Одержимость Фенрира (СИ) - Снегова Анна

Он берёт большой ладонью крохотную ручку девочки и серьёзно, очень важно здоровается. Когда этот огромный мужчина смотрит на ребёнка, я вижу на его лице странное выражение, которого не понимаю. Смесь благоговения и чего-то ещё… грусти? Как бы мне хотелось понять, о чём он думает.

Интересно, а есть у короля Гримгоста семья? Пытаюсь вспомнить, почему-то нервничая, но так и не могу. Кажется, Фрейя ничего об этом не говорила.

Фенрира тут же усаживают на самое почётное место, между моим отцом и Фрейей.

Отец собственноручно наливает ему в хрустальный бокал красного вина, показывая уважение к высокому гостю.

Совершенно без всякого лишнего этикета и церемоний, тот принимается разрывать на части прямо так, руками, целую тушку запечённой индейки, которую ставят перед ним. Впивается клыками в индюшачью ногу. Я закусываю губу, не в силах сдержать улыбки. Наверное, король проголодался, так спешил на свадьбу сестры.

То, с каким увлечением и жаждой жизни ест этот мужчина, меня просто завораживает. Никогда не видела, чтоб люди так ели. Такое чувство, что урчит от удовольствия.

Насытившись, оставляет в покое несчастную птицу, от которой в пять минут остались одни обглоданные кости, и наклонившись к моему отцу, что-то спрашивает. Тот, задумавшись, хмурит брови. Потом отрицательно кивает головой. Папа поворачивается к дяде Зортагу и переговаривается с ним с минуту.

Моё любопытство разорвёт меня сейчас на части. Может, подобраться поближе и послушать? Но это будет, конечно, уже совсем невежливо. Перегнувшись через стол, Фенрир присоединяется к общей беседе и они трое о чём-то оживлённо разговаривают. Наверное, это можно считать историческим моментом – три правителя самых могущественных держав континента здесь, за одним столом. Как же хорошо! Намного лучше, чем войны, которые когда-то сотрясали наши земли. Когда-то давно, когда в Империи был другой правитель. Мой дедушка и многие другие лучшие воины Таарна погибли на той войне, я не знала многих своих родственников. Зелье невидимости было изобретено нашим друидом как раз, чтобы дать Таарну преимущество на поле боя.

Ну вот, а теперь его используют, чтоб одна глупая девчонка поела мяса и полюбовалась на огненное представление.

Наверное, пора уже уходить.

Но я как заколдованная стою и смотрю. И давно уже не на шоу, где огненные заклинатели сменились жонглёрами кинжалов.

Король Гримгоста коротко кивает, а потом выпрямляется и откидывается на спинке деревянного резного стула, на который его усадили. На лице – глубокая задумчивость, он хмурится и потирает подбородок.

Поднимает опять наполненный до краёв хрустальный кубок…

…порыв ночного ветра касается лёгкой прохладой моей разгорячённой спины.

Играет волосами, несёт их, мягко бросает на щёку. Я поправляю непослушную прядь за ухо, тонко звенят браслеты на моих запястьях.

Король Гримгоста резко поднимает голову. И меняется в лице.

Я никогда ещё не видела у человека такого ошарашенного выражения.

Он ведёт носом, как дикий зверь, который принюхивается к ветру. Меня по всему телу сковывает странное чувство. Хочется бежать, бежать немедленно – и в то же время нет сил шевельнуться.

Я вижу, как раздуваются крылья его носа. Король застывает каменным изваянием, глядя перед собой в пустоту.

А потом со звоном лопается бокал в его напряжённых пальцах. Осыпается осколками.

Алое вино вперемешку с кровью льётся по запястью вниз на белую скатерть.

Глава 14

Глава 14

Фенрир

Надо бы при встрече сказать местному друиду спасибо. Ядрёное зелье оказалось.

Коты провожали меня взглядом, а потом ещё битый час шли по пятам, как молчаливый конвой, скользя серебряными тенями по скалам, но так и не кинулись. Видно было, что настороже и озадачены. Но таарнская магия в зелье говорила, что это свой. И вроде как драть не за что.

Стоило преодолеть перевал, как дикие барсы тут же отстали, и моё настроение заметно улучшилось. Тем более, что свежий ночной ветер почти смёл с меня гадский кошачий запах. Заодно принёс ароматы жареного мяса, на которые мой зверски голодный организм среагировал с особенным воодушевлением.

А хорошее место!..

Я всегда быстро считываю информацию по запахам и энергетике, когда оказываюсь там, где ещё не бывал. Эти горы древние, величественные. Не холодные и подавляющие своей ледяной красотой, как Вечные горы Гримгоста. А околдовывающие, манящие, берущие в незримый плен. Такие места остаются в сердце навсегда, куда бы не ушёл.

Пожалуй, понимаю Фрейю, почему она так прикипела к Таарну. Да. Сестре будет здесь хорошо. На сердце становится спокойно за мою малышку, и от этого особенно вдруг накрывает неконтролируемым ощущением счастья.

Хорошее место, и хорошая ночь.

Давно не было так легко на душе.

Быстрым шагом преодолеваю лесистые склоны. Отсюда, сверху, видна как на ладони расцвеченная яркими огнями долина. Как будто рой светлячков в ночи, или горсть драгоценный камней кто швырнул на чёрный бархат. Праздник в самом разгаре.

Я не опоздал.

Хочется улыбаться без причины, как идиоту.

Вот так. Если долго рвать жилы и пытаться сделать невозможное, иногда это получается. Если б я не бежал, не чуя под собою лап, до разрыва сердца, то явился бы уже к остывшим пепелищам костров. Но сейчас… до конца ночи ещё далеко, огромная хищная луна яростно светит голубым светом с небес, усеянных мириадами звёзд. Волчья луна, охотничья луна.

Я уже знаю, что запомню эту ночь и эту луну надолго.

Расправив плечи, вдыхаю полной грудью яркую, вкусную смесь ароматов таарнской ночи, и Волк внутри, нетерпеливо поскуливая, рвётся скорее вперёд. Оборачиваться в зверя здесь по-прежнему не решаюсь, в том числе из уважения к местным. Мало ли, встречу кого и напугаю до чёртиков. Они тут к огромным кошкам, конечно, привыкли. Но Волк-то побольше будет.

Усмехаюсь.

Эх-х-х… ну, встречай, Таарн!

***

- Фенрир, боже мой, боже мой, ты смог...

Сестра кидается мне на шею. Стараюсь обнимать её поаккуратнее, чтобы не помять. Красивая выросла. Как же на мать похожа! Жаль, что они с отцом не дожили.

Её жених подходит и от души хлопает меня по плечу.

- А-а-а, чертяка, таки добрался! Я был уверен, что дождёмся. Меня моя Вредина уже извела переживаниями, успеешь или нет. А ей, между прочим, волноваться нельзя! Так что молодец, что приехал, родственничек.

Отодвигаю сестру, внимательно оглядываю. Она смущённо улыбается.

- Готов стать дядей?

Нет, шикарная сегодня всё-таки ночь.

Расплываюсь в широкой улыбке.

Не зря эту сладкую парочку трое суток в башне держал, чтоб как следует поладили. Чуяло моё сердце, это лучший способ, чтоб она поскорее простила уже своего горе-женишка и порадовала дядьку Фенрира племянниками. Чуйка не обманула.

Синие глаза её жениха… а, ч-чёрт, мужа уже, вот как тут теперь привыкнуть, что у этой маленькой девчушки с криво торчащими косичками, которая она до сих пор для меня, теперь аж целый муж есть?.. сверкают самодовольством. Ну, пусть. Она счастливая, светится вся, это главное. Хотя подбешивают иногда меня эти таарнцы своей непрошибаемой самоуверенностью.

- Поздравляю, - ворчу я. – Лучше этой новости может быть только та, что вы еще не весь праздничный стол съели и оставили хоть что-то мне. Голодный, скоро начну на местных девушек кидаться с гастрономическими намерениями.

- Это ты поаккуратней, с местными девушками, - смеётся Мэлвин. – У нас тут с этим строго! У них обычно имеются местные братья и местные отцы.

- Поговори мне! – шипит Фрейя, и он тут же напяливает на себя самый невинный вид, какой только возможно.

- О! Наша любимая Псина тут как тут!

Только одному человеку я готов простить подобную фамильярность. Оборачиваюсь и не могу не улыбаться снова.