Скальпель против волшебства (СИ) - Волконская Мария Николаевна

– Пожалуйста. А это ваш… – Рита указала на пол.

– Мой флит. Обычный мусорный флит. Очень полезен в хозяйстве, крошки подбирает на ура. Жалко, что их мало осталось, очень умные зверушки. – Ивель подмела стекло и перетащила животину ближе к кучке ягод.

– Ага. И зовут его…

– Флитти, – женщина пожала плечами.

– Что ж, зато легко запомнить.

– Если вы закончили, я бы хотел еще пива и вернуться к беседе с арой, – наконец подал голос Грейтон.

«Ага, именно в таком порядке, видимо».

– Извините, арис Грейтон, мне нужно на воздух. Подышать. А вы оставайтесь, увидимся позже, – и Рита выскочила на улицу.

***

Тарис вырвал кружку из рук Греттуса, схватил помощника за шиворот и принялся проталкиваться к выходу. Альбинос возмущенно вырвался, бормоча что-то о карпах в пруду.

– Тебе в любом случае на сегодня хватит, – прошептал лорд, выталкивая Греттуса из таверны, – не волнуйся, не усохнешь.

Маргариты нигде не было видно. В центре площади горожане водили хоровод: хлопали в ладоши и отстукивали ритм каблуками, подпевая местному оркестру. Кто-то из музыкантов то и дело прерывался на кружку пива и, едва допив, под одобрительные возгласы толпы подхватывал одну лихую мелодию за другой. В воздухе, над ансамблем, в такт барабанщику мигали танцующие звезды. Бэлкинг уже и забыл, когда в последний раз видел этих светящихся жуков. Наверное, в детстве, в семейном поместье. В больших, хорошо освещенных городах они не водились.

В центре круга расставляли какое-то сооружение. Стенка из грубо сколоченных досок с нарисованными в центре мишенями. Три разноцветных круга и ярко-красная сердцевина. Староста радостно тащил две корзины с дротиками, отгоняя малышню, пытавшуюся урвать себе по снаряду.

– А вот и Лайорин, – вздохнул Тарис. – Я же просил дать мне выступить с речью и отпустить домой. Потом могли бы веселиться хоть до утра.

– Если пирог уже на столе, не стоит сердиться на разбросанные крошки, – ответил Греттус, потирая нос.

– Когда ты пытаешься учить меня жизни – часто используешь метафору с пирогом. Ты намекаешь, что тебя плохо кормят? – ухмыльнулся лорд. – Ты прав, конечно. Пусть веселятся, а мы поглядим.

Молодые мужчины принялись выстраивается в очередь по двое, пропуская вперед более почтенных арисов. Девушки подбадривали парней, кто-то просил своего «папеньку» не шутить с дротиками и присесть.

– Целый мешок мясокоста в награду! – кричал староста. – Кто попадет все пять раз в цель! Есть тут настоящие мужчины? – Толпа заулюлюкала. – Представьте, что перед вами каралиск!

– С этими тварями, мы знаем, как разговаривать, – ответил первый арис и принялся метать острые палочки, обрамленные белыми перышками.

Люди хлопали и галдели, но пока ни один участник не попал пять раз подряд в яблочко.

– Начали без меня?

Бэлкинг развернулся и увидел Грейтона, вальяжно выходящего из таверны. Кузнец закатал рукава и похлопал по плечу старосту, кинувшегося в извинения:

– Ничего, ничего. Я просто дал этим растяпам фору.

– Мы просто думали, тебе сегодня интереснее в таверне, Райден, – гоготнул один широкоплечий детина с куцей бородкой.

– Придержи язык, Фринг. Я и пьяный надеру тебе зад. А после подумаю, стоит ли оставлять тебя в отряде, раз ты такая мазила, – ответил Райден, не глядя на товарища, который заметно напрягся.

Грейтон покрутил в руках дротик и проговорил:

– Кто же составит мне пару в состязании? Ммм? – Он оглядел присутствующих, но мужчины опустили взгляд. Кто-то, посмеиваясь, отступил на шаг, говоря, что уж с Грейтоном средним-то соревноваться себе дороже. – Что, никто не смелый? Может, наш Светлейший Лорд? – процедил кузнец, вперив взгляд в Тариса. – Или наши простые забавы ниже достоинства «мастера»? – последнее слово он почти выплюнул.

Бэлкинг молчал, лихорадочно соображая, как сдержаться, чтобы не испепелить гаденыша на месте.

– Нам несказанно повезло, земляки! – Грейтон развел руками, – наш Лорд ведь боевой маг! Для меня будет честью соревноваться с вами, Светлейший…

Выбора не было. Люди замерли, ожидая урагана. Бэлкинг улыбнулся и встал возле корзины:

– Так давайте уже наконец начнем, арис. Или на охоте вы каралискам тоже только зубы заговариваете?

Кто-то позволил себе рассмеяться, но большинство спрятали улыбки в кулаки.

Бросали по очереди. Грейтон метнул первым и попал в девятку, в желтый круг. Тарис только задел средний, зеленый. Еще по разу: кузнец попал в центр, Тарис в девятку. Игра началась, теперь Грейтону оставалось четыре шага до победы. Толпа начала распаляться, люди шушукались, можно было не сомневаться, что горожане делали ставки. Райден снова попал в яблочко, Тарис не уступал.

Грейтон метнул последний раз. И попал. Народ зааплодировал, выкрикивая поздравления. Но все же никто не осмелился прервать соревнования и подойти ближе. Бэлкинг хотел было уже бросить дротик, хоть и понимал, что проиграл, но внезапно понял, что плевать он хотел на правила, на этого выскочку и глупую игру. Он позволил втянуть себя в этот абсурдный спор, кто сильнее, кто из них «больше мужчина». Он маг, Тьма его забери!

Тарис бросил дротик в корзину, сжал кулак и с силой выбросил вперед руку, метнув огненный шар прямо в мишень. Доски мгновенно загорелись, в небо взметнулся сноп искр, а вместо мишени красовалась огромная прожженная дыра. Люди охнули и расступились, лорд запоздало понял, что мог кого-то задеть. Одна пожилая женщина вскрикнула и принялась притаптывать подол платья.

– Я прошу прощения, арисса, – подскочил к ней Бэлкинг, – я просто не знал, как иначе привлечь ваше внимание.

Старушка зарделась как девица на выданье и, хихикая, шутливо стукнула лорда по плечу:

– Ах вы, шалун! Дали надежду бедной женщине! Теперь вы должны мне танец!

Люди обступили Тариса и принялись поздравлять с победой.

– Дааа, – протянул староста Лайорин. – Это, конечно, было очень показательно. Меткость – это, конечно, хорошо, но все-таки против магии Света никому не выстоять. Мы рады, что именно вы теперь на защите города, Светлейший! – и протянул мешок, обвязанный праздничной лентой.

– Что вы, милейший. Мне не нужен мясокост. И по правилам «игры», – подчеркнул лорд, – выигрыш принадлежит арису Грейтону.

– Я добываю мясокост, – процедил Райден. – Спасибо, обойдусь. Думаю, есть другие, более нуждающиеся в нем люди. Например, ара Марго. Думаю, стоит уважить нашу целительницу.

Все согласно закивали и принялись высматривать Маргариту. Тарис не только не нашел ее, но понял, что потерял из виду и Греттуса.

Под ногами горожан, бурно обсуждающих догорающий стенд с мишенями, сновал в поисках съестного флит. Тарис и рта не успел раскрыть, как Грейтон злобно пнул животное под волочащееся по земле брюшко. Девушки заохали, а кузнец только скривился:

– Не заметил. – Он расправил рукава атласной рубашки и зашагал куда-то в сторону таверны, скрывшись в темноте.

Тарис шумно втянул носом воздух и медленно выдохнул:

– Мерзавец.

Он подошел и погладил флита, испуганно припавшего к земле и поджавшего под себя лапы. Зверек вскинул на мужчину желтые глаза-блюдца, вмиг обезоружив и не оставив выбора.

– Ладно, иди сюда, – прошептал лорд, – отнесу тебя домой.

***

Рита наблюдала соревнование, спрятавшись за деревянной колонной таверны, куда заблаговременно спряталась, едва Грейтон вышел на улицу. Перед этим один достопочтенный арис весьма преклонного возраста старательно объяснил ей, что мясокост – это ценнейшая культура, растущая только в местных лесах:

– Неудивительно, что вы про него не слышали. Когда-то эти высокие кусты, которые мы привыкли называть деревьями – такие они огромные, росли по всему подножию Грозовых Гор, – вещал старичок скрипучим, как несмазанные петли, голосом. – Их съедобные клубни почти не отличимы от настоящего мяса. Очень вкусная штука, и добыть их было легко. Мы и мариновали их, и жарили, и парили, и варили, – арис сглотнул слюну, – и запекали, и продавали. Нам хватало… И регион процветал. А потом все изменилось. Каралиски взбесились, а ведь когда-то люди сотрудничала с ними. В леса теперь хода нет. Деревьев мало… – старичок потряс седой головой со старательно прилизанными на бок редкими волосенками, – только Грейтон со своей дружиной и не боится ходить в чащу. Собирают немного, конечно… Но так хоть каралиски знают, кто в этих землях хозяин…