Замуж за врага. Его (не) любимая 2 (СИ) - Марлин Юлия

Со стороны пристани летели крики корабельщиков и шум разгружаемых ящиков и бочек. Рядом в кипящем огне плавились чернеющие угли, а придворные дамы в полголоса посмеивались над новой прической жены главного казначея, которую та соорудила по моде Дома Водяного Бобра.

София зажмурилась.

Хочет она или нет — рано или поздно придется разделить с мужем постель, им всем плевать, что София любит другого. Главное, чтоб Волки не остались без прямого наследника! Чувства в ее положении — непозволительная роскошь.

Слезы покатились по бледным щекам, во рту стало горько от обиды.

— Милая, тебе плохо?

— Ой, побледнела.

Княгиня отрицательно покачала головой.

На безымянном пальце блеснул перстень, инкрустированный кровавым рубином, тем самым, который она нашла на морском побережье, и над которым старательно трудился придворный ювелир.

Мысль сбежать от свиты показалась заманчивой. Но куда?

Старый целитель. Уже не раз она находила убежище в его маленькой лаборатории, где ее не донимали бессмысленными расспросами.

Отложив рукоделье, княгиня смахнула слезы и встала. Придворные дамы замолчали и подняли головы.

— Я вернусь через десять минут.

— Мы идем с тобой, милая.

— Нет. — Она остановила женщин рукой. — Я… только схожу в покои и возьму новый платок. — Она вынула из рукава прежний, пропитанный кровью.

— Кашель так и не отпускает, тебя, солнышко?

— Временами. Я быстро.

Девушка бросилась в коридор, но пошла не к себе, а юркнула в южное крыло и, минув комплекс анфилад, зашагала к Башням Жемчугов.

— Сударыня, какая неожиданная радость. Чем обязан? — Хорс оторвался от смешивания двух разноцветных порошков, ссыпаемых в пузатую стеклянную колбу.

Корвин на шесте учуял гостью и, распахнув глаза-бусинки, захлопал крыльями, рассыпая пухом.

— Сударрряня, сударррыня.

— Корвин, — София оглядела рабочую комнату: — Я, должно быть, не вовремя?

За столом, заваленным древними рукописями, сидели два молодых лейдца пятнадцати-шестнадцати лет в серой ученической форме. При виде Софии они встали, поклонились, а после вернулись к одной из рукописей, оживленно обсуждая компоненты зелья.

С другого края стола стоял Хорс. Перед ним поблескивали стеклянные пузырьки, наполненные разноцветными порошками и жидкостями и одна пузатая колба. В тот момент, когда вошла София, старик сыпал в нее серебристый и малиновый порошки со словами:

— Уверены в пропорциях, студий Максим? Две унции пепла облаков и семь унций крови ветра?

Юноша замялся.

— Можно еще минуту, саттэр Хорс? Записи истерлись. Не могу разобрать символ «лико». Он здесь перечеркнут. Это значит стихия «воздух», но я не уверен, что он имеет отношение к «крови» ветра. Думаю, речь идет о шторме.

— Разбирайтесь. — Хорс отставил пузырьки и подошел к девушке, мявшейся в дверях. — Входите, госпожа. Вы нисколько не мешаете. Мои помощники Максим и Эрик случайно наткнулись на рукопись «Раманика Аннора» и отыскали в ней один интересный рецепт зелья прозрения и мудрости.

— Как интересно. — София бросила взгляд на студиев, корпевших над листами.

Ворон, потыкавшись клювом в перья, убедился, что достаточно чист и, взлетев, плюхнулся на плечо гостье, вцепившись в плотную ткань платья когтями.

— Вы одна? — Удивился старик.

Согласно ее статусу — жене князя вообще не полагалось являться в одиночестве (в том числе в стенах дворца): рядом всегда должны быть свита или муж.

— Они отстали, — фыркнула девушка.

Хорс блеснул серыми глазами из-под полузакрытых век.

— Пришли почитать или сегодня вас интересует что-то конкретное?

— Почитать, если я не помешаю.

— Это ваш Дом и библиотека к вашим услугам.

— Спасибо, — София улыбнулась и двинулась к стеллажам.

Уже не в первый раз она уединялась в пропахшей смесями трав, металлов и книжной пылью, комнате, прячась от шума знати, бесконечных раутов и пышных церемониальных встреч. Только здесь, зачитываясь старинными трактами и познавая труды звездочетов и математиков, она впитывала не только новые знания, так будоражившие цепкий, любопытный разум, но и имела возможность побыть наедине с собой и своим сердцем.

— Саттэр Хорс, я нашел ошибку, — позвали целителя.

— Говори.

— В рецепте сказано — не кровь ветра, а золото шторма.

— Уверен?

— Да. Семь унций.

— Давайте попробуем, — лукаво улыбнулся старик. От колдовских компонентов несло резкими приторными ароматами ванили и соленого прибоя.

Софии стало интересно и она, оставив книгами, подошла к столу. Смешанные в пузатой колбе смеси забурлили и, смешавшись, выстрелили синеватым дымом с запахом сильной грозы.

— Что-то не то, — старик покачал головой. На дно колбы выпал осадок в виде золотого песка. — Откройте-ка окно, студий Эрик. Нечем дышать.

Комнату заволокло неприятным ароматом, от которого из глаз покатились слезы, а горло налилось свинцом. Даже сногсшибательные ледяные порывы осеннего ветра не сразу развеяли последствия магической ошибки.

Корвин взлетел с плеча княгини и, закрученный холодным ветром, заворчал. София меж тем закашлялась, прикрыв рот платком. А когда отняла — на нем виднелись капли крови.

Хорс метнул на нее тревожный взгляд и приказал закрыть окно.

— Вы не говорили, что больны.

— Я не больна. Легкое недомогание, — она спрятала платок в широком рукаве роскошного платья, расшитого традиционными узорами Дома.

— Когда это началось? — Старик не унимался.

— С месяц назад.

Хмыкнув, он повелел ученикам искать ошибку в формуле зелья, а сам подошел к столу с другого бока и задумался.

Посчитав, что тема исчерпана, княгиня прикусила губы и шепнула:

— Сударь Хорс. Я тут подумала, вы состоите в могущественном Ордене, вам открыты древние знания. Может, поможете мне?

Старик бросил на нее любопытный взгляд. Студии отвлеклись и тоже прислушались.

— Есть одна старая легенда. Я нашла ее в рукописи «Легенды Севера». Там говорится об Отмыкателе Земли. Другое его название — Источник, исполняющий желания. Вы когда-нибудь о нем слышали?

Хорс напряг лоб. Много линий залегли на серой коже черными узкими полосками.

— Никогда.

— А ваши братья?

— Что известно одному — знают все, что неведомо одному — не ведомо всем, — ответил он. — Простите.

Надежда, засиявшая в сердце, угасла. Княгиня кивнула. Если Хорс не слышал легенду об Отмыкателе Земли, о ней не слышал — никто.

— Если это так важно для вас, я порасспрашиваю братьев и пороюсь в старых архивах Ордена, — пообещал старик. — И обязательно сообщу.

— Спасибо.

— Пока не за что, — ответил излюбленной фразой.

— Саттэр Хорс, я обнаружил просчет, — воскликнул Эрик. — Он в переводе. Золото шторма следует понимать, как золотой шторм.

— Ну-ка, ну-ка?

София потеряла интерес к колдовским зельям и вернулась к книжным стеллажам.

За окном шумел промозглый осенний дождь. По небу, толкаясь, плыли серые тучи. Сгущались сумерки.

Мрак после света, беспросветная ночь после дня, буря после затишья. Пожалуй, только с этим можно сравнить беспомощное состояние ужаса, который испытывает новоявленная невеста, прежде не знакомая с женихом, но обязанная выйти за него замуж.

София уже пережила эту боль, ныне жребий выпал — Верее.

Второй день княжна рыдала от отчаяния и проклинала Романа за черствость и бессердечность. Гордана и София утешали ее, как могли, но словам подруг девушка не внимала. Еще бы. Завтра ко двору прибудет наследный принц Дома Черной Кобры, сын эмира, господин Джамалутдин-аль-Хорезми, чтобы просить руки младшей дочери князя Таяна. Узнав об этом, девушка впала в истерику. Она кричала, что скорее бросится с башни в Аррейн, примет яд или заколет себя кинжалом, чем выйдет за чужака из раскаленной пустыни. А, поняв, что до брата не достучаться, выплюнула:

— Святослав никогда бы так со мной не поступил! Боги свидетели, правителем Лейда должен быть он, а не ты!