Император Пограничья 6 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Проходите, капитан, — я жестом указал на стул. — Чем обязан вашему визиту?

Грановский остался стоять, расправив плечи.

— Уже не капитан, воевода, — громко и чётко ответил собеседник, — но спасибо. Прежде всего, хочу выразить свою благодарность за выкуп из долговой тюрьмы, — его голос звучал ровно, но искренне. — Я инженер-фортификатор по образованию и военный по призванию. Осмотрев Угрюм, я позволил себе составить некоторые рекомендации по усилению его обороноспособности. Это небольшой способ отблагодарить вас и принести пользу новому дому.

Борис почти ревниво покосился на бывшего офицера и еле слышно фыркнул.

Я с интересом посмотрел на капитана, оценивая его инициативу. Такие люди — настоящая находка для Пограничья, где зачастую между жизнью и смертью стоит лишь качество укреплений.

— Похвальная инициатива, — я встал из-за стола. — Что скажете, если прямо сейчас обойдём укрепления, и вы покажете мне свои идеи на месте?

— Буду только рад, — кивнул Вячеслав. — С вашего позволения, я захвачу чертежи.

Через полчаса мы уже стояли на валу северного бастиона вместе с командиром дружины. Ветер трепал разложенные чертежи, которые капитан придерживал рукой. Пока Борис угрюмо разглядывал схемы, я окинул взглядом наши укрепления. Они впечатляли, но профессиональный взгляд Грановского, очевидно, заметил недостатки.

— Вижу, вы применили бастионную систему, — Грановский указал на звездообразное расположение укреплений. — Очень разумное решение. Однако сейчас у вас всего три бастиона, а для полноценной круговой обороны потребуется минимум шесть.

Я кивнул, понимая справедливость замечания:

— Согласен, капитан. Мы планировали именно шесть, но из-за нехватки ресурсов и времени построили только три. Планируем возвести и остальные.

— Разумно, — одобрительно кивнул инженер, указывая на пространство между бастионами,— но вот здесь, в промежутках, я рекомендую расположить равелины.

— Равелины? — переспросил Борис, нахмурившись.

— Это треугольные укрепления, располагаемые перед куртиной — стеной между бастионами, — пояснил Грановский, чертя пальцем в воздухе. — Они выносятся вперёд за крепостной ров. Равелин позволяет перекрёстным огнём простреливать пространство перед крепостью и защищать соседние бастионы.

Я мгновенно осознал преимущества такой конструкции:

— И главное, маги и артиллерия противника не смогут бить прямо по стене — перед ними всегда будет скос, угол. Даже пробив стену равелина, они окажутся в пространстве между ним и основной стеной, под перекрёстным огнём с бастионов.

Грановский уважительно посмотрел на меня:

— Именно так, боярин. Вы понимаете суть. Более того, равелины с бастионами создадут сужающиеся коридоры, направляющие Бездушных или нападающих людей в зоны, где их можно уничтожать с минимальным риском.

— А как равелины связываются с основной крепостью? — поинтересовался Борис.

— Подземными ходами, — ответил капитан. — Внутри равелина размещается гарнизон, который может беспрепятственно отступить в случае необходимости. Сам проход обычно строится таким образом, чтобы его можно было обрушить за собой в случае захвата равелина.

Мы спустились со стены и двинулись вдоль периметра. Грановский продолжал свои объяснения:

— Следующее усовершенствование — гласис с укрытым путём.

Он тут же поторопился объяснить, видимо опасаясь, что начальство окажется дремучим, чем вызвал у меня улыбку:

— Гласис — это пологая земляная насыпь, уходящая от крепости в поле. Со стороны поля склон очень плавный, а со стороны крепости — крутой. На этой насыпи Бездушным негде укрыться от огня со стен.

Я одобрительно кивнул, представляя в голове конструкцию, а Борис уточнил:

— А укрытый путь?

— Это пространство шириной пять-пятнадцать метров между крутым склоном гласиса и краем рва, — он развернул ещё один чертёж. — Здесь размещаются стрелки, которые, укрывшись за крутым откосом гласиса, первыми открывают огонь по приближающемуся противнику. При необходимости, если враг венчает, простите, — поправился и перешёл на более понятную терминологию собеседник, — захватывает, гласис, защитники отступают через специальные входы в стенах.

Я внимательно изучал предложенную схему:

— А что с рвами? Судя по вашим чертежам, вы предлагаете систему из двух параллельных?

— Совершенно верно, — оживился Вячеслав. — Первый ров между крепостью и равелинами, второй — между равелинами и укрытым путём. Разная глубина создаёт дополнительные сложности для штурмующих. Во рву их можно безнаказанно расстреливать со стен и бастионов, закидывать магией, заливать горючим топливом.

Борис задумчиво потёр подбородок:

— Это всё хорошо, но сколько леса и земли потребуется?

— Меньше, чем вы думаете, — уверенно ответил инженер. — Мы можем использовать землю из рвов для насыпей гласиса и укрепления стен. А если привлечь ваших геомантов…

— Да, они значительно ускорят работу, — согласился я. — Что ещё?

Грановский указал на существующие бастионы:

— Рекомендую устроить на них дополнительный ярус с увеличенным углом обстрела. Это позволит вести огонь даже когда противник подойдёт вплотную к стенам и увеличит дальнобойность стрелков.

— Звучит разумно, — кивнул я. — А что скажете насчёт ворот? Они всегда самое уязвимое место, — мне хотелось проверить познания инженера, поскольку у меня уже имелись кое-какие соображения о том, как надо укрепить самое уязвимое место острога.

— Предлагаю многосекционные ворота с промежуточными «карманами-ловушками», — инженер показал на схеме хитроумную конструкцию. — Прорвавшиеся Бездушные попадают в эти карманы, где их можно уничтожить, расстреливая сквозь бойницы. А снаружи куртину с воротами прикроет теналь, мешающая вести прямой обстрел с помощью артиллерии или магии.

Видя невысказанный вопрос в глазах Бориса, разум которого вскипал от количества новой терминологии, Вячеслав пояснил:

— Теналь— каменно-земляное укрепление, расположенные перед стенами или вратами.

Мы подошли к южной стене, и я, глядя на посаженные недавно саженцы Светобоя, поделился собственной идеей:

— Я размышлял над усилением защиты с помощью Реликтов. Светобой не только предупреждает о появлении Бездушных, но и даёт достаточно яркое свечение, но можно создать систему фокусирующих линз и зеркал, которые усилят его природный свет. Это даст ослепляющие лучи против чувствительных к свету Бездушных.

Грановский с заметным уважением посмотрел на меня:

— Интересная идея, боярин! Именно такие решения на стыке обычной инженерии и магии показывают себя наиболее эффективными. Вы мыслите в правильном направлении.

Мне показалось, что собеседник слегка переигрывает, похоже, привыкнув, что на прошлом месте службы все идеи начальства надо неустанно хвалить.

— Вячеслав… как вас по батюшке?

— Сергеевич.

— Вячеслав Сергеевич, я ценю профессионализм и критический взгляд больше, чем пустые похвалы. Если вы видите изъяны в моих идеях или более эффективные решения — говорите прямо. От этого зависят жизни людей. Я предпочитаю услышать суровую правду сейчас, чем столкнуться с последствиями потом.

Грановский слегка смутился, расправил плечи и посмотрел мне прямо в глаза с неожиданной твёрдостью:

— Виноват, боярин. Старая привычка из армейской службы — у нас любое замечание начальству могло стоить карьеры. — Он провёл рукой по коротко стриженным волосам. — Если говорить по существу, то вместо множества мелких линз по всему периметру я бы предложил установить на ключевых бастионах три-четыре мощные оптические башни с поворотными зеркалами и фокусирующими линзами на телескопических штангах и выдвигать их при необходимости. Такую систему проще обслуживать в боевых условиях, а главное — можно будет концентрировать весь световой поток в одной точке, создавая луч достаточной мощности, чтобы прожигать даже твёрдую шкуру Древних Бездушных. Потребуется облицевать эти башни изнутри особым огнеупорным камнем — сфокусированный свет Светобоя достигает такой температуры, что может воспламенить обычное дерево и даже раскалить металл. Подобные установки я видел в крепости Ярославля, только там использовали не Светобой, а специальные кристаллы Эссенции.