Дама помялась, но затем все же ответила:
— По пять сьен в месяц каждой.
— Это получается минус пятнадцать сьен из бюджета каждый месяц. А это… сто восемьдесят сьен в год, верно?
— Все так, — подтвердила дама.
— Я же предлагаю вам за двести сьен метелку и тряпочку, что прослужат вам гораздо дольше, чем один год. Ну как, выгодное предложение?
Домой мы возвращались в приподнятом настроении и налегке, если, конечно не считать моих потяжелевших от сьен карманов.
Метелки и тряпочки разлетелись на ура, и я отдала их за немногим меньшую сумму, чем ту, за которую приобретала.
Уже в отеле отдала рабочим аванс, а остальные сьены припрятала подальше в свой чемодан.
Вокруг было подозрительно тихо, но видно Кларисса уже ушла домой, а Эмильен с Патрисией возможно отправились на прогулку.
Мейв подкреплялась на кухне, а я же решила осуществить свое дневное желание и, прихватив кусочек мягкой ткани поспешила к тихой заводи.
Кусты надежно скрывали ее от посторонних глаз, а потому я без промедлений скинула с себя верхнее платье и с удовольствием окунулась в студеную воду.
Разгоряченное тело и ноги, которыми я сегодня намотала немало километров блаженно расслабились. В голове вдруг возникла лёгкость и ясность.
Я с упоением вдыхала ночной воздух и устроила небольшой заплыв от одного берега до другого.
Нырнула неглубоко с головой, а когда вновь показалась над водой, то увидела… Эштона.
Брюнет спокойно сидел на траве и не отрываясь смотрел на меня, чуть улыбаясь.
От неожиданности я чуть вновь не ушла под воду.
Что ему снова нужно?
7
— Как водичка? — безмятежно поинтересовался он.
Я фыркнула, нащупывая ногами дно. Благо было здесь неглубоко.
— Просто прекрасно, — я чуть поднялась, ощутив под ногами илистую землю. — А главное, немноголюдно. Было.
Я проследила за взглядом Эштона, которым был направлен чуть ниже моей шеи.
Черт! Тонкая нательная рубашка намокла и стала совсем прозрачной, облепив тело, словно вторая кожа, открывая взору то, что обычно было скрыто.
Я снова скрылась в воде, распахнув глаза от возмущения. Эштон же даже не шелохнулся, лишь слегка приподнял насмешливо бровь.
— Согласен, местечко чудесное, и до недавнего времени и впрямь было немноголюдно.
— Это на что это вы намекаете? И отвернитесь, мне нужно выйти из воды.
— Не намекаю, а говорю открыто: по вечерам здесь отмокаю я.
— Хм, кажется, пруд общественный!
— Не спорю, — он потянулся к пуговичкам на простой белой рубашке и резво их расстегнул. — Предупреждаю. Это вы ратуете за свою честь.
После этих слов он скинул рубашку, обнажая мощный торс и потянулся к ремню на брюках.
Ну, пуританкой я конечно не была. Да и в прошлом жизни была в солидном возрасте, когда стесняться уже особо нечего… Но все-таки… Откуда мне знать, какие тут порядки? К тому же, я девушка замужняя.
— Прекратите, — напустив строгости в голосе со всей грозностью сказала я. — Дайте мне спокойно выйти и можете плавать сколько угодно. Не стоит смущать замужнюю даму.
— Хм, так этот щеголь Лоуренс, что приехал на вычурной карете — ваш муж?
— Да! — задрала подбородок повыше. Пусть и щеголь, но симпатичный же. Не какой-нибудь мерзкий старикашка. Что-то зацепило меня в его фразе, и тут я поняла: — Так вы его знаете? Моего мужа?
— Лично не знаком, но наслышан, — Эштон все же прекратил раздеваться, а я вся превратилась вслух. — Он, скажем так, известен в определенных кругах.
— Это каких же? — я заинтересованно потянулась вперед, напрочь забыв о том, что сижу в воде в неглиже. Впрочем, должно быть, это сыграло мне на руку. Информация мне была ох как нужна.
— Неужели вы так скудно осведомлены об увлечениях собственного мужа?
— Увы… — я повела плечом, поймав на нем пристальный взгляд Эштона. — Мы с супругом отдалились в последнее время, да и виделись редко.
— Значит, правдивы слухи, что мужу вашему, Эмильену Лоуренсу, нет интереса слаще, чем азартные игры, карточные преимущественно. Да известен он не тем. Мистер Лоуренс славится как шулер и заядлый картежник, неудачный к тому же.
Глаза мои после этих слов полезли на лоб. Так вот, оказывается, каков мой муженек. Мысли закружились в голове словно стая бабочек, которых согнали в кучу.
Под недоуменным взгляд Эштона я быстро вышла из воды, не замечая, как мокрая рубашка прилипла к коже. Завернулась в припасенную ткань, подхватила платье и обернулась к брюнету:
— Спасибо, что просветили, — Эштон стоял ко мне спиной, отвернувшись, как джентльмен, от меня и лишь кивнул.
А я заспешила домой, подгоняемая тревожными мыслями.
Доверия к мужу во мне не было, но после слов Эштона стало тревожно.
Муж-картежник и уплывшие со счета деньги ставили под сомнение историю с браком Патрисии. Быть может, они оба лгуны и придумали душещипательную историю, чтобы я не потребовала деньги обратно? Эмильен мог спустить их на погашение долгов, а сестрица просто была в доле.
С другой стороны, слова Эштона неплохо было проверить, только как? Ведь брюнет с самого начала не пылал ко мне добрыми чувствами, пытался выгнать из отеля… И с чего вдруг стал таким добрым и заботливым, открывающим глаза на непутевого мужа? Вдруг он ведет какую-то неведомую игру?
От тяжелых мыслей так разболелась голова, что от легкости после купания в прохладной воде не осталось и следа. А потому, придя в отель, я сразу пошла спать, пожелав по пути Мейв спокойной ночи.
Эмильена с Патрисией так и не было видно.
Решив понаблюдать на этой парочкой внимательнее, я, поворочившись, заснула. Ведь предстоял очередной день, полный забот.
Утро следующего дня ворвалось внезапно.
Меня разбудило чужое дыханием, совсем рядом, на кровате, что спала я.
Я распахнула глаза и подскочила от неожиданности: у моих ног сидел живохвост, сжимая в пасти шерстяной комочек.
— Принес мне свою добычу, — догадалась я, немного придя в себя. Впрочем, ответа, конечно же, не ждала. — Молодец, умный…эээ…живохвост!
Я погладила его за ушком, с опасением поглядывая на то, что он держал в зубах. Мейв назвала этих грызунов жротами, на вид же это была крысо-мышь с двумя лапами. Жрот заворочался в пасти нашего розового живохвоста, издал писк, и моему взору открылись два ряда острых зубов, как у пираньи. Вот тебе и жрот!
— Живохвостик, ты настоящий охотник, я оценила, — похвалила питомца. — Если ты не хочешь есть добычу, отнеси ее, пожалуйста, подальше от отеля.
Живохвост мигнул жёлтыми глазами и бросился выполнять указание. Ничего себе — подумалось мне. До чего же умное животное!
Утро было ранним, все должно быть ещё спали, а потому я решила заняться завтраком.
Быстро умылась холодной водой, которая была налита в небольшой кувшин тут же, в моей комнате, оделась в чистое платье и направилась на кухню.
В отеле царила тишина и покой. Сквозь чисто вымытые окна холла пробивались утренние лучи солнца, наполняя пространство светом и теплом. Я сделала глубокий вдох и задумалась о том, какие же сюрпризы преподносит порой судьба.
Еще пару недель назад я и подумать не могла, что окажусь в другом мире, в новом теле… А если бы кто-то высказал вслух такую мысль, первая бы покрутила у виска, посчитав все это бредом сумасшедшего. Но ведь случилось же это со мной!
Под такое философское настроение я решила испечь блинов. Выпечка этих румяных кругляшей всегда была для меня сродни медитации. Я сделала быстрое тесто из молока, яиц и муки. Залила его кипятком и разогрела плоскую чугунную сковороду на печи.
Стопка блинчиков росла на столе, а настроение мое заметно шло в гору. Пришло ощущение, что все по плечу, любые трудности по силам. Открою уютный отель, буду принимать в нем гостей с разных уголков этого прекрасного нового мира. А потом, может, и сама отправлюсь его изучать и исследовать.
Я сбегала вниз, по узкой лестнице, ведущей из кухни в небольшой погребок.
