Кодекс Императора II (СИ) - Молотов Виктор

— А жаль!

— Не переживай, Разумовский получит сполна, когда придет его время.

— Вы не представляете, как я этого жду.

— Почему?

— Как же! Я должна увидеть, как он поплатится за все, что совершил своими грязными руками.

Я усмехнулся. Иногда в моей голове проскакивают сомнения, кто из нас более жестокий… Нет, все же Алине до меня далеко.

Но сколько раз я бы не перерождался и не достигал высот… сколько бы людей не убил, это всегда было обосновано. Я не тот человек, кто станет трогать невинных. Наоборот, при возможности я всегда встану на их защиту.

Так меня воспитали в первой жизни, и это чувство справедливости много раз помогало мне, будучи Первым Императором.

А Алина… Она убивает именно тех, на кого я ей укажу. У нее совершенно другой подход, но я не собираюсь его осуждать, пока она сохраняет мне абсолютную верность. К тому же, мы работаем вместе, и невольно принципы Алины совпадают с моими, ведь иных поручений она не выполняет и никогда не будет.

— Кстати, вам пришел отчет от Соломонова, — говорит она, и ее рука проходит черное зево тени в стене.

Алина кладет мне на стол тонкую папку и принимается дальше наводить порядок.

Открываю папку и вижу пустые листы. Из руки выходит немного теневой магии, и она распределяется по бумаге, после чего на ней проявляются очертания букв.

Здесь был список из двенадцати имен. Причем напротив одиннадцати было написано «ликвидировано», а последней — «в разработке». Эта новость мне не порадовала…

В списке были преступники, которые принесли большой вред Российской империи. С такими я не церемонюсь — подобных может исправить только смерть.

И мне не нравится, что номер двенадцать еще жив, хотя указание было отдано месяц назад. Он, как и все другие в списке был слишком самоуверенным, все они думали, что могут уйти от руки закона…

Номер двенадцать не был дворянином — обычный зажиточный торговец. Однако его состояние было куда больше, чем у многих аристократов, нынче выгодно иметь золотые рудники в Сибири.

Недавно вскрылась интересная информация — этот человек оказался ярым любителем пыток. Причем жертвами его становились всегда молодые девушки. Когда его поймали с поличным, он смог откупиться и покинуть Российскую империю.

Судя по донесениям, он продолжает свои злодеяния на другой земле… и продолжают страдать граждане империи. Этому уроду нравится, когда жертвы его понимают. Мозгов не хватило выучить второй язык, и теперь из-за его безграмотности должны страдать другие.

— Что не так с этим? — спрашиваю я.

— А, с ним все в порядке. Думает, что спрятался, но на самом деле с ним играют, — злобно улыбается Алина.

— Интересно. Я же просил тебя этим заняться и подобрать правильного исполнителя.

— Так я разобралась.

— Как ты разобралась, если он жив?

— С ним уже месяц работает мой агент.

— И кого ты отправила? Только не говори, что Эльвиру.

Алина злобно улыбнулась…

— Именно ее, господин.

— Знаешь, мне было бы сложно придумать столь жестокое наказание, которое может сравниться со злодеяниями, что он совершил… Но ты справилась.

— Стараюсь, — довольно ответила она.

Левин Илья стоял в подвале, который тускло освещали огни потолочных ламп. Он положил на стол окровавленные щипцы… И достал из своего набора пыток новый предмет.

— Смотри, у меня есть новая ножовка! Испытаем или продолжим по старинке? У тебя осталось еще четыре ногтя.

Он обернулся к столу, на котором было привязано окровавленное тело, по которому сложно было понять, что оно вовсе принадлежит женщине. На ней мало что живого осталось…

— Знаешь, а ты моя гордость! — он подошел к ней ближе. — Ты целый месяц находишься в моей камере и до сих пор жива. Это доказывает, насколько велико мое мастерство, — ухмыльнулся он. — Лишить жизни легко, а вы попробуйте подвергать человека искусству пытки, чтобы при этом он остался в живых.

Левин громко рассмеялся, но тело на столе никак не отреагировало, хоть у его жертвы и были открыты глаза. Он специально не трогал их, чтобы она видела все… И язык не трогал, чтобы она могла кричать, однако это ему не помогло.

— Ничего, мы с тобой побьем и другие рекорды. Месяц-два-три, а может ты сможешь и целый год продержаться!

Он подозревал у своей новой жертвы наличие дара, хотя проверочный артефакт ничего и не показал. Какой-нибудь легкий аспект, связанный с даром жизни, только так он мог объяснить то, что она еще жива… А дешевый артефакт настолько легкие аспекты показать не может.

Левин помотал головой и положил ножовку обратно. В его руках оказался молоток.

— Нет, давай иначе. У тебя в правой ноге осталось пять целых костей!

Он зажал ее ногу в тиски.

— Молчишь? Молчи. Я все равно услышу от тебя хоть один крик, — оскалился он и ненадолго задумался — может у нее попросту нет сил на крики. — Кстати, есть пожелания? Я сегодня добрый.

Ответом стал безжизненный взгляд белокурой девушки, волосы которой были напрочь пропитаны кровью.

— Ты за месяц не проронила ни слова, — он так хотел услышать ее голос. — Скажи, что хочешь, и я это исполню. Хочешь воды? Или новое платье? — он сжимает ее щеки рукой и поднимает голову.

От одежды, в которой Левин похитил девушку остались одни ошметки.

— Скажи, что ты хочешь? — повторяет он.

— Хочу почувствовать хоть что-то, — внезапно отвечает она ровным голосом.

В нем не было страха… но Левину было достаточно того, что она говорила, чтобы лицо расплылось в зловещей улыбке.

— Сейчас почувствуешь! — он замахивается молотком.

Но не упускает опустить руку на закрепленную ногу девушки, как звонит телефон.

— Черт! Говорил же в такое время не беспокоить! — ругается он и подходит к столу, где лежал мобильник.

Номер неопределен.

— Алло, — грубо отвечает он. — Что?.. Всмысле?.. Нет… Вы номером ошиблись!.. Да нет, говорю! Ошиблись!

Он бросает трубку на стол и оборачивается к своей жертве:

— Представляешь, звонила какая-то сумасшедшая. Сказала мне, что играть с едой плохо, это вызывает изжогу.

Израненная девушка приподняла голову и спросила:

— Что прямо так и сказала?

— Ну да, правда потом извинилась… Глупые люди не могут запомнить цифры номера! А знаешь, это очень похоже на нас. Ты моя еда, которую я вкушаю, получая огромное количество наслаждения, но не изжогу. Ничего, кроме удовольствия, — ухмыляется он и возвращается к жертве с молотком.

— Понимаю, — безэмоционально отвечает она. — Но ты не прав. Пища здесь не я. Хотя мы и правда уже заигрались. У господина кончилось терпение. И если бы я могла, то чувствовала сожаление, что доставила ему неудобства.

Внезапно девушка разрывает путы и встает под ошарашенный взгляд Левина.

— Какого?.. — не понимает он.

Раны девушки затягиваются на глазах. От открытых переломов не остается и следа. Новые ногти вырастают на руках и ногах. Зубы возвращаются на место.

Левин не успел ничего предпринять, как девушка исчезла в собственной тени. Безликой тенью появилась у него за спиной. Молоток исчез из рук Левина.

Она ударяет им по коленям мужчины, и тот падает с криком на холодный пол. Второй удар ломает ему кости, и похититель сам вопит от невыносимой боли, что причинила ему его же жертва.

— Увы, но я так ничего и не почувствовала за все это время. Эх, а так много обещаний было. Но тебя я уверяю, ты будешь чувствовать все.

На несколько часов подвал, стены которого были покрыты отменным звукоизоляционным покрытием, наполнили крики боли, страха и ужаса…

После того, как Эльвира закончила, она взяла со стола телефон и набрала знакомый номер. Линия была защищена, с какого бы устройства она не звонила.

— Да, я закончила, — говорит она в трубку. — Возвращаюсь… Новое задание? Поняла.

Отключившись, она уничтожила телефон, попросту треснув об него молотком.

Эльвира посмотрела на изуродованное тело Левина, и его вид не вызвал в ней абсолютно никаких чувств. Она не умела их испытывать… ровно также, как не чувствовала боли.