– Лили с Логаном находятся под моей опекой. – Я опустила саквояж с бумажным свертком на землю и обняла детей, которые еще сильнее прижались ко мне. – А вы постарайтесь скрыться с моих глаз, пока я не предъявила обвинение в жестоком обращении с детьми.
Не знаю уж, существует ли в этом мире служба опеки или защиты детей, но главное было говорить быстро и уверенно.
Я впервые видела, как буквально выглядит выражение “уронить челюсть”. У дамочки на несколько мгновений открылся рот. Но потом она вдохнула воздух и ткнула в меня пальцем.
– А ты еще кто такая?
Я на миг прикрыла глаза, вспоминая свое полное имя, и ответила, постаравшись вложить в голос то высокомерие, которое слышала у Джеспара:
– Дэйна Эвелин Изабелла Мортон.
Ох, я и не думала, что это имя вызовет подобный эффект. По площади словно прошлась волна тишины, которая потом взорвалась шепотками и переглядываниями. Да, мой дражайший супруг явно был непростой фигурой.
– Мортон? – С сомнением произнесла дама. А потом ухмыльнулась. – Ну конечно же! А я в таком случае владычица западного Предела!
– Сомневаюсь, что владычица стала бы вести себя подобным образом. – Хмыкнула я. – А если у вас возникли сомнения относительно моего имени, вы всегда можете нанести визит Дэйну Мортону. Полагаю, Джеспару будет интересно увидеть того, кто посмел назвать его супругу лгуньей.
Теперь она точно мне поверила. Думаю, никто в здравом уме не стал бы выдавать себя за жену Мортона, зная, что его слова могут проверить. И за подобной ложью наверняка последовало бы неминуемое наказание. Если бы Мортон каким-то образом узнал об этом. Вот только загвоздка была в том, что он не знал даже о том, что его управляющая самым наглым образом сбежала, бросив поместье. И раз он не появлялся в этих местах более полугода, я не могла знать, через сколько ему вдруг вздумается проведать супругу.
Но главное, что все остальные тоже не могли этого знать. И раз я так уверенно заявила, что я его жена, то было бы логично предположить, что и сам Мортон скоро объявится.
Думаю, мачеха Лили и Логана рассудила точно так же. Потому что она прорычала под нос какое-то ругательство и быстрым шагом скрылась среди лотков.
Я мысленно выдохнула. Не знаю, как бы пришлось поступить, если бы дело дошло до драки. Но видимо, мачеха была грозна лишь по отношению к детям, которые не могли дать ей отпор. А у меня сейчас просто бешено колотилось сердце, а пальцы подрагивали от злости. Вот ведь мегера! Если ненавидит детей, зачем хотела их вернуть? Чтобы снова загрузить черной работой?
Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. Я вернула на лицо улыбку и потрепала детей по макушкам.
– Ну что, кто хочет сладких булочек?
Фраза моментально подействовала. Логан поднял голову и громко объявил, что он – главный желающий. А за ним уже и Лили отпустила мои ноги и потянулась поднять с каменной мостовой вещи. Я подхватила саквояж, а ей доверила нести сверток с одеждой.
Прилавок с выпечкой был так близко, что ароматы хлеба и ванили дразнили обоняние и заставляли рот наполняться слюной. Что-что, а хлеб я печь, к сожалению, не умела. Пироги, печенье, пирожки – с этим я справлялась на раз. Но вот с хлебом как однажды не заладилось, так я больше и не пыталась.
Выбор был невелик, но это и не модная пекарня, чтобы предлагать разного рода тартины да бездрожжевые и безглютеновые хлеба. Да и я сама никогда не понимала этого разнообразия. Для чего все это баловство, когда самое главное – хрустящая корочка, да нежный, ароматный мякиш? Разве что под настроение и подходящие блюда подобрать. Например, кирпичик бородинского, усыпанный тмином, под селедочку собственного посола. С маринованным лучком и картофельным пюре, в котором тает сливочное масло. А белый хлеб – просто идеален для утреннего бутерброда с ветчиной и тонким ломтиком сыра. Да с ароматным свежесваренным кофе. Мммм…
Я прикрыла глаза, вспоминая нехитрые радости прошлой жизни. Где бы здесь сельдь найти, и чая с кофе?
– Чем дэйна желает угоститься? – Мужской бас вернул меня в реальность. Я сглотнула слюну и пробежалась взглядом по прилавку. Румяный круглый хлеб с насечками в виде колосков лежал ровным рядком. Рядом в корзинке на белоснежной ткани красовались присыпанные корицей и сахаром пышные булочки. А в соседней корзинке покоились пирожки разной формы.
– А с чем у вас пирожки?
– С мясом, конечно. С чем же еще им быть?
Хм… Я могла навскидку назвать не меньше десятка начинок для пирожков. С той же тыквой, которой у меня теперь целый воз.
В общем, я взяла все. И круглый хлеб, и десяток пирожков, и шесть булочек.
– В следующий раз приходите с корзинкой. – Добродушно усмехнулся мужчина, заворачивая сдобу в тканевый узелок.
– Непременно! Кстати, не подскажете, где бы их найти?
– Корзинки-то? Да вон, на выходе Бертрам ими торгует.
– Тогда подождите, я скоро вернусь.
Я хотела попросить пекаря присмотреть за Лили с Логаном, пока я бегаю к корзинщику, но побоялась. Неизвестно, далеко ли сбежала их мачеха. Да и дети могут чего-нибудь испугаться, а мне потом снова за ними Кексика посылать.
– Можно мне булочку прямо сейчас? – Бесхитростно спросил Логан, пока мы шли к выходу с площади. Я снова оглядывала лотки, отмечая, что обязательно куплю.
– Только если ты обещаешь дома съесть кашу. Или суп.
Я сама еще не решила, что буду готовить.
– И мне можно? – Лили, видя, что я не собираюсь запрещать Логану лакомство, решила перестать стесняться. – Обещаю все съесть.
– Но только мне понадобится ваша помощь. Донести все до дома.
Дети закивали так активно, что я начала всерьез опасаться, что у них закружится голова. Но без них мне было просто унести все, что я собиралась купить. Саквояж и так был загружен наполовину, а рук мне явно не хватит.
Зато теперь я, кажется, знала, что делать с тыквами.
Еще один проход по рынку, уже с корзинками наперевес только убедил меня в том, что из сладостей в этом поселке только пирожки, да запеченные яблоки с медом и орехами. Лишь на одном лотке я увидела нечто, напоминающее привычных карамельных петушков, но, взяв один на пробу, поняла, что есть это просто невозможно – жженый сахар больше горчил, чем давал сладости.
А что самое странное – среди многообразия осенних овощей мне ни разу не попалась на глаза тыква. При том что в поместье Мортонов этой тыквы было столько, что можно было завалить весь поселок.
У меня язык чесался расспросить кого-нибудь подробнее, но приходилось оставаться в роли Эвелин Мортон – высокомерной жены и хозяйки поместья Амберфилд.
С другой стороны, булочник, к которому мы вернулись за хлебом, и сам был не прочь поболтать.
– А что же вы сами за покупками ходите? – Он аккуратно сложил хлеб с булочками и пирожками в корзинку и протянул мне. – Сколько здесь живу, а к нам только покойная дэйна Мортон наведывалась. А после нее будто никто в поместье и не жил.
– Пора возвращать традиции. – Я беззаботно пожала плечами, лихорадочно соображая, как направить разговор в нужное мне русло. – Да и я сама не из этих краев. А хочется посмотреть, кто чем живет. Да и нужно же мне знать, к кому посылать экономку за самым свежим хлебом.
Булочник расхохотался.
– Так я здесь единственный, кто хлебом торгует. Но что хлеб всегда свежий – тут не стану скромничать, так и есть. И булочки самые сладкие только я пеку. Во всем Лостейне таких не сыщете.
– А что же у вас других сладостей не водится? Хотела детям к чаю купить леденцов, да не нашла ничего.
– Так вон же, у Мидлтона сахарная карамель на палочке. – Мужчина махнул рукой в сторону торговца жженым сахаром.
– И правда. – Я улыбнулась, ставя себе галочку в голове. Пора захватывать нишу нормальных сладостей. – Ну спасибо, пора и честь знать. Еще не все купила, а домой путь неблизкий.
