Первый среди равных. Книга XV (СИ) - Бор Жорж

— П-простите, господин мой! — жалко выдохнул старик. Родственников у него почти не осталось. За последние годы ранее многочисленная династия придворных слуг была уничтожена. У старика, который служил ещё деду прошлого короля, в живых осталась одна единственная внучка и он до ужаса боялся, что засевшие у власти белые звери о ней узнают. — В городе не осталось ни одного нового комплекта одежды. Величайший господин Огня и всего мира велел прекратить все связи с презренными соседями, а мы сами никогда не умели делать ткань, достойную великого командира гвардии.

— Никчёмые ублюдки, — зло выдохнул Пётр и приложился к бутылке с мутным местным пойлом. Нормальная выпивка давно закончилась. Светляк совсем ошалел в последнее время и его соратникам приходилось довольствоваться местной едой и выпивкой. Девки тоже были местные, но их почти не осталась. Своих местный король держал в отдельном закрытом крыле дворца, откуда по ночам слышались крики боли и доносилась вонь палёного мяса. В конец озверевшие от разрушенной ментальной блокады отморозки под утро оставляли от своих наложниц только изуродованные трупы. — Перебить бы вас, нахрен, всех. Да тогда еду готовить некому будет… Хотя и готовите вы дерьмово…

Снова приложившись к бутылке, Пётр Ефимович устало сел на измятую постель и слегка пнул старика на полу ботинком, намекая, что тому можно начинать переодевать господина к торжественному приёму. А сам Никонов всерьёз задумался о том, что происходило вокруг.

Эти мысли не получалось утопить в дрянном алкоголе. От них не удавалось спрятаться за жестокостью и безнаказанностью. Даже наполовину обезумевшее сознание бывшего дружинника рода Разумовских и члена выделенной бригады Витязи, то и дело приходил к одной простой мысли — они все уже давно трупы.

Как давно? Может с того момента, как повелись на посулы Валерки Суркова и начали готовить атаку на своих братьев по оружию. А может уже после того, как сам Валерка сел на трон, спихнув перед этим с него окровавленную тушу местного мага Смерти. В любом случае, Пётр не ощущал себя живым уже достаточно давно.

Давнее предательство грызло мужчину изнутри. И не только его одного. Часть дружинников, которая последовала за Светлячком в ночь переворота, уже покончила с собой. Кто-то прострелил себе башку, а кто-то просто ушёл посреди ночи в саванну. Жить с пониманием того, что они предали своих, было слишком тяжело. Маги хотя бы получили то, ради чего устроили эту буча. А они что? Кучу девок и бесплатную еду?

— Бред… — зло выдохнул Никонов и с ненавистью уставился на символ светлячка на своей одежде. Точно такая же татуировка была на груди у каждого из бывших членов бригады Витязей. Они обзавелись ей в первый же день после переворота. Тогда Валерка говорил, что это отличительный знак тех, кому он действительно верил и кто понял всё величие его замысла. Это уже позже они все поняли, что это было клеймо для всех их шайки предателей. Да ещё клеймо магическое, которое не давало им нанести вред его обладателю…

Буквально час назад это клеймо обожгло всех своих обладателей очередным приказом Светлячка. Самопровозглашённый король объявил общий сбор. Все его верные последователи обязаны были собраться в тронном зале для празднования того дня, который они ждали так долго. От сочившихся пафосом мыслей Валерки хотелось блевать, но Светляк мог ощутить непочтительное отношение. Поэтом Пётр молча вызвал старого слугу, который даже одежду нормальную ему притащить не сумел.

— Дерьмо… — с трудом влезая в светлый камуфляж, который ещё пару месяцев назад был ему по размеру, проворчал Никонов и снова вызверился на слугу. — Ты побольше одежду найти не мог, идиот⁈

Старик что-то проблеял в ответ, но бывший дружинник его не слушал. Он вообще не стремился, чтобы его понимали и принимали. Пётр был уверен, что вся та грязь, что предала свою бригаду, превратилась в мерзких захватчиков чужой земли. А захватчики тем и славились, что вызывали ненависть одним своим существованием. Вот только героев на белых конях в Африке давно не осталось. Да и коней всех сожрали… Поэтому ожидать, что мерзкую плесень, захватившую власть на небольшом клочке суши, кто-то уничтожит было довольно глупо.

Пётр взял в руки табельный пистолет, который вручил ему когда-то сам командир бригады Витязей. С тех пор минуло уже пять лет. Дружинник использовал за это время тонну другого оружия, но эту награду всегда хранил для особого дня. И даже патроны все в обойме были подписаны и украшены. На последнем было любовно выгравировано имя «Шакал». Его прозвище.

— Ну что, дружок… — тепло и непривычно ласково произнёс Пётр. — Может прав Валерка? И пришёл тот самый день, которого мы все так ждали?

Командир гвардии убрал оружие в наплечную кобуру и направился к выходу из своих покоев. Обшарпанные стены, разрушенная мебель, выбитые окна — всё вокруг носило следы разрухи и увядания. Будто вместе со смертью прежнего хозяина этого места из него ушла душа. А может быть именно так выглядела душа нового владельца дворца.

По пути в тронный зал Никонов думал о том, что судьба очень злая, но честная сука. Несмотря на полную изоляцию, до бывших дружинников доходили новости с родины, и каждая следующая превращала нового главу рода Разумовских в какую-то божественную сущность. Витязи, очистившись от клейма предателей и пережив ад Африки, продолжили служение своему князю и везде были рядом с ним. А предатели… Предатели были там, где им и положено — в вонючей клоаке на дне Чёрного Континента. Без возможности выбраться или спастись.

В самой большой комнате дворца, которая, по совместительству, служила ещё и заклинательным покоем, было душно и обжигающе жарко. Пётр пробежался взглядом по угрюмым испитым лицам своих офицеров. Никто не был рад вызову, но все пришли до единого. Кроме одного.

— А где Фазан? — спросил он у своего зама.

— Кончился Фазан, — коротко ответил мужчина со шрамом через всё лицо. — Прострелил себе башку.

Пётр кивнул, поправил кобуру и пошёл к тлеющему на другой стороне зала трону Светлячка. Сам Валерка ещё не пришёл, но его приближённые маги уже зажгли кресло своего лидера. За последний год Светлячок резко скакнул до ранга архимага своего аспекта Огня и так же резко подскочило его высокомерие.

Спустя десять минут томительного ожидания в перегретом зале, появился хозяин дворца и всех окрестных земель. Никонов ощутил сильное жжение от клейма и вынужден был склониться, чтобы не получить оплавленную дыру в груди.

— Спасибо, что откликнулись, друзья мои! — усевшись на трон, хорошо поставленным голосом произнёс Валерка. Только в глубине глаз этого человека полыхало, как огонь его силы, полнейшее безумие. — Сегодня мы наконец дождались. Источник силы, спрятанный в этом проклятом месте, ожил и даровал мне видение будущего! Мы станем родоначальниками новой расы, которая заселит весь мир. Но сначала, этот мир должно перековать в пламени судьбы…

Светлячок говорил что-то ещё, но его никто особо не слушал. Все уже привыкли к тому, что их хозяин мог говорить часами о тенях в своей голове. Вместо этого Никонов смотрел на пляшущие посреди зала языки огня в огромной жаровне. Они будто гонялись друг за другом, но никак не могли догнать. Вернее, они хотели сбежать из этого зала, но их что-то останавливало. Давило, как многотонная каменная плита давит на грудь покойника.

Пётр тряхнул головой и вдруг понял, что ему не кажется. Пламя в «вечной жаровне» начало гаснуть, а в ярко освещённом зале стремительно сгущалась темнота. Стало холодно. Сильно холодно. Температура упала градусов на пятьдесят всего за несколько секунд. Откуда-то потянуло ледяным северным ветром.

— А ну быстро прекратить!!! — истерично взвыл на своём троне Светлячок. — Кто посмел коснуться моей силы⁈

— Эта сила никогда не была твоей, — внезапно прозвучал из сгустившейся у входа Тьмы, холодный и пробирающий до костей мужской голос. — Ты её не достоин.

— Я величайший повелитель пламени этого мира!!! — вставая со своего трона, выкрикнул Валерка. Сейчас кресло было похоже на бесполезную головешку, выброшенную из лесного пожара. — Я владыка стихии…