Двойник короля 12 (СИ) - Скабер Артемий

— Ждёшь, Магинский? — хмыкнул генерал, прервав мои размышления.

Я поднял бровь, не совсем понимая, о чём речь.

— Молодец! Другой бы юнец уже требовал, а ты ни слова не сказал, — улыбка Ростовского стала шире. — Сразу видно: настоящий офицер.

Понял, что он говорит о моей награде — титуле графа, обещанном за успешное выполнение миссии. Я действительно не торопил события, зная, что Ростовский — человек слова, но и забывать об обещанном не собирался.

Генерал повернулся к одному из офицеров:

— Готовьте церемонию присвоения титула. Всё, как положено, без упрощений. Магинский заслужил полный протокол.

По комнате пробежал шепоток. Офицеры переглядывались, кто-то кивал с одобрением, другие сохраняли невозмутимые лица. Титул графа — не шутка, особенно для молодого барона.

Сосулькин подошёл ко мне, пока остальные занялись подготовкой.

— Церемония будет через час, — сообщил он вполголоса. — Времени мало, но всё сделаем по правилам. Ростовский настоял.

— Что именно будет происходить? — спросил я, осознавая своё невежество в вопросах титулования.

Подполковник бросил на меня удивлённый взгляд, а затем понимающе кивнул:

— Ты же не из столичных, — признал он. — Ладно, объясню. Военное возведение в титул отличается от придворного, но сути не меняет.

Он оглянулся по сторонам, будто проверяя, не подслушивает ли кто, и продолжил тихим голосом:

— Сначала будет зачитан указ о присвоении титула. Затем тебе вручат магокодекс-титуляр — особый документ с магической защитой. Ты подпишешь его, а генерал скрепит своей кровью и печатью.

— Кровью? — переспросил я.

— Да, это древняя традиция. Титул графа даётся кровью высшего дворянства. В данном случае — великого князя.

Потом Сосулькин объяснил мне про кольцо графа — артефакт, символизирующий новый статус.

— Будь серьёзен во время церемонии, — предупредил подполковник. — Никаких шуток или неуместных замечаний. Это не просто формальность, а древний обряд. Магия титула реальна и ощутима.

Я кивнул, принимая его совет. Пока в штабе шла подготовка к церемонии, размышлял о двойниках и их появлении. Слишком много совпадений, слишком точный расчёт времени. Кто-то чрезвычайно хорошо информированный пытался помешать мне вернуться с миссии живым.

Час пролетел незаметно. За это время штаб преобразился до неузнаваемости. Суетящиеся офицеры убрали лишние бумаги, освободили центр помещения, даже расстелили небольшой ковёр. Столы отодвинули к стенам, создав некое подобие тронного зала в миниатюре. На почётном месте установили кресло Ростовского — не роскошное, но достаточно величественное для полевых условий.

В домик начали прибывать «важные персоны»: несколько полковников, которых я раньше не видел, пара чиновников в гражданских костюмах — возможно, наблюдатели от имперской канцелярии.

Сосулькин вернулся с небольшим свёртком под мышкой. Развернув его, он извлёк чистый китель моего размера, новые брюки и начищенные до блеска сапоги.

— Переоденься, — сказал офицер, протягивая мне одежду. — Тебе как военному нельзя получать графский титул в гражданском костюме.

Не стал спорить. Быстро переоделся в соседней комнатушке, которую в срочном порядке освободили от снаряжения. Новая форма сидела как влитая, словно сшитая по мерке. Может, так и было? Может, Ростовский давно всё спланировал, зная, что я успешно завершу миссию?

Когда вернулся в основное помещение, там царила атмосфера торжественного ожидания. Все разговоры велись вполголоса, движения стали размеренными, почти церемониальными. В центре комнаты стоял небольшой столик, покрытый красной тканью. На нём лежали какие-то документы, шкатулка странной формы и серебряное перо, которое, казалось, слегка подрагивало, словно живое.

Сосулькин проверил мой внешний вид, поправил воротник и тихо произнёс:

— Готов? Сейчас начнётся.

Не успел ответить, как двери штаба распахнулись, и вошёл Ростовский. Сейчас он выглядел совсем иначе: парадный мундир со множеством орденов, перевязь с княжеским гербом, белые перчатки. В таком виде генерал казался выше ростом, внушительнее, почти… царственным.

— Внимание! Великий князь Российской империи, генерал южных армий! — объявил кто-то из офицеров.

Все присутствующие замерли по стойке смирно. Я тоже вытянулся, как положено по уставу. Ростовский прошёл к своему креслу, неспешно опустился и кивнул, разрешая всем расслабиться.

— Господа, — начал он, окидывая присутствующих властным взглядом. — Мы собрались здесь сегодня для исполнения древней и почётной традиции — возведения в титул графа.

Его голос звучал ровно и уверенно, наполняя помещение значимостью момента.

— Капитан Магинский Павел Александрович, — продолжил генерал. — Выйдите вперёд.

Я сделал шаг, оказавшись в центре импровизированного зала. Сердце билось чаще обычного, хотя внешне сохранял невозмутимость. Этот момент был кульминацией долгого пути.

— Согласно древнему праву, дарованному нашему роду императорской волей, я, Михаил Григорьевич Ростовский, великий князь и генерал, наделён полномочиями жаловать дворянские титулы за особые заслуги перед короной во время войны, — генерал говорил размеренно, вкладывая в каждое слово особую значимость.

Он поднялся с кресла, взял со стола свёрнутый документ и развернул его.

— Слушайте все, здесь присутствующие! — голос Ростовского усилился. — Своей властью я присваиваю капитану Павлу Александровичу Магинскому титул графа Российской империи за выдающиеся заслуги в дипломатии и установлении мира с Османской империей!

По комнате пробежала волна шёпота. Кто-то из офицеров кивал с одобрением, кто-то сохранял каменное выражение лица.

— Подойдите к столу, Магинский, — приказал Ростовский, указывая на красное покрывало с документами.

Я приблизился, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. На столе лежал магокодекс-титуляр — толстая книга в кожаном переплёте, с золотым тиснением. Её страницы были слегка желтоватыми от времени, а по краям виднелись странные символы, светящиеся тусклым голубоватым сиянием.

Рядом с кодексом лежал документ на особой бумаге с вкраплениями чего-то, похожего на манапыль, — мелких серебристых частиц, мерцающих при малейшем движении листа. Их распределение образовывало сложный узор, напоминающий звёздное небо.

— Это имперский указ о возведении в титул, — пояснил Сосулькин, подойдя ближе. — Когда ты и генерал подпишете его, твой новый статус зафиксируется не только документально, но и в магической структуре империи.

— И что это даёт? — спросил я тихо, пока Ростовский беседовал с одним из чиновников.

— Во всех магистратах страны тотчас изменится информация о Магинских, — так же тихо ответил подполковник. — Тебе, твоему роду будет присвоен новый титул.

Ростовский вернулся к столу, взял в руки особое перо — не обычное гусиное, а металлическое, с острым кончиком и резервуаром для чернил. Но вместо чернил он использовал собственную кровь, уколов палец и позволив нескольким каплям стечь в ёмкость.

— Власть, данная кровью, подтверждается кровью, — произнёс генерал, подписывая документ.

Бумага слегка засветилась, впитывая кровавые чернила. Символы на полях задрожали, словно оживая от этого прикосновения.

— Теперь твоя очередь, — Ростовский протянул мне перо. — Но сначала…

Он указал на шкатулку, стоявшую рядом с кодексом. Один из чиновников открыл её, доставая кольцо — массивное, с тёмным камнем и гравировкой на внутренней стороне.

— Кольцо Графа, — пояснил Сосулькин. — Символ твоего нового положения.

Ростовский взял его и протянул мне:

— Надень. Без этого подпись не будет иметь силы.

Осторожно взял артефакт, ощущая лёгкое покалывание в пальцах от соприкосновения с магией. Кольцо было тяжёлым, но удивительно хорошо село на безымянный палец правой руки, словно создано специально для меня.

— Теперь подпиши, — Ростовский указал на документ.

Взяв перо, я поставил подпись там, где сказали. Письмена снова засветились, на этот раз ярче. Буквы словно впитались в бумагу, а затем проявились снова, но уже золотистым цветом.