг?

– Поосторожнее! – осадила я его. – Ишь, распрыгался! Какая тебе разница, кто я?

Он смотрел на меня не мигая. С волос свисала тина и капала вода. Потрогал затылок, поморщился. Я исподлобья следила за ним. Даже избитый и полуживой он был опасен. Я чувствовала это – и не боялась. Просто наблюдала.

– Как ты здесь оказалась?

– Прогуливалась! Я всегда гуляю на сон грядущий. Сегодня прекрасная ночь для прогулок. Так и тянет подышать свежим воздухом.

От пруда несло затхлой водой, ряской и поднятой со дна вонючей тиной. Губы Рэя изогнулись в ехидной усмешке. Я дерзко смотрела ему в глаза. Не знаю, до чего бы мы дошли, если б не Орри – благодаренье Святой Йоле! – пришедший в этот момент в себя. В отличие от своего непредсказуемого спутника, итлунг повёл себя соответственно ситуации, жалобно стонал и откашливался. Он долго озирался по сторонам, затем картинно воззрился на меня и минут десять вникал в происходящее. Наконец, разобравшись в положении, он сделал то, что и полагалось, – поклялся мне в вечной преданности.

Но Рэй не унимался:

– И всё-таки как ты нас нашла?

Я глубоко вздохнула.

– Я же говорю: гуляла. Гуляла-гуляла и набрела на гостиницу, полную постояльцев с наложенным Заклятием Покоя.

Орри тихо охнул.

– А дальше? – напирал его спутник.

– Дальше? Мне стало жутко любопытно, ради кого это затеяно. Заклятие, одновременно наложенное на сотни человек, не семечки, знаете ли. И во всей гостинице отсутствовала только одна пара прибывших накануне – догадайтесь кто.

– Но сюда тебя что привело? Или кто?

– Моё дурацкое чувство сострадания! – потеряла терпение я. – В следующий раз пройду мимо, даже если вас будут резать на кусочки! Чтобы потом не отвечать на идиотские вопросы! Что ты хочешь знать? Подослана ли я Кертом? Ответ – нет! Сюда меня привела простая догадка, как оказалось, – правильная. А теперь можете проваливать на все четыре стороны! Мне нет дела до вечного дележа власти между итлунгскими кланами! Я влезла во всё это только потому, что Керт посягнул на вещи, которые, можете себе представить, мы здесь, в Скируэне, чтим! Уматывай к царственному папочке, Приносящий Весть, и пусть дальше он заботится о твоей безопасности!

Вот теперь он заткнулся. Даже больше: оцепенел, замер с полуоткрытым ртом. Лишь глазищи сверкали зловещим блеском.

– Читающая, – потрясённо выдавил Орри. – Ты – Читающая!

– Также пишущая, говорящая и даже думающая! Что с того?

Рэй сделал широкий шаг и встал вплотную ко мне, настолько близко, что я слышала, как ровно и часто бьётся его сердце, а волосами касалась щеки – абсолютно целой. Может, рана мне почудилась? Или кровь была чужой?

Он не дал мне додумать, осторожно заглянув в лицо.

– Арин, ты Читающая и маг. Ты признала в Орри итлунга и королевскую кровь – думаю, с самого начала. Неужели ты полагаешь, что мы с Кертом не поделили власть в Авендуме? Ты не представляешь, насколько всё сложнее и запутаннее!

– Не представляю и не хочу! – мстительно заявила я. – И вообще, отойди! С тебя ряска сыплется! Я нагулялась и ухожу!

Орри… нет, О́дри-ир-Ри́и, умоляюще схватил меня за локоть.

– Арин, постой. Погоди!

В его взгляде сквозило отчаяние.

– Не уходи, Арин! У Керта власть, сила, союзники… Мы же связаны внезапностью нападения, отсутствием времени, невозможностью довериться кому-либо, обязанностью во что бы то ни стало хранить всё происходящее в тайне… Помоги нам, Арин! Я чувствую, ты из тех, кто способен помочь…

Я чуток поостыла. Хвалёная гордость итлунгов склонялась перед моей скромной персоной и молила о спасении. Наверно, я должна была чувствовать себя польщённой и с радостью кинуться навстречу передрягам… Вот только лет мне было много, а доверчивость с годами как-то теряется. И я слишком хорошо понимала, о чём меня просят.

– Прости, Одри-ир-Рии, – тихо сказала я. – Не буду я вам помогать. Я действительно не представляю, в чём вы увязли, вижу только, что вляпались крепко, по самую макушку, и не просто в тину. Я не встану на вашу сторону по первой просьбе, пусть даже она исходит из уст сына короля и будущего лорда Авендума.

– Ты нам не доверяешь? – вмешался Рэй.

– А вы – вы мне доверяли?! – вспыхнула я. – Кто мешал вам на хуторе отца открыто попросить моей помощи? Даже имена приходилось тащить из вас клещами! Нет уж, прощайте! У меня и дома работы по горло!

Я развернулась и пошла прочь, уже не заботясь о тишине шагов. Крапива напоследок одарила меня жгучими волдырями. Сожаления не было. В конце концов, я и впрямь ничего не знала об этих двоих.

В «Ключе» свет горел лишь в фонарях у входа. Полутёмный холл был пуст. Я поднялась в комнату и повалилась на кровать не раздеваясь. Также не умываясь, не причёсываясь, не почистив зубы, короче, не делая тысячу вещей, положенных благовоспитанной девице. Моя благовоспитанность – предмет спорный. Иногда я предпочитаю о ней забыть.

Заснула я моментально.

***

Разбудил меня звук шагов и пение. Разлепив глаза, я к своему изумлению, обнаружила у себя в комнате молодую особу в косынке и переднике, усердно стирающую с комода пыль, мурлычущую под нос модную песенку. Я прокашлялась. Девушка испуганно вздрогнула, повернулась, увидела меня и выронила тряпку. Тряпка упала на фарфоровую статуэтку. Безделушка свалилась на пол, осколки разлетелись по паркету.

– Доброе утро, – сказала я.

Горничная выскочила из комнаты со скоростью вспугнутой дикой козы. Я с трудом стащила непослушное тело с кровати и побрела мыться. Вода прояснила мысли и освежила воспоминания. На секунду я почувствовала себя неуютно. Особенно когда припомнила, в каком плачевном состоянии оставила спасённых мною приятелей. Что ж, что сделано, то сделано. Не бежать же туда спустя полдня. Я растёрлась полотенцем, жёстким, как моё сердце, и кликнула Лоту.

Ответом мне служила тишина и чирикание пташек за окном. Подойдя к кровати, я с удивлением лицезрела заправленное покрывало, отсутствие всяческих побрякушек и сумки с дорожными принадлежностями. Лота испарилась. Исчезли её платья, накануне старательно развешенные в шкафу. Пропали щётки для волос и предметы туалета из ванной комнаты. Я не нашла никаких признаков её присутствия, и это было необъяснимо.

В дверь негромко постучали. Мириан собственной персоной вплыла в комнату. Меня поразило её лицо. Впервые за много лет оно что-то выражало. Растерянность.

– Почему ты вернулась, Арин? – спросила она мягко. – И где Лота?

– Что значит – где Лота? – возмутилась я. – Вчера была здесь.

– Ты же сама прислала записку с просьбой поспешить к тебе.

– Записку?..

– Почти сразу после твоего ухода… принёс молодой человек… особенной крови. Я подумала, это тот… О Святые! Так это была не ты?

Я угрюмо кивнула.

Мириан виновато тронула меня за плечо.

– Арин… Он был так убедителен… Что же это за люди, Арин?! Она же совсем ещё дитя. Что с ней сделают?

– Ничего, – жёстко ответила я. – Она им не нужна. Нужен совсем другой человек. Её они не тронут. И они не люди.

Хотелось бы мне искренне верить в то, что я говорила. Ох, как хотелось бы…

На какой-то миг меня охватило отчаяние. До сих пор всё, что я делала, больше походило на развлечение. На игру, на забаву. Теперь мне стало страшно. Это я настояла, чтобы Лота поехала с нами в Ские. Я недооценила серьёзность нашего положения. Моя вина, что её похитили.