Хозяин рубежа. Книга l (СИ) - Глебов Виктор

Чёрт, какого хрена Сяолун её так оставил⁈ И куда подевался?

Спустив ноги с кровати, я натянул ботинки и прошлёпал на крыльцо.

К платформе подходила мобильная крепость!

Вот так неожиданность… Она ведь должна была прибыть только через неделю.

Спустившись по скрипучим ступеням, я направился к платформе, возле которой собирались кабальные.

Сяолун находился среди них. Его было трудно не заметить, ибо придурок распростёр над головой кошмарный розовый зонтик.

Жариков держался чуть поодаль, какая-то женщина стояла рядом с ним. Наверное, вдова одного из погибших, в доме которой он нашёл пристанище.

Пока я шёл, крепость остановилась, люк открылся, и стюард в оранжевом комбезе спустил на дощатый настил трап.

Я ожидал увидеть, кого угодно, только не ватагу откровенно разряженных девиц, с радостными возгласами тащивших коробки и чемоданы!

Чёрт, да сколько их тут⁈

Не меньше десятка!

Вслед за ними по трапу спустился пузатый мужик в костюме-тройке и шляпе. В обеих руках он нёс по чемодану. Солнечные очки закрывали почти половину круглой физиономии.

Последним крепость покинул… священник!

Я сначала решил, что мне померещилось, но нет — высокий молодой парень с небольшой окладистой бородкой, в чёрной рясе и плоской шапочке миссионера неуверенно прошествовал вслед за девицами и пузаном, неся в одной руке толстую книгу, а в другой — явно новенький пластиковый чемодан.

Так-так… Ну, с ним, положим, всё ясно. Церковь всегда направляет на новые территории священников, чтобы несли слово Божье и паству поддерживали. А заодно — следили, дабы никакие другие верования не возникли.

Куда больше меня заинтересовал толстяк, вокруг которого собрались неугомонные девицы. Что эта компания тут забыла — вот, в чём вопрос.

Заметив меня, ко мне подбежал Арсений.

— Ваше благородие, доброе утро, — пробормотал он, кланяясь.

— Ага, и тебе. Это что за зоопарк? — я кивнул в сторону девиц.

— Думаю, бордель, ваше благородие, — слегка смущённо ответил бригадир. — Вон того мужика в шляпе спросить бы.

— Ну, так позови его.

— Слушаюсь!

Арсений ретиво побежал к мужику, протиснулся между возбуждёнными поездкой девицами и заговорил с пузаном.

Тот бросил на меня взгляд, кивнул, сказал что-то своим подопечным и широким шагом направился ко мне.

Сяолун, заметив это, бочком засеменил к стайке девиц. Осторожно тронул одну из них указательным пальцем за плечо, вынудив обернуться.

— Ваше благородие! — восторженно воскликнул пузан, приблизившись ко мне. Остановился в полутора метрах, снял шляпу и отвесил почтительный поклон. — Меня зовут Семён Глухарёв. Позвольте осведомиться, вы ли хозяин этих благословенных мест?

— Я. Чему обязан столь неожиданным приездом?

Глухарёв широко осклабился, продемонстрировав золотые фиксы.

— Ваше благородие, — обернувшись, он указал на столпившихся возле платформы кабальных, — у вас тут десятка три мужиков, а баб всего ничего. Если не будет готовых на всё цыпочек, начнутся драки. С поножовщиной. Вы лишитесь части рабочих рук, да и обстановочка станет, скажем так, напряжённой. Поверьте, я знаю, о чём говорю. Уже видел такое, и не раз. Парни и так не в восторге от того, что их сюда прислали. А ведь это ещё разработка рудника не началась, верно? Скоро им захочется расслабиться, сбросить напряжение. И тут вариантов два: либо секс, либо агрессия.

Что ж, надзиратель Уваров дал дельный совет. И он, и сутенёр были правы. Людям нужно создавать условия. И для тела, и для духа. Немного иронично, что владелец борделя и священник прибыли одним рейсом, но это даже к лучшему.

— Не знаю, не знаю, — ответил я, делая вид, что сомневаюсь. — У нас и жилища для ваших… девушек нет.

— О, это не беда, ваше благородие! — радостно осклабился Глухарёв. — Мои киски привыкшие к любым условиям. Им не впервой под открытым небом ночевать. Но если вы сочтёте возможным построить для них небольшой домик, им не придётся.

На мои джентльменские чувства давит. Нет, так не пойдёт.

— Может, я и мог бы. Чтобы дамам не пришлось терпеть лишних неудобств. Но есть дела поважнее.

— Понимаю, ваше благородие, — закивал Глухарёв. — Отлично понимаю! И готов сделать посильное пожертвование. В фонд развития участка, так сказать.

С этими словами он недвусмысленно похлопал по карману.

— В долгу не останусь. И ведь вам тут тоже скоро станет одиноко, ваше благородие. Уж поверьте.

— Я посмотрю, что можно сделать. Устраивайтесь пока… где-нибудь. Наверняка кабальные приютят ваших пташек. По доброте душевной или за малую мзду — тут уж сами договаривайтесь.

— Спасибо, господин проектировщик! — толстяк несколько раз быстро поклонился. — Вы не пожалеете, даю слово!

И он поспешил назад к своим подопечным.

Навстречу ему уже шагал миссионер. Длинная ряса путалась в худых ногах, чемодан бил по бедру.

— Эй, отец Филарет! — окликнула его одна из девиц, пышная блондинка в платье с обнажёнными плечами и нехилым таким декольте. — Заходите к нам! Мы вам всегда рады!

Когда священник приблизился, на лице его розовели пятна — явные признаки смущения.

— Вы проектировщик? — спросил он отрывисто, поставив ношу на землю.

— Родион Львов, — представился я. — Полагаю, вы сюда с миссией?

— Да, — кивнул священник. На вид ему было года двадцать три, не больше. Видимо, сразу после семинарии отправился нести слово Божье в приграничье. Что ж, дело похвальное. Людям нужна духовная опора. — Отец Филарет. Ну, да вы сами слышали… — добавил он, заливаясь новой волной краски.

— Добро пожаловать. Как доехали? Вижу, скучать вам не пришлось. Весёлая компания подобралась.

И снова миссионер покраснел. Да что ж за цветочек такой невинный мне достался! Нелегко ему придётся. Эти ж девицы уже ради одного только прикола на исповедь к нему таскаться станут — в красках свои грехи описывать.

Ладно, посмотрим, какова сила духа у святого отца. Может, его это только закалит.

— Это блудницы, — сказал отец Филарет, нахмурившись и прижав к груди библию. — Падшие создания, не ведающие, что творят! А человек, который только что с вами говорил, их…

— Сутенёр, — подсказал я. — Да, я в курсе.

Полагаю, именно Глухарёв оплатил внеочередной рейс мобильной крепости. Так что, в каком-то смысле, отцу Филарету повезло: не пришлось ждать неделю.

— Он просил вас позволить им остаться? — спросил священник.

— Само собой. Зачем бы он иначе привёз сюда своих пташек?

— И вы позволили⁈

Ох, наивная душа!

— А вы против, отец Филарет?

— Но… Они же будут здесь заниматься непотребствами! Как вы можете это допустить, господин проектировщик?

— Думаю, вам известно, что подобный бизнес в империи абсолютно законен. При соблюдении определённых условий, разумеется.

И одно из них — как раз то, из-за чего я даже не думал отказать борделю в пристанище.

— Человеческий закон многое дозволяет из того, что совесть не должна! — вскинулся мой собеседник.

Ого! Молод и горяч. Бунтарь. Кажется, я знаю, почему этого дылду отправили в такую даль.

— Отец Филарет, этим бедным женщинам нужен духовный пастырь, — сказал я серьёзно, глядя священнику в глаза. — Тот, в ком они найдут опору. И кто знает, быть может, вам удастся вернуть их на путь праведный. Разве не для того вы приехали — спасать заблудших?

Мой собеседник судорожно сглотнул. Явно перспектива стать пастырем весёлых проституток его не сильно прельщала. Нужно было его дожать.

— Разве не посылает Господь человеку лишь те испытания, которые он способен вынести?

Лицо паренька прояснилось.

— Вижу, вы верующий, господин проектировщик, — проговорил он с легким удивлением. — И вы правы. Я поддался минутной слабости. Конечно, эти женщины будут грешить и в другом месте. Нельзя их гнать. Я должен сразиться за них!

— Вот и славно, — кивнул я. — Полагаю, вам понадобится церковь. Приход пока небольшой, но будем оптимистами, да? Построим храм с запасом, чтобы все поместились.