Спрячу вас! (СИ) - Солнечная Тина

Часы тянулись мучительно медленно. Я сидел за этой проклятой гардиной, едва дыша, слушая, как мэр и его гость то заливаются вином, то обсуждают свои великие планы. Полезного — ноль. Всё одно и то же, переливание из пустого в порожнее.

Прошло уже, наверное, два часа, прежде чем их голоса стихли. Шаги удалились, дверь закрылась. Я ещё пару минут сидел, прислушиваясь, пока не убедился, что тишина настоящая.

Выбрался из укрытия, начал быстро обыскивать кабинет. Бумаги, карты, какие-то счета, личная переписка… Ничего. Я знал, что ищу, и знал, что это должно быть где-то здесь. Где оно? Где, чёрт возьми, оно?

Но сейфа я так и не нашёл, хоть и обшарил каждый угол, проверил панели, подвинул пару тяжёлых предметов. Либо спрятано чертовски хорошо, либо вообще не здесь.

Часы, проведённые в засадах и обысках, вышли впустую. Время уходить — слишком много уже потерял.

Я выскользнул через ту же заднюю дверь, что и пришёл, и быстрым шагом направился обратно к Соре. Надо было увидеть, что с ней всё в порядке… и напомнить себе, зачем вообще мы сюда полезли.

Глава 20

СОРА

Я шла рядом со стражем, и каждый его шаг казался мне слишком близким. Он мне не нравился — слишком пристальное внимание, слишком мягкий голос, будто он разговаривает не с служительницей, а с девушкой, которой пытается понравиться. А я всё время ловила себя на том, что думаю о других. Надо было быть дома, а не здесь. Но выбора у меня не было.

Празднование вокруг гудело, словно целый город решил забыть обо всех заботах. Улицы заливали тёплый свет фонарей, между которыми висели гирлянды из бумажных лент и живых цветов. Маски на лицах людей делали всех одинаково загадочными — яркие, перьевые, с блеском страз и вышивкой.

Музыка лилась из каждого переулка — то весёлые барабаны и свирели, то звонкие голоса певцов. Пары кружились в танце прямо на мостовой, дети с визгом бегали между ними, соревнуясь, кто сорвёт больше масок.

Страж, мой «проводник», то и дело наклонялся ко мне, чтобы что-то сказать, и каждый раз его рука будто случайно касалась моей. — Вам идёт этот вечер, — сказал он, когда мы остановились у торговца сладостями, и без спроса протянул мне кусок сахарного фрукта, посыпанного корицей. Я поблагодарила, но вежливо отказалась.

Он показывал мне интересные места, рассказывал истории о старых домах, о том, как в детстве бегал сюда на представления. Иногда, когда мы проходили мимо шумных компаний, он чуть сжимал мой локоть, направляя в сторону — жест вроде бы заботливый, но я от него почему-то напрягалась.

Всё вокруг казалось красивым, тёплым, будто из другой жизни, но внутри меня было пусто. Я думала, где сейчас Неш и Макс. Нашли ли они то, что искали? Всё ли с ними в порядке?

Я улыбалась стражу, чтобы он ничего не заподозрил, но это была улыбка, за которой пряталась тревога.

И вдруг — среди масок, фонарей и яркой суеты — я увидела его. Макс. Стоял чуть в стороне, будто просто наблюдал за гуляньями, но взгляд его был прикован ко мне. Слишком долго, слишком пристально.

Я почувствовала, как страж рядом со мной напрягся, проследив направление моего взгляда. Сердце ухнуло — ещё немного, и он начнёт задавать вопросы, или, хуже того, подойдёт к Максу.

— Там шумно, — сказала я быстро, делая шаг в сторону узкой улочки, ведущей к ряду ярких лавок. — Пойдём туда, хочу посмотреть ближе. Он замешкался, но я, не давая времени на размышления, коснулась его руки, а потом и вовсе позволила взять себя под локоть.

Это было неприятно, но зато он снова смотрел на меня, а не в сторону, где стоял дракон. Я кивала в такт его словам, будто слушала рассказ о том, как в этом квартале делают лучшие маски, а сама краем глаза видела, как Макс отворачивается и исчезает в толпе.

Мы шли вдоль лавок, где мастера предлагали уличные угощения и тряпичные игрушки. Страж держал мою руку чуть крепче, чем требовалось, и я только сильнее старалась сохранять маску дружелюбия.

Он вел меня дальше, сквозь шумную площадь, и говорил, как будто между нами уже было что-то большее, чем случайная прогулка.

— Ты, наверное, даже не представляешь, какой я могу быть заботливым мужем, — начал он, чуть наклоняясь ко мне, чтобы перекричать гул толпы. Я чуть не споткнулась от неожиданности.

— Мужем? — переспросила я, стараясь, чтобы голос прозвучал лёгким, а не резким. — Конечно, — улыбнулся он так, словно всё уже решено. — Я умею строить дом своими руками, могу добыть всё, что нужно для семьи. Не пропадём ни в голод, ни в стужу. Я верный. Я не стану смотреть на других женщин. Могу обеспечить тебе тихую, спокойную жизнь.

Он говорил уверенно, с каким-то странным блеском в глазах, и при этом не отпускал мою руку, как будто боялся, что я исчезну.

— Всё, что нужно, — это твоё согласие, — добавил он, чуть мягче, но в голосе всё равно звучала сталь.

Я кивнула, будто оцениваю услышанное, но внутри у меня всё холодело. Не от страха, нет… от странного, неприятного ощущения, что меня только что примерили на роль, в которую я совсем не собиралась входить.

Мы бродили ещё, наверное, час, а то и два. Толпа то расступалась, то вновь захлопывалась вокруг нас, и я начинала уставать от этой бесконечной суеты. Страж явно получал удовольствие от прогулки — говорил всё больше, смеялся громче, словно мы были уже не на людях, а на свидании.

На ярмарочной площади он остановился возле ряда с уличной едой и, не спрашивая, купил мне горячую лепёшку, щедро сдобренную чем-то ароматным.

— Попробуй, — протянул он, улыбаясь так, словно это был не просто перекус, а великое признание в чувствах.

Я приняла, потому что отказываться показалось бы слишком резким. Сделала пару осторожных укусов. Лепёшка была вкусной, но я едва ощущала вкус — больше думала о том, что теперь он, кажется, стал ещё увереннее в себе.

— Видишь, я знаю, как заботиться о женщине, — сказал он с довольной ухмылкой, будто уже выиграл какой-то невидимый спор.

Я только кивнула, чувствуя, как внутри растёт желание, чтобы этот вечер закончился как можно скорее.

Мы как раз миновали площадь, когда до меня донёсся радостный женский визг и общий гомон. Я обернулась — у края ярмарки уже собралась толпа, а дальше, за рядами, тянулся тёмный силуэт леса.

Оказалось, там началась одна из местных забав — девушки взбегали в лес, а парни бросались за ними, чтобы поймать. Веселье было обставлено так, что никто не мог заранее выследить свою избранницу: перед стартом девушки накидывали на себя длинные накидки или повязывали платки ярких цветов, полностью скрывая своё платье и фигуру. Кто-то переодевался почти до неузнаваемости, смеясь и щебеча с подружками.

Судя по визгам из леса, игра уже шла полным ходом. Парни — без масок, с разгорячёнными лицами, — носились между деревьев, кто-то уже тащил пойманную девушку обратно под смех и аплодисменты зрителей.

Я поворачиваюсь к своему навязчивому спутнику, который уже изрядно поднадоел за этот вечер, и говорю с невинной улыбкой:

— А давай поиграем?

Он, конечно, воспринял это с воодушевлением, будто я наконец-то решила оценить его по достоинству.

— Сейчас я только переоденусь, — добавила я, делая вид, что это обязательное условие, — а ты забегай за мной минут через десять.

Он охотно согласился, и я направилась туда, где девушки готовились к забегу.

Сначала я всерьёз подумывала просто уйти в толпу и исчезнуть, но взгляд зацепился за большую жёлтую накидку с капюшоном — мягкая ткань переливалась в свете фонарей, полностью скрывая фигуру. Она показалась мне такой красивой, что я не удержалась и накинула её.

И вот — старт. Я бежала вглубь леса вместе с остальными, слыша визг, смех и топот позади. С каждой секундой веселье захватывало меня всё сильнее. Я пряталась за деревьями, перепрыгивала через корни, уворачивалась от протянутых рук.

На мгновения забывала, кто я здесь и как мне «положено» вести себя. Смех рвался сам, ноги несли меня всё дальше, а сердце колотилось от азарта, словно я снова была обычной девушкой из своей прежней жизни.