Боевой маг в провинциальном училище (СИ) - Бакулина Екатерина

– Но нас она пропустила.

– На полноценные физические щиты нужна совсем другая мощность.

– Или в людях она не видит угрозы, – сказал Морейра.

– А в ком же тогда?

Морейра пожал плечами. Настроить можно по-разному.

– Вон к той башне сейчас, – показал Тэд.

Дорогу я знала. Только там все равно вход завален, и не пройти. Что Морейра надеется увидеть? Или он желает разгребать завал прямо сейчас? Силы у него хватит, тут я даже не сомневаюсь, но это не разумно.

В башню. А в ней дверь и узкий проход, ведущий внутри стены, темный, но сухой, чистый. Потом лестница наверх, на стену, а под лестницей почти неприметный люк, и там проход вниз. Удивительно, но дерево двери совсем не гнилое, крепкое, словно этим доскам не пятьсот лет, а десяток, не больше. Защита действует так? Консервация.

И по проходу можно пройти не так уж далеко, под стеной крепости он полностью завален. То ли попавший в стену снаряд вызвал обрушение подземного коридора, то ли каким-то образом сначала завалили проход, а потом уже обрушилась стена над ним. Стена в любом случае обрушилась и осыпалась внутрь.

Морейра тяжело вздохнул, осматривая. Небольшой светлячок послушно следовал за его рукой, освещая то одну часть завала, то другую.

Вот что он вообще ожидал увидеть?

Никакого особого фона из-за завала не ощущалось, все очень спокойно. Но это ничего не значит.

– А выход? – задумчиво спросил Морейра.

– Точное место выхода на карте не обозначено, – сказала я. – Но, судя по всему, он на том берегу реки… бывшей реки. И там сейчас уже болота. Выход мы вряд ли сможем найти.

– Но болота мы завтра все равно осмотрим? – сказал он. – А тут… Разбирать в этой стороны довольно сложно, очень уж далеко выносить камни. Но можно прокопать с той стороны стены, с улицы, за завалом.

И на меня посмотрел.

Валери фыркнула.

– И зачем это нам?

– Нет, – жестко сказала я. – Если предположить, что в подземельях все же таится какая-то темная сила, то сейчас она отгорожена от нас преградой. Заперта. Возможно, не только физически, но и защита крепости заодно помогает надежно закрывать проход. Если мы взломаем проход снаружи, с той стороны, то никакой защиты уже не будет. Что бы там ни было, оно сможет беспрепятственно выбраться наружу.

– То есть вы предполагаете, мастер Вранич, что там все же что-то есть?

– Я не хочу рисковать, мастер Морейра. Кроме вашего любопытства, других весомых аргументов нет, – и вот так, глядя ему в глаза, в полутьме. – Михо вообще считает, что вследствие травмы у вас притупилось чувство опасности, так бывает. Вы не до конца осознаете последствия. Для работы в спокойных условиях, как преподавание, вы вполне пригодны и адекватны. Для работы в серьезной команде, где кроме вас хватает действительно сильных магов – пригодны тоже. Но в условиях, когда вас некому остановить, вы можете быть опасны.

Морейра поджал губы.

– Вы считаете меня опасным?

– Я очень хочу надеяться на ваше благоразумие, мастер Морейра. Но пока благоразумия не вижу. Я сделала, как вы хотели. Я пошла сюда с вами, я показала вам заваленный проход. Я и раньше говорила, что дальнейшее не одобряю, это опасно. Сейчас мы выйдем отсюда, сделаем замеры фона вокруг крепости, потом, завтра, выйдем пораньше и сходим на болота. На большее у нас пока нет времени, как нет и необходимости. В крепости опасности нет.

– Считаете, что нет?

– Считаю, что сейчас наибольшая опасность исходит от вас, – сказала я.

Он хотел было что-то сказать, даже воздуха набрал. Но только выдохнул. Нахмурился, долго смотрел на меня. Потом все же решился.

– А если мы ничего не найдем завтра на болотах? Если мы ничего найдем в принципе. Мы сделаем вид, что ничего не было?

– Мы вернемся к нашей работе, мастер Морейра. Не забывайте о ней. В первую очередь, мы должны думать о студентах. Но, если вы считаете, что опасность действительно существенная, то я могу отправить запрос в Дорнох и Магконтроль, и там уже решат.

– Не нужно пока писать.

– Боитесь, что они приедут и украдут у вас лавры первооткрывателя? Хотите до всего докопаться сами? Доказать… Кому? Своей семье? Что вы чего-то стоите?

Он тихо фыркнул.

– С вами опасно иметь дело.

– Да, – согласилась я. – А еще я тоже некромант, не забывайте. Или тут вы не осознаете опасность тоже?

Это слишком, наверно, но он слегка выводит меня из себя.

Он уже хотел было что-то ответить, но…

– Та-ак, – тяжело вздохнула Валери.

И светлячок, освещавший проход, тут же погас.

Я почувствовала движение. Морейра ближе всех ко мне стоял, и сейчас я инстинктивно подалась к нему, схватила за руку. Или это он меня схватил?

– Это не я, – шепотом сказал Морейра мне на ухо. Так близко. Я даже дыхание его чувствовала.

– Что? – не сразу поняла.

– Погасил не я.

И движение чуть дальше.

– Это я погасила, – сказала Валери. – Светлячок – это чистая энергия, так что не сложно. А вы, если уже закончили ругаться, то идем. Нам нужно еще вокруг крепости все проверить, и потом уже пора ставить лагерь на ночь.

Новый светлячок зажегся рядом с ней.

Морейра выпустил мою руку.

– Прости, – сказал шепотом.

– За что?

– За настырность, – все же чуть-чуть раскаянья в его голосе скользнуло.

И глаза у него такие сейчас…

Очень захотелось потрепать Морейру по волосам, как Валери недавно. Но я не стала.

– Какой смысл в прощении, если вы не исправитесь.

Глава 6. О посиделках у костра

Ужин в котелке соблазнительно побулькивал, Морейра ответственно колдовал над ним, явно со знанием дела. Пахло потрясающе, так что я надеялась, что и на вкус будет хорошо. С другой стороны, я за день так нагулялась, что готова съесть все, что угодно.

Тэд достал гитару, перебирал струны, наигрывал.

Мы с Валери тоже закончили все дела, и просто сидели рядом, ожидая.

У нас две палатки, одна для нас с Валери, другая для мужчин. Может и не стоило так с Морейрой, но каждому свою палатку – это слишком много вещей выходит. Ничего, он не возражал, хотя счастлив, очевидно, не был.

– Спой что-нибудь, Тэд, – предложила Валери. – О любви.

Тэд хмыкнул, начал что-то, пару аккордов и на Валери глянул.

– А что ты хочешь?

– «Над белой пеной».

Тэд кивнул, заиграл. Голос у него очень приятный. Он пел тихо, но так проникновенно… И ветер в соснах так же тихо подпевал ему. Грустная песня, я ее хорошо знаю. О том, как парень ушел море, а девушка все ждала его на берегу, но он не возвращался. Вот и год прошел, и два, и отец девушки решил выдать ее замуж. Но девушка предпочла броситься со скалы на камни, в белую морскую пену, но не предать любовь. А через год парень вернулся в родные края с молодой женой.

Валери любит такие песни, чтоб сердце разрывалось. Я… ну, не знаю. Красиво, конечно…

А потом еще одну песню, о том, как парень влюбился в чужую жену. Она была молода и прекрасна, а муж ее – стар и жаден. В общем, и тут все закончилось плохо, все умерли.

Я наблюдала за Морейрой, он слушал, но чуть заметно скептически морщился.

– А вам, мастер Морейра, такие песни не нравятся? – поинтересовалась я. – Слишком сентиментально?

– Сентиментально? – удивился он. – Нет, не в этом дело. Но разве это любовь? Сплошные проблемы и психические расстройства. А еще эгоизм и наплевательское отношение к тому, кому ты дорог. Это вот к вашему Михо надо, он разберет и каждому лечение определит.

Категорично.

– Любовь часто причиняет боль, – сказала Валери, глядя на него с интересом. – Порой требует жертв.

– Это неправильная любовь.

Валери усмехнулась, и чуть поближе к Тэду пододвинулась, что-то шепнула ему на ухо, он фыркнул, и, кажется, обнял Валери за попу, но в темноте не очень видно.

– И какая же правильная любовь, по-твоему? – сказала она.

– Любовь – это стремление к счастью, – сказал Морейра. Причем так сказал, наставительно, словно это прописная истина.