Древесный маг Орловского княжества 6 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

— Нравлюсь из благодарности? — Спрашивает, отпряв.

Посмотрела с такой болью, что у меня слова в горле застряли.

— Нет, вовсе не из–за этого, — выдавил кое–как. И полез снова целоваться, но она увела в сторону лицо, на котором я сразу и распознал обиду. — Лютик?

Молчит. Руки её уже опущены. И, кажется, что снова разгорается в ней адский огонь! Отпустил её, она сразу и попятилась, пока не прислонилась спиной к дубу. А я отвернулся.

— Что мне теперь делать? — Слышу впервые такой уверенный голос Люты. Хотя и звучит вопрос.

— Приезжай ко мне в гости, как с этим Разломом разберёмся, — отвечаю непринуждённо и поворачиваюсь уже с пышным букетом из фиолетовых и белых георгин, которые быстренько вырастил за две единицы резерва. Пышные цветы растут у нас в деревне в нескольких дворах. Очень красиво смотрятся.

Лютик оторопела от такого подарка, приняла букет, как завороженная.

— Откуда… — начала, но ощутив аромат, сразу утонула в них носом.

— Ты спасла меня тогда, спасла и позже, разобравшись с магами, — решил объясниться на волне её восторга. — Это факт, который не изменить. И благодарность мою тоже не изменить. Человека любят не только за внешность, но и за поступки. В совокупности всё. Иногда ты влюбляешься в картинку, но узнав человека, понимаешь, что он не твоя родная душа. В жизни всякое бывает, Люта.

— Не люба тебе? — Раздаётся капризное. — Ты это хочешь сказать?

Тут сразу и вспоминаются слова туляков, где они молили меня не расстраивать её, если не люблю. И вот что теперь делать⁈ Перед рейдом в Разлом совсем не хочется обижать её.

— Зачем целуешь, если не люба, зачем даришь такие чудесные цветы? — Наезжает.

Отбрасывает букет, который вянет неестественно быстро. А у Люты в глазах чёртики заиграли!!

Была не была. Подхожу к ней, и прижимаю к дубу. Целую её в губы, мгновенно обезоруживая. А дальше уже приступаю к своему главному козырю, переходя на взрослые поцелуи с языком. Как и предполагал, девочка легко открыла свой ротик, впуская меня. И даже неумело начала отвечать, растворяясь в моих объятиях.

Когда я перешёл на ласки шеи, ноги бедняжки подкосились.

— Люблю тебя, — зашептала. — Сына чернобога воплоти, готова тёмной стать, чтоб с тобой одной поступью…

Да что она мелет⁈ Похоже, для неё не секрет, какой я магией промышляю, зашибись. Отпрял, закончив ласки, смотрит дико. Сама подаётся целовать, хватает за шею, тянется. Так, глядишь и запрыгнет, ногами обхватив.

А мне не по себе. Не знаю, почему. Почуяв сопротивление, Люта отпускает и хмурится. Видно, что заведённая и снова злиться начинает.

— Ты ещё маленькая, — говорю, как есть. — Не могу так.

Захлопала ресницами, закусывая губу. А вот и смущение снова подкатило. Благо, она ещё не знает, что это её мощнейшее оружие соблазнения. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не продолжить терзать беднягу своими ласками. Милая малышка притягивает своей невинностью и наивностью. И в ней столько очарования, если не держать в уме её силу.

— Я вырасту, обязательно вырасту, — шепчет. — Через три месяца мне будет шестнадцать. И мы сможем…

Замялась, увела взгляд.

— Как неприлично, — буркнула себе под нос. — Что я несу? А впрочем!

Смотрит на меня с вызовом.

— Дядя гонит меня выйти замуж за московского графа. Скоро приедут сваты. Мне выйти за него? Ярослав? Ты не будешь против? — Спросила с подковыркой. Прямо голосок прорезался.

— Если любишь его, выходи, — пожимаю плечами. И вижу, как негодует малышка.

— Понятно, — хмурится, уводя взгляд. — Впрочем, чего я ожидала? Ты такой красивый и сильный, ты отверг даже Василису.

Василису отверг⁈ Вот это новости! Люта продолжает свою тираду:

— А я просто серая мышь, способная только на ратное дело наравне с мужчинами. Я не ношу платьев, я не крашу лицо. У меня нет манер, я для тебя просто… сестрица, которой ты благодарен за спасение.

— Люта.

— Я всё чувствую, Ярослав. Не заставляй себя.

Хочет уйти, придерживаю. Стоит ухватить её, сразу слабеет.

— Лады искуситель, ненавижу тебя, — шепчет и прижимается обратно. — Сколько думала о тебе, сколько убивалась. А увидев вчера, растревожилась и чуть не сожгла половину княжьей рати. Слышала, что ты помолвлен, так ли?

— Нет, всё отменилось, — отвечаю, прижимая к себе сильнее.

— И хорошо, Морозова враг мой, как сложно было с матушкой ужиться, но я должна отомстить за неё, — зашептала уже о другом. И в груди моей похолодело.

Этого я и опасался!

— Люта, я тебя прошу этого не делать, — произнёс затаив дыхание.

Молчит. В одно мгновение между нами вырастает пропасть, пусть ещё не отпустила, но руки её ослабели вновь.

— Люта? — Зову с надеждой.

— Не хотела я верить, — слышу недовольное. — Но ты с ней.

— У нас сделка, — выпалил. — Мы повязаны общими делами. Если плохо будет ей, пострадают дорогие мне люди и я сам.

— Объясни, — встрепенулась Люта, отпряв. Она даже посмотрела на меня пытливо.

— Я строю город, под моей опекой много крестьянских семей. Князь Вячеслав недоволен мной, думаю, он хочет моей смерти, и не только он. Много кто желает моей погибели, если честно. Морозова единственная, кто поддерживает меня во всём. И начала, когда я был совершенно беззащитным мальчишкой.

Люта задумалась. А я решил надавить ещё:

— Понимаю, что за матушку ты готова наказать убившую. Но если ты любишь меня, не лишай поддержки. Иначе погибнут дорогие мне люди.

— Вот, выходит, как, — покривилась Люта, отталкивая меня.

— Как? — Придерживаю её за руку, но на этот раз наш контакт на неё уже не действует, как прежде.

— Ты со мной любезен, потому что не хочешь её смерти. Вот и всё, — заключила.

— Уверена, что справишься с ней? — Пробую зайти с другой стороны.

— А ты сомневаешься? — Раздаётся впервые так хищно. — Моя матушка была слаба, она переоценила свои возможности и недооценила коварство Морозовой. Радей мне всё рассказал. Я не буду так беспечна.

Ну, конечно, Радей её и подначил! Уже бывший ректор решил так отомстить.

У меня земля из–под ног уходит, когда я слышу такие угрозы. Но, понимаю, что нельзя сейчас показывать своей слабости. Это будет выглядеть, будто я хитрый и изворотливый.

— Всё с тобой ясно, — хмыкаю в ответ.

— И что же тебе ясно? — Рычит.

Хочется сказать, что она очередная малолетка, с которой я связался по дурости!

— Ты знала, что я протеже Морозовой, но пришла. Поиздеваться решила? Понаблюдать, как я буду себя вести? — Решаю состроить из себя жертву. — Как стану выкручиваться?

— Нет же! — Воскликнула взволнованно и даже подалась ко мне.

— Серьёзно? Если ты любишь человека, зачем ищешь подвох? Я по–твоему подлый и изворотливый? Шкура мне своя дорога?

— Ярослав я… нет, конечно, нет, — спохватилась.

— Тогда почему ты сказала мне столько неприятный вещей? — Говорю, отступая, но Люта упорно идёт за мной. — Почему драгоценные минуты вместе ты заполнила чувством ненависти и злости?

Люта замерла с ужасом в глазах, а затем вдруг слёзы посыпались по её щекам самым настоящим дождём. Словно опомнившись, она рванула прочь.

Но так мне совсем не хочется заканчивать наш разговор, который может стать последним. Поэтому бегу следом.

— Не трогай! — Вскрикивает ожесточённо, когда хватаю её сзади, обнимая нагло.

— Хочу и трогаю, не нравится, сожги меня и всё, — огрызаюсь.

Зарычала! А следом огонь нас обоих стал окутывать целой сферой. Зажарило, как в печке.

— Люта! — Рявкнул. — Что ты творишь?

— Отпусти! И прекращу!

— А хрен с тобой, жги, не отпущу! — Заявляю.

Огненная сфера сходит, оставляя только горящее кольцо на траве. Правда, следом куст полыхнул. Но я водный шарик пустил, который хорошо всё потушил.

Девочка крутанулась в моих объятиях, пользуясь заминкой, и попыталась даже поколотить.

— Дурачок, я же могла…

Целую её в губы, прерывая. Зажимает зубы, не пуская язык. Но длится это пару мгновений. Весь напряг сходит на нет, я снова лобызаю её в засос, на этот раз ещё лучше понимая, как заставить её ни о чём не думать, кроме как о моих ласках.