Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

Мы же с Рэдом заняли позицию у выхода. Шаги уже приближались, и вскоре там показался огонек фонаря.

– Сука, и где он может быть⁈ Ну не мог же он просто испариться?

– А вдруг его все же сожрали?

– И немудрено! В этих‑то переходах! Видали, сколько здесь старых сросшихся порталов? Из них же, поди, кто‑то да вылез…

– Тихо, Борода! Накаркаешь! Вообще заткнитесь все! Мне и так кажется, что я слышал какие‑то звуки.

– Парни, а может, ну его этого Кочергу? Найдется, он же всегда куда‑то пропадает…

Увидев Колю Кучерявого и десяток его парней, я выдохнул. Ложная тревога.

– Нифига! Кочерга пусть и балбес, но он тоже из Хозяев трущоб! А мы своих не бросаем! Черт, опять вляпался…

Но не успел я дать команду ящеркам, как парни благополучно прошли мимо меня и остановились на том месте, где еще пару минут назад мы разбирались с Аристархом.

– Тихо! – и Коля поднял фонарь повыше. – Слышите?..

Из одного из проходов мелькнули глаза, и, поймав этот взгляд, я кивнул. Раз уж мне не избавиться от ящерок, то пусть мои слуги познакомятся друг с другом.

Те, впрочем, как‑то превратно поняли мой кивок. Вылезли из укрытий все разом – и прыгнули прямо на Колю с его парнями. От их визга у меня едва голова не лопнула.

Через секунду все десять Хозяев трущоб повалили на пол, а затем принялись водить коготками у них по телесам.

– Вот эта рулька достанется Светочке… – хихикала ящерка, очерчивая Бороду как свинью на прилавке. – Вот это бедрышко Машеньке…

– Я хочу грудку!

– Грудок у них нет, золотце. Только бедра, щечки и…

– Кхем‑кхем, – прокашлялся я, и вся эта банда проглотов посмотрела на меня. – Я забыл сказать. Прежде чем сожрать кого‑нибудь, спросите меня. Этих…

И я ткнул смертельно бледному Коле в лоб.

– Есть не нужно. По крайней мере, пока они верно мне служат. Понял, Коля?

Тот кивнул. Улыбнувшись, я потрепал его по щеке и присел перед ним на корточки.

– Ну как, Коля? Как там поживает наш мистер Крыс?

В баре «Золотой котел».  

– Борис, я обязательно приду завтра, Борис! У тебя так хорошо! Я прямо как будто снова обрел отчий дом!

– У тебя есть дом, Валера! А еще жена и детей целый мешок! Вот туда и вали! – рычал Борис выталкивая последнего на сегодня посетителя. – Они поди тебя уже обыскались!

Улыбаясь, он хватался за все, что только можно, упирался и увещевал его на все лады, а еще пытался расцеловать Бориса. Последнее смущало бармена больше всего.

– Я вернусь, Борис! Вернусь, завтра! И принесу еще денег за это прекрасное пиво!

– Скатертью дорожка! – и вытолкнув клиента на свежий воздух, Борис захлопнул дверь. Прижавшись спиной, выдохнул.

Ну и ну… И чего им так понравилось эта бормотуха? Уже который день все с нее буквально на седьмом небе. Самому попробовать что ли?

Выйдя в центр зала, Борис опять упер руки в бока. Да, день выдался на славу. Касса от денег буквально скрипит. Все меню продано по третьему кругу, а официантки еле на ногах держатся. Новенькая тоже – ее Ольга сегодня зверски загоняла. Но ей и полезно: а то ручки у нее чистенькие, как у самой Королевы.

Кстати, о Королеве… Весь день он слышал какие‑то странные разговоры, мол, она уже вторые сутки не появляется на людях. А тут на тебе – стоило бармену взять пульт, чтобы вырубить телевизор, как на экране принялись показывать «пропавшую» Дарью. Широко улыбаясь, добрая старушка разрезала ленточку на открытии очередной библиотеки.

– А криков‑то было… потерялась, потерялась… – пробубнил бармен, и стоило ему выключить телевизор, как его торкнуло. Они так‑то тоже кое‑кого потеряли. – А где Иван?..

В ответ он получил только грустное покачивание головами. Даже Силантий приуныл – прождал своего «господина» весь день, а тот – шиш!

Борису тоже было тревожно. Не то, что бы он без Обухова не мог и пальцем пошевелить. К тому же, в одиночку тут было куда спокойней, но каждый раз, когда Обухов вот так вот пропадал, Бориса как молнией прошибало.

Даже странно… Пятнадцать лет владеет этим баром, но стоило им с Иваном сойтись поближе, как бармен без него как без рук. А ведь они продолжают идти в гору! Все так переменилось за какой‑то месяц!

Вернее, дело не в Иване. А в том, кто занял его место. Последние события только подтвердили догадку Бориса – никакой это не Иван Обухов, а…

А кто?..

Бармен тут же покрылся мурашками. Ответ содержался во Взгляде его странных зеленых глаз – и этот ответ Борис вряд ли получит. Уж что‑что, а этот Иван умел хранить секреты.

Выбросив все из головы, Борис уже хотел помочь девушкам переворачивать стулья, как в дверь раздался стук.

– Мы уже закрыты! – крикнул бармен себе за спину. – Уже поздно, уходите!

Но запоздавший клиент был уперт – продолжил барабанить, будто у себя дома.

– Закрыто, сказано! Приходите завтра! И нет, то самое пиво кончилось еще в девять часов!

Стуки же продолжались, и, выругавшись, Борис засучил рукава и пошел вышвыривать этого кретина, что не понимает человеческого языка. По пути захватил метлу – чтоб не повадно было!

Открыв дверь, он уже хотел разразиться бранью, как разглядел того, кто пришел к ним «на огонек». Метла так и шлепнулась на землю.

Их было много. Наверное, сотни две, не меньше. Все были зубасты, хвостаты, в чешуе и ростом выше Бориса на целую голову. Одеты так, будто сбежали из какой‑то адской больницы. Из‑за юбок на Бориса щурили глазки твари поменьше – ростом с детишек лет семи.

Все внимательно разглядывали Бориса. Он тоже. Ему было так страшно, что он едва мог вздохнуть.

– Извините, вы же Борис? – прошипела одна из ящериц в толстых очках. – Мы же не ошиблись адресом?..

Бармен с трудом протолкнул комок в горле, кивнул, а затем пулей ринулся обратно в бар.

– Мы закрыты! – зачем‑то выкрикнул он и захлопнул за собой дверь.

Прижавшись к ней, Борис проклял все на свете: и пропавшего Ивана, и порталоотвод, который – как они думал! – оказался поддельным, и Марьяну, которая тоже шляется невесть где!

– Силантий! Сила…

Но и этот взбалмошный маг, как назло куда‑то пропал из зала.

С запозданием Борис вспомнил, что дверь, к которой он прижимался спиной, почти полностью стеклянная, как и окна во всем зале.

А значит, они все…

– Борис, что случилось? – обернулись к нему девушки, но он не стал им ничего объяснять. Они уже посмотрели на окна, в которых были сплошь зубастые пасти.

– Мама… – пискнула Катя. – Не ешьте нас…

Тут со стороны лестницы раздались шаги, и Бориса бросило в холодный пот. Кто?.. Кто мог разгуливать там? Неужели они уже…

– Борис! – и к ним спустился Иван. – Они уже пришли? Борис?

– Кто?.. – пискнул бармен разом севшим голосом. В груди резко кольнуло.

– Ну эти, людо… Ага! Вот и вы! – и он кинулся открывать двери. – Где вы шлялись, я уже устал ждать вас! Заходите, переночуете здесь, а утром возьмете золото и отнесете все отсюда к чертовой матери… То есть к Силантию. Ты же не против, дружище? Хех, еще бы ты был против… Борис? Борис, ты что? Не вздумай у меня тут умирать! Борис!!!

В больнице.  

Кирова открыла глаза. Она облажалась. Крупно облажалась.

Весь ужас произошедшего заставил ее застонать, а затем начать рвать на себе провода с трубками, которыми она была буквально опутана.

Еще утром Магистр прибыла сюда, чтобы охранять Пациента № 1, а в итоге сама оказалась им же…

– Где⁈ Гда она?

На крик прибежала медсестра – она же и попалась ей под руку. Схватив трясущуюся дуру за шкирку, Магистр чуть не сожгла ее на месте. От ярости она едва смогла выкрикнуть ей в лицо:

– ГДЕ⁈

Но та только и могла, что пялить на ее глаза и бормотать что‑то невнятное. Мерзко запахло, а на пол что‑то закапало…