Проклятый Лекарь. Том 7 (СИ) - Молотов Виктор

— Хватит, — оборвал я. — Это не тема для обсуждения. Моя личная жизнь — это моя личная жизнь.

— Ну расскажи хоть чуть-чуть! — заныл призрак. — Она красивая? Умная? Богатая?

— Ростислав…

— Ладно-ладно, молчу! Но если что — я отличный советчик по романтическим вопросам! У меня был опыт! Правда, сто лет назад, но чувства не меняются!

Призрак-сваха. Этого мне еще не хватало. Хотя странно, что Анна не отвечает. У меня начинает формироваться плохое предчувствие. Очень плохое.

Подъехали к моему дому через двадцать минут. Старый дом выглядел еще более обшарпанным после разговоров об особняке в Барвихе. Облупившаяся штукатурка, проржавевшие водостоки, вечно сломанный домофон.

— Все выходим, — скомандовал я. — Костомар, поправь парик. Опять съехал.

— Я ем грунт, — проворчал скелет, но послушно поправил черную шевелюру.

— Кирилл, помоги ему. А то он в боковое зеркало не видит.

— Я должен трогать скелет? — парень выглядел не в восторге от перспективы.

— Да.

— Не хотелось бы…

— Он не заразный. Максимум — немного прохладный на ощупь.

Мы поднялись на этаж. Лестница скрипела под тяжестью нашей компании. У двери я остановился, прислушался. В квартире было тихо. Слишком тихо.

Вошел первым. Квартира выглядела нормально. Никаких следов борьбы или беспорядка. Но что-то было не так.

— Анна? — позвал громче, заглядывая в комнаты.

Спальня — пустая, кровать аккуратно заправлена. Ванная —тоже пустая, полотенца на месте. Кухня — пустая, на мойке чистая посуда после завтрака. Значит, она все-таки поела у меня здесь.

Но вещей Анны не было.

Ее сумочка, которую она оставила на тумбочке в прихожей — исчезла. Туфли на каблуках, которые она сняла вчера вечером — тоже. Платье, висевшее в шкафу — нет следа.

— Шеф, — Сергей показал на кухонный стол. — Записка.

Подошел быстрым шагом. На столе лежал сложенный вдвое листок. Почерк Анны. Я видел его как-то в бумагах. Аккуратный, с легким наклоном вправо, характерные завитки у заглавных букв.

Развернул. Прочитал:

«Святослав, мне нужно срочно уехать. Не волнуйся, все в порядке. Скоро вернусь. Целую, А.»

Все. Больше ни слова.

Что за чертовщина? Куда уехать? Зачем? Почему не объяснила нормально? Это совсем на нее не похоже. Анна обожает подробности. Она бы написала трактат на три страницы о том, куда едет, зачем и когда вернется.

— Бумага пахнет страхом, — вдруг сказал Ростислав.

— Что? — я повернулся к призраку.

— Я чувствую эмоциональный след. Тот, кто писал эту записку, был напуган. Очень сильно напуган. Почти в панике.

Призраки способны улавливать остаточные эмоции. Если Ростислав прав, Анна писала это под давлением. Или под угрозой. Плохо дело.

— Может, она просто уехала к подруге? — предположил Кирилл.

— Анна не из тех, кто уезжает внезапно. Она все планирует заранее.

— Тогда к родителям?

— Ее отец — граф Бестужев. Если бы она поехала домой, он бы знал.

В этот момент зазвонил телефон. На экране — «Граф Бестужев».

Совпадение? Не думаю.

— Алло? — ответил я, стараясь говорить спокойно.

— Святослав Игоревич? — голос графа звучал напряженно, с нотками едва сдерживаемой паники. — Простите за беспокойство. Вы не видели мою дочь? Анну?

Он тоже ее потерял?

— Нет, я как раз ее ищу.

— Она не ночевала дома! — перебил граф. — И не отвечает на звонки! Это на нее совершенно не похоже! Анна всегда предупреждает, если задерживается!

Глава 7

Голос графа Бестужева в трубке звучал на грани истерики.

— Это абсолютно на нее не похоже! Она всегда отвечает на звонки с первого-второго гудка, всегда сообщает, где находится, всегда держит меня в курсе своих планов!

Я прижал телефон к уху плечом, одновременно изучая записку от Анны, которую нашел на кухонном столе.

— Алексей Петрович, успокойтесь. Когда вы последний раз с ней говорили?

— Вчера. Вместе с вами. Она поехала в «Новую Зарю». С тех пор полная тишина! Ни единого звонка, ни одного сообщения! Я поэтому и звоню вам. При встрече не успел спросить.

Тьма меня побери, неужели Орден Очищения добрался до нее? Или кто-то из старых должников Михайлова решил отомстить? Вариантов много.

— Алексей Петрович, у вас есть враги? — спросил я, мой голос звучал спокойно и профессионально. — Кто-то, кто мог бы использовать Анну для шантажа, мести или давления на вас?

Граф горько, почти истерически рассмеялся в трубку:

— Враги? Святослав Игоревич, я один из богатейших людей Москвы! У меня врагов больше, чем волос на голове! Конкуренты, которых я разорил на аукционах. Партнеры, которых обошел в сделках. Чиновники, которым отказал во взятках. Врачи, которых уволил за некомпетентность. Но похищение дочери… — его голос сорвался. — Это переход всех мыслимых границ. Это не бизнес. Это объявление войны!

— Вы уже обращались в полицию?

— Нет! Еще нет. Сначала хотел попробовать своими силами. У меня есть люди, бывшие спецназовцы, профессионалы. Они сейчас проверяют больницы — вдруг авария, несчастный случай, внезапная болезнь. Проверяют частные клиники — может, она там под чужим именем. Проверяют… — он сделал паузу, с трудом выговаривая следующее слово, — морги. Это стандартная процедура при пропаже человека в Москве. Лучше знать наверняка, чем…

— Алексей Петрович, я помогу вам ее найти, — сказал я, приняв решение.

Долгая пауза. Потом недоверчивое, почти подозрительное:

— Вы? Но… почему? Я имею в виду… я безмерно благодарен, конечно. Любая помощь сейчас бесценна. Но у вас же наверняка свои дела, своя работа в клинике, свои пациенты…

Черт возьми, как объяснить?

«Видите ли, уважаемый граф Алексей Петрович, мы с вашей дочерью регулярно занимаемся сексом, и я чувствую некоторую ответственность за ее безопасность»? Или, может: «Она важный актив в моих планах по построению некромантической империи, и я не могу позволить себе ее потерять»?

Или еще лучше: «Кажется, я, тысячелетний некромант, влюбился в вашу дочь, как мальчишка»? Нет, нужно что-то более… приемлемое. Благородное. И главное — правдоподобное.

— Анна — мой деловой партнер по проекту в «Новой Заре», — сказал я, тщательно подбирая слова. — Кроме того, я считаю себя в долгу перед вашей семьей. Вы много сделали для меня — устроили в «Белый покров», когда никто не хотел брать бастарда с сомнительным дипломом. Поддержали в трудную минуту, когда против меня интриговали коллеги. Обеспечили защиту от завистников. Позвольте мне отплатить тем же.

— Святослав Игоревич… — голос графа дрогнул от эмоций. — Я не знаю, что сказать. Это… это невероятно благородно с вашей стороны. В наше время такие поступки — редкость.

Благородно.

Мать моя некромантка, если бы он знал истинную природу наших с Анной отношений, он бы выбрал совсем другие слова. «Развратник», «совратитель», «негодяй, посягнувший на честь моей дочери».

Впрочем, сейчас не время для самокопания и угрызений совести, которой у меня все равно нет. Анна в опасности и это все, что имеет значение.

— У вас есть доступ к ее квартире? — спросил я деловито.

— Конечно! У меня есть запасные ключи от всех ее владений. Я же отец, должен иметь возможность проверить, все ли в порядке. Мои люди уже там все осмотрели час назад, обыскали каждый угол. Но… Святослав Игоревич, вы же особенный диагност. У вас уникальный взгляд, способность замечать то, что другие пропускают. Может, вы увидите что-то, что они не заметили? Какую-то деталь, улику, след?

— Весьма вероятно. Адрес?

Графу не стоит знать, что адрес на самом деле мне известен.

Бестужев назвал знакомый адрес и продолжил:

— Я прикажу охране вас пропустить без вопросов. Они будут ждать у подъезда — два черных джипа, не пропустите.

Я прекрасно знаю этот адрес. Был там десятки раз. Пил утренний кофе на кухне с видом на Москву-реку.

Проводил ночь в постели с Анной, изучая каждый сантиметр ее тела.