Артефактор Душ (СИ) - Редаро Николас

Ток магии в теле за эти месяцы уже стал привычным. Регулярные тренировки, дни и недели, что я посвятил теории и практике в освоении магии — всё это давало свои плоды. В этом, пожалуй, и было моё главное преимущество перед местными. Не сила, не Система, а именно отношение к магии, как к чуду.

Я осознанно не позволял себе привыкать к магии. Конечно, моё восприятие подстраивалось под местные реалии: я структурировал магию и её проявления, всё сильнее познавал фундаментальные законы и начинал воспринимать её не только как чудо, но и как сложную систему мироздания, что неподконтрольная даже многим богам.

Это неизбежно. Но я всё ещё был очарован магией, очарован её возможностями и пластичностью. Именно это отличало меня от местных, что не мыслили себе мира без этой энергии, без её проявлений повсюду. Это обычная ловушка нашего сознания — привыкать к окружающей действительности. Ведь если бы мы удивлялись всему вокруг и воспринимали каждый миг, как первый, наш мозг бы попросту не справлялся.

Поэтому сознание разумных «оптимизирует» реальность: чем чаще мы сталкиваемся с каким-либо действием, местом, человеком или даже информацией, тем сильнее они тускнеют в нашем восприятии, отходя на второй план и уступая новым знаниям, впечатлениями и мыслям. Именно поэтому прогулка по родному городу и прогулка в командировке или путешествии — это совершенно разный уровень впечатлений.

Поэтому я осознанно культивировал в себе некоторое поклонение магии, её чудесам и всеми силами старался углубиться в её суть. В тот момент, когда ранее непонятные и волшебные вещи становились привычными и логичными, переходя в разряд осознанного, я нарочно углублялся дальше, вновь натыкаясь на что-то неизведанное и тем самым подпитывая своё любопытство.

Особое удовольствие я испытывал от совмещения реального мира и мира магии. Несколько курсов и Баз Данных, которые я приобрёл на Торговой площадке, позволили не освежить знания по физике, химии и другим фундаментальным наукам.

Да, пришлось пересчитывать некоторые константы из-за различия реальностей, но, благо, необходимые инструменты и научные статьи по этому процессу можно было легко найти в сообществе Стражей.

Я пытался объединить физику и магию. Процесс отнюдь не лёгкий и не быстрый. Всё же плетения заклинаний, которые лежали в основе здешних школ магии, могли похвастаться гибкостью и сложностью, но никак не точностью.

Когда речь шла лишь о самой магии, система работала прекрасно — маг мог полностью контролировать своё детище, вливая нужное количество маны и волей корректируя её ток по заклинанию. Местные без проблем держат в голове конструкты из сотен символов, ведь бо́льшая часть из них — плоды подсознания, отточенные до автоматизма блоки-заготовки. Отсюда и появляются боевые маги, способные за секунду обрушить на противника град разнообразных заклинаний.

Я же столкнулся с тем, что руны-символы, логические конструкты местной системы магии, крайне гибки, податливы воле мага и могущественны, но, вместе с тем слишком… грубы.

Стихийники, что создают огненных и водяных драконов, формируют их точный облик волей. Некроманты, что поднимают мёртвых, «натравливают» плетения на исчерченные рунами тела, либо тратят лишнюю ману, волей продавливая реальность для желаемого результата. Почти вся «мгновенная» магия, не ритуалистика, основана именно на Воле и наборе символов.

Я же хотел, по сути, соединить две системы — совместить мощь заклинаний и точность ритуалов. А ведь в «классической» базе магии не было символов, что отвечали за градус, скорость, условный сантиметр или иные метрики.

Были символы, что увеличивали или уменьшали заклинание, что ускоряли или замедляли объект его применения. Но то, насколько сильно объект должен был ускориться, определялось волей мага.

Решением стала алхимия, артефакторика, химерология и магия жизни. Именно эти Школы Магии содержали нужные мне символы, пусть и с оговоркой.

Например, в артефакторике была руна направления, а скорость текучей через неё маны зависела от толщины символа относительно остального плетения. Это позволяло регулировать ток маны в той или иной части плетения, контролируя распространение магии во время формирования заклинания.

Артефакторика позволила мне найти символы, которые взаимодействовали с реальностью — следили за тем, как заклинание расположено в пространстве, за его размерами и скоростью, причём без моего участия, без моей воли.

Естественно, перенести эти символы из области ритуалистики в область мгновенной магии было нелегко. И дело даже не в том, что многие из этих символов были куда слабее, чем «природные» или широко известные структуры. Это, к слову, сложная тема, связанная с Волей Мира, самой концепции магии и способами её контроля.

А в том, что символы и даже комплексы этих символов не были предназначены для мгновенного использования и выглядели куда сложнее и запутаннее, чем быстрые и ёмкие блоки заклинаний, что полагались на Волю мага.

В общем, легко не было. Не удержался и всё же полез в дебри экспериментов, закончив с условной базой. Хотелось пойти сразу по двум «веткам», осваивая классическую школу этого мира и тут же корректируя её с учётом полученных из моего родного мира, а также Дименсиума, знаний.

Я успел модифицировать лишь огненный шар, пытаясь соединить, по сути, две школы. Но зато результат меня более чем устраивал.

Как только я закончил формировать конструкт и убедился в его стабильности, я начал подавать в заклинание ману. Неподалёку от меня. На расстоянии вытянутой руки, появился огненный шар, быстро сменив форму со сферы на вытянутую каплю или, что мне было привычнее, пулю, чей кончик был направлен в сторону манекена.

Эта капля имела полупрозрачные, светящиеся стенки, внутри которой бушевало пламя. Секунда за секундой я продолжил нагнетать давление в импровизированном снаряде, следя за его целостностью. Судя по напряжённому профессора Родес, она была готова прийти на помощь и подстраховать, если это потребуется.

Наконец, удовлетворившись результатом, я подал импульс маны в финальный блок, Волей скорректировав направление и точно зная, куда попадёт «шар». Тот, загудев, сорвался с места, спустя мгновение уткнувшись остриём прямо в «лицо» манекена.

А дальше всё произошло за считанные мгновения. Вместо того чтобы взорваться, послышался странный звон и головная часть лопнула, в то время как остальная оболочка всё ещё сохраняла целостность.

Пламя, обретя свободу, тут же юркнула в образовавшийся проём, сконцентрированной энергией выжигая поверхность манекена в небольшом, в несколько сантиметров, круге.

И лишь когда энергия в конструкте кончилась, оболочка, состоящая из смеси чистой маны и уплотнённого воздуха, с едва слышимым треском растворилась в воздухе.

Аристократы, до этого посмеивающиеся, выглядели задумчиво. Остальные студенты также пытались понять, как способом было реализовано плетение. А вот Натали, судя по выражению лица, сделала для себя кое-какие выводы и, не скрываясь, что-то бегло записывала у себя в блокноте.

Решаю не медлить и тут же формирую второе плетение, притягивая к себе взгляды. Вот только на этот раз предварительно вычерчиваю несколько простых символов на земле, чтобы облегчить преобразование. Таким способом я попросту очерчиваю небольшой объём грунта и задаю ему импульс «вверх» с сохранением формы. Закончив плетение, бью по земле кулаком, выплёскивая при этом заряд маны.

От моего удара небольшой ком земли подлетает, а конструкт, найдя цель для преобразования, трансформирует его в ту же пулю, просто меняя форму и сильно уплотняя, вдобавок раскалив до температуры в пару сотен градусов.

Хотелось бы, чтобы земля при этом трансмутировалась в гранит или даже металл, но эту Школу Магии едва ли можно назвать экономичной в вопросах энергии, да и физику никто не менял: для того чтобы получить условный кубометр вольфрама потребуется пятнадцать-двадцать кубометров грунта, так как про плотность забывать нельзя.