– Что я должна делать? – пробормотала я.
Отодвинув меня на расстояние вытянутой руки, Бой посмотрел на меня с грустной полуулыбкой и нежно убрал локоны с моего лба.
– Подожди здесь минуту, Коко. Я приведу Эмильенну, она хочет с тобой поговорить.
Я кивнула, но, когда Бой ушел, повернулась спиной к двери и прижала кулаки к дрожащим губам.
Через несколько минут меня окликнул спокойный голос. Я обернулась и увидела стоявшую у дверей Эмильенну. Бой ушел. Отодвинув юбку в сторону, она села на стул.
– Бой попросил меня поговорить с тобой, – начала она. – Он тревожится, что тебе будет больно, и, как большинство мужчин, – она подняла глаза к небу, – он не может заставить себя сказать правду. Поэтому он попросил меня объяснить.
Я стояла молча. Во мне поднималось знакомое чувство страха. Я ощутила подобный страх несколько месяцев назад, когда Флост в последний момент затормозила задними ногами и отказалась брать препятствие. Я уже поднялась в седле и от резкого толчка перелетела через ее голову. В ту долю секунды, пока я летела на землю, я уже предчувствовала ужасную боль, которую вот-вот испытаю.
Эмильенна все поняла по моим глазам.
– Сядь, Коко, – попросила она, складывая руки на коленях.
Я сжала губы, уперла руки в бедра. Я не собиралась облегчать ей задачу.
– Нет, спасибо.
Эмильенна со вздохом откинулась на спинку стула.
– Ты наверняка понимаешь, дорогая, почему ты не можешь остаться в Руайальё в эти выходные, так как скоро приезжает жена Этьена.
– Но это мой дом, Этьен ведь обещал. В Руайальё я чувствовала себя в безопасности.
Она покачала головой.
– Ты, разумеется, знаешь, что мы, дамы полусвета, не можем встречаться со светскими дамами. Ни тебя, ни меня не принимают семьи и друзья наших любовников.
Я покраснела от оскорбления, но все же пожала плечами.
– У меня нет ни малейшего желания встречаться ни с женой Этьена, ни с ее друзьями. Я буду кататься верхом.
– Так нельзя.
– Я так решила. – Мой голос звучал ровно, но я поняла ее слова и ощущала острую боль от унижения. А потом на меня накатила ослепляющая ярость, направленная на весь мир и общество, на его несправедливые правила, на Этьена, на Эмильенну и на Боя тоже. Я подошла к балюстраде, резко развернулась, оперлась на нее и скрестила руки на груди, мысленно представляя скучных молодых девушек, которые оккупируют Руайальё в эти выходные в поисках мужа. Они будут искать такого, как Бой Кейпл.
– Не глупи, – утомленно сказала Эмильенна. – Ты любовница Этьена, не друг и не ребенок.
Я не спала с Этьеном с того момента, как мы с Боем полюбили друг друга. Я открыла было рот, собираясь запротестовать, но она подняла руку, призывая меня к молчанию.
– Если ты будешь настаивать на том, чтобы остаться, ты поставишь его в трудное положение, и Боя тоже. – Она натянула вторую перчатку, которую держала в руке, и принялась разглаживать палец за пальцем. – И, разумеется, если ты останешься, тебе придется спать на третьем этаже с прислугой, пока гости не уедут. Питаться ты будешь в кухне вместе со слугами.
– Я не буду.
– Таковы правила. – Эмильенна встала, поправила шляпу кончиками пальцев. – Ты не сможешь ездить верхом. Тебя вообще не должно быть видно. – Наши глаза встретились. – Потому что, если это случится, дорогая, Этьену придется попросить тебя уехать. В том случае, – добавила она, глядя мимо меня, – если ты будешь настолько глупой, что останешься.
По моей щеке покатилась слеза, и я сердито смахнула ее.
– Это всего лишь выходные.
– Мне некуда идти. – Мне было неприятно, что мой голос дрогнул.
– Бой сказал, что ты можешь остановиться в его квартире на бульваре Мальзерб в Париже.
– Одна?
Эмильенна подняла бровь.
– Разумеется. Бой остается на бал. Если он уедет с тобой, будет скандал. – Заметив выражение моего лица, она добавила более мягким тоном: – Он беспокоился, что ты не поймешь.
Когда я услышала эти слова, у меня как будто камень лег на душу. Бой доверился Эмильенне. Была и еще одна проблема. Когда она расскажет о нас Этьену, я могу потерять место в Руайальё, мой дом.
Как будто прочитав мои мысли, она сказала:
– Не бойся, Коко. Хранить секреты – это мое ремесло. – Бросив взгляд на свои золотые с изумрудами часы на запястье, недавний подарок Этьена, Эмильенна подошла ко мне, взяла под руку и попробовала увести меня к двери. – А теперь у тебя есть десять минут, чтобы собрать вещи. Я пришлю кого-нибудь за твоим багажом.
Когда наша карета катилась к воротам Руайальё, я увидела, как Бой выезжает из конюшни на своем жеребце. В нашу сторону он не смотрел.
Эмильенна похлопала меня по руке.
– Не беспокойся, скоро вы снова будете вместе. Он сожалеет, что все так устроено. Говорит, что любит тебя. И ты можешь верить Бою Кейплу.
Я молча смотрела на дорогу. Я могла бы сразу догадаться, уже тогда.
Глава десятая
Париж
Лето 1940 года
Несколько дней спустя Коко, выйдя из ресторана, остановилась у стойки портье. Жеро поднял глаза от радиоприемника.
– Люфтваффе, – сказал он. – Помяните мое слово, мадемуазель, они скоро будут здесь.
– Но наши войска сражаются. Они их не пропустят.
Жеро покачал головой.
– Танки вермахта – это для нас слишком. Они прокладывают себе путь к Парижу, сминая нашу пехоту. Они уничтожают поля, ровняют с землей деревни. Говорят, бои ожесточенные.
Коко вскинула брови.
– Сколько еще у нас есть времени?
– Немного. Моторизованные артиллерийские и пехотные дивизии движутся быстро. И они знают, что Париж открыт и безоружен. – Портье поднял палец. – Подождите минуту. Слушайте! Что-то происходит.
Он жестом подозвал Коко, и она обошла стойку и встала с ним рядом. Они молчали, сблизив головы, и ждали, слушая потрескивание в эфире.
Наконец, из приемника раздался сильный резкий голос:
– Говорит рейхсминистр доктор Йозеф Геббельс. – Его голос оказался выше, чем ожидала Коко, и из-за помех его было плохо слышно. – От имени Германии я сегодня обращаюсь к гражданам Франции. От имени Германии, защитницы людей. – При этих словах кулак Жеро беззвучно опустился на стойку. – Парижане, ради сохранения порядка вы должны оставаться на месте! Не покидайте ваши дома, и вы будете в безопасности.
Снова помехи в эфире, а затем:
– Повторяю: ради сохранения порядка не пытайтесь бежать.
Коко медлила все эти дни, решая, уехать из Парижа или остаться. Но высокомерие рейхсминистра побудило ее действовать. Поспешно поднявшись в номер, она рявкнула на Алису:
– Мы должны немедленно ехать. Поторопись. Мы покидаем Париж.
Алиса смотрела на нее во все глаза и не двигалась с места. Коко дважды щелкнула пальцами.
– Быстро, быстро. – Девушка подпрыгнула. – Сейчас же, Алиса. У нас нет времени. Ты должна немедленно упаковать вещи. Мы отправляемся в «Ла Паузу», чтобы все это пересидеть, поэтому собери подходящий гардероб. У меня должно быть два, нет, три кофра. И возьми все мои украшения, кроме тех, которые находятся в хранилище отеля. Немцы ничего не сделают с «Рицем», они захотят сами им пользоваться. И свой чемодан тоже собери.
– Да, мадемуазель.
Вспомнив о толпе на вокзале, Коко добавила:
– Позвони вниз и скажи Жеро, что мне понадобится отдельное купе в ночном поезде в Канны. И нам нужна будет машина, чтобы добраться до станции. Скажи ему, чтобы он об этом позаботился.
– Телефоны отеля не работают, мадемуазель. Говорят, что линии перерезаны.
– Тогда сходи вниз. – Взяв флакон № 5 с туалетного столика, Коко нанесла капельку духов за каждое ухо. – Да, скажи Жеро, что кто-то должен забрать наш багаж через полчаса. Ни минутой позже. «Голубой экспресс» отходит в десять часов.
Трижды Алиса спускалась вниз, чтобы передать Жеро распоряжение Коко – немедленно забрать багаж, но у остальных постояльцев гостиницы возникла та же идея. Когда носильщик, наконец, пришел, Коко бросила взгляд на свои часы. Половина девятого, а поезд отходит в десять.
