Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

– Думаешь, за этим могла стоять Каринэ?

Еще один кивок.

– Третья кадин нашего господина. Уверена, это была она, – произнесла Дженна, а больше ничего рассказать не успела, потому что нас позвали на ужин.

Уже скоро мы устроились в самом конце длинного стола. Именно там было место для двух гедикли – одной совершенно безнадежной, Дженны, так и не сумевшей привлечь внимание господина за почти пять лет, проведенных ею в гареме. И второй – новенькой, кем я и являлась.

– Ийлин – четвертая от меня по правую руку, – негромко произнесла Дженна, с удовольствием отведав все, что оказалось рядом с ней на золотых блюдах.

Я же после ее предупреждения о рвотном зелье ужинать не рискнула. Решила, что попрошу позже принести мне что‑нибудь с кухни.

– У нее такой вид, словно собственный яд пожирает ее изнутри, – добавила подруга.

Ийлин оказалась очень худой и смуглой девицей с довольно красивым лицом. Правда, его портил недовольный вид и злые и завистливые взгляды, которые девушка то и дело кидала из‑под слишком густых черных бровей.

Злые – в мою сторону, завистливые – на светловолосую кадин, которая собственническим жестом положила ладонь на плечо Надира.

– Мне кажется, Каринэ снова в тягости, – говорила тем временем Дженна. – Кстати, прошлым летом к нам приходила гадалка, Сайрин ее позвала. Делала предсказания по звездам и дням рождения. Она‑то и заявила Каринэ, что у нее на судьбе рожать только девочек. С тех пор Каринэ и бесится. Кстати, мне гадалка сказала, что я вернусь на родину и найду там свою судьбу…

Дженна болтала без умолку, тогда как я исподтишка разглядывала кадин.

Она была красива, даже очень. Белокурые волосы блестящими волнами спадали на точеные плечи, но при этом у Каринэ было смуглое лицо с раскосыми черными глазами.

В ней явно текла кровь мерлонгов, смешанная то ли с хасторской, или, возможно, в предках у нее затесались хъедвигцы либо другой северный народ. Интересная, даже жгучая смесь!

Неожиданно я встретилась взглядом с кадин, и ее глаза сузились.

– Не смотри на нее! – быстро сказала мне Дженна. – Уж кто‑то, а Каринэ может сделать твою жизнь невыносимой.

Но первой попыталась это провернуть Ийлин, после того как Надир попросил своих наложниц его развлечь. Сказал, что хочет послушать напевы с их родины.

Петь тотчас же вызвалась рыженькая Неринга, затем захотела светловолосая Олия, но тут…

– Мой господин, быть может, ваша новая гедикли покажет свои таланты? – ядовитым голосом произнесла Ийлин, указав на меня. – А то ей уделяют слишком много внимания… Но мы надеемся, что заслуженного!

Произнеся это, Ийлин обвела остальных глазами, но поддержки так и не нашла. Я лишь увидела, как сильнее сжались пальцы Каринэ на плече у Надира.

Но все, конечно же, смотрели на меня. Особенно Сайрин – распорядительница уставилась излишне давяще, словно предупреждала, чтобы я не вздумала устраивать скандал и нарушать приятную атмосферу ужина.

– Боюсь, Трехликий обделил меня музыкальными талантами, – поклонившись Надиру, отозвалась я на остарском. – Вместо этого Он дал мне совсем другой дар.

– Буду рад, если ты его продемонстрируешь!

– С превеликим удовольствием, – сказала ему. – Мой дед был архимагом, а отец – одним из сильнейших магов Центина. Я следовала по их стопам ровно до тех пор, пока не попала сюда. Но я буду рада показать свои способности, если с меня снимут браслеты, блокирующие магию.

И тогда от этого места и камня на камне не останется, добавила я про себя.

– Пожалуй, демонстрацию подобного таланта мы оставим на другой раз, – как ни в чем не бывало произнес Надир, после чего потерял ко мне интерес.

Мы довольно долго слушали мелодичные песни из разных уголков мира. Затем Ийлин вызвалась танцевать, и смотреть на нее было забавно, тут Дженна оказалась права.

На девице были алые с блестками шаровары с разрезами на боках, открывавшими вид на худые бедра. Ийлин крутила ими так, что блестки осыпались на стол, попадая в еду.

Не выдержав, Сайрин сделала той замечание и попросила отойти подальше.

– Достаточно! – произнес Надир, после чего тонкая и красивая девушка из его икбал сыграла на флейте, и ужин на этом был закончен.

– И что теперь? – спросила я у Дженны, когда мы с ней покидали зал.

Тут я увидела Лулу – девочка вошла через дверь для слуг и принялась складывать грязные тарелки. Заприметив меня, Лулу едва заметно покачала головой – это означало, что добраться до сейфа Надира ей пока еще не удалось.

– Ничего, – пожала плечами Дженна. – Вернемся в ода и будем скучать. Заодно обсудим, кого позовет к себе этой ночью наш господин. Если Каринэ беременна – а мне кажется, что именно так, – а к двум другим женам он давно уже охладел… Тогда он выберет либо кого‑то из старых икбал, либо захочет взять новую. Думаю, тебя, Аньез, либо Нерингу. Но вряд ли это будет Ийлин. – Дженна рассмеялась. – Несмотря на то, что та так и трясла перед ним своим худым задом!

Смешно мне не было, а сплетничать я не любила, поэтому опустилась на свой матрас и сказала Дженне, что устала. Закрыла глаза, но спать не собиралась. Прислушивалась к тому, о чем судачили в ода.

– Думаю, скоро мы увидим явление красного платка, – раздавались негромкие голоса.

– Неринга, ты так красиво пела! Я уверена, господин тебя заметил.

– Мы выдели, какими глазами он на тебя смотрел…

– Спасибо! – мелодичным голосом отзывалась на их слова девушка.

Заодно обсуждали, во что были одеты кадин и икбал. Кто‑то заприметил в волосах Каринэ новую диадему, а на ее руке рубиновый браслет – похоже, господин щедро ее одарил по возвращении во дворец. Также подарки он привез и двум другим женам, но более скромные. И еще двум икбал, которые в прошлый приезд побывали в его спальне.

К моему удивлению, все в ода знали, кто, когда и сколько ночей проводил с Надиром.

– Идут! Слуги господина! – раздался чей‑то звонкий голос, и я, не выдержав, все же открыла глаза, а потом и села.

Оказалось, говорила темноволосая, с выкрашенными в алое прядями девушка, дежурившая возле двери:

– У одного в руках поднос, а на нем – красный платок! И госпожа Сайрин тоже с ними!

– Это к тебе, я уверена! – заговорщическим голосом произнесла Дженна, толкнув меня в бок. – Только не зазнавайся потом, а то мне будет жаль потерять новую подругу. Тут со мной мало кто водится. Считают, что я безнадежна и от меня мало прока…

Но в ода думали иначе. Считали, что платок, означавший выбор Надира на эту ночь, несли именно Неринге.

Раскрасневшаяся, та сидела на своем матрасе, поджав ноги; дожидалась, когда торжественная процессия: темнокожий слуга в золотистом кафтане, Сайрин в темном платье и две служанки – войдет в комнату.

Голоса тут же затихли, не раздавалось даже шушуканья.

Торжественная процессия двигалась все дальше и дальше, и Ийлин отчетливо зашипела, когда поняла, что платок принесли не ей.

Я же смотрела на него, словно на извивавшегося красного ужа на золотом подносе.

Неринга всхлипнула, когда слуга господина и Сайрин прошли мимо нее. Процессия направлялась в дальнюю часть ода, где были наши с Дженной матрасы, и мое сердце пропустило удар. А потом заколотилось быстрее и быстрее.

Мне захотелось немедленно открыть портал и выбраться из этого проклятого места. Уверена – избавься я от этих браслетов, меня бы не удержали никакие стены и никакие заклинания!

Но пусть мне удалось собрать тончайшую Высшую магию на пару простеньких заклинаний, я приказала себе успокоиться, затем сделала все, чтобы не начать разбрасывать магические искры гнева и ничем себя не выдать.

Потому что слуга поставил поднос с алым платком возле моих ног.

– Господин сделал свой выбор, – раздался хрипловатый голос Сайрин. – Он желает провести эту ночь с тобой, Аньез!

У меня вырвался вздох отчаяния. А ведь где‑то позади меня раздавались проклятия Ийлин и плач Неринги – тех, кто мечтал об подобной судьбе, которая была мне ненавистна.