Воплощение Похоти 6 (СИ) - Некрасов Игорь

Они превращались в нечто среднее между гуманоидом и кошмарной тварью. Рты растягивались в вечной беззвучной гримасе, обнажая ряды длинных, иглообразных зубов. Ногти на руках и ногах вытягивались в острые, загнутые серповидные когти.

— Восстаньте, мои Изверги! — пророкотал Сайлон, и его голос, теперь громкий, металлический и полный нечеловеческой мощи, заставил содрогнуться самые камни.

Он развернулся и твёрдым, неспешным шагом повелителя, обрекающего мир на гибель, направился к выходу из подземного зала.

— За мной! — его команда прозвучала как приговор. — Покажем этим слугам Света истинный лик Тьмы!

Он шагнул в тёмный коридор, ведущий наверх, в эпицентр бойни. А сзади, срываясь с мест с хриплыми, полными ненависти рыками, за ним последовало его новое порождение — Изверги.

Они не шли — они двигались на четвереньках, скачкообразными, звериными движениями, щёлкая когтями по камню и оставляя на нём глубокие борозды.

Несколько его самых сильных и разумных слуг, элитная гвардия, уже прошедшая подобную эволюцию ранее но в с более извращенной мутацией, остались в зале. Они встали неподвижным, безмолвным каре вокруг пульсирующего сердца некрополиса, их пустые глазницы, в которых горел тот же пурпурный огонь, что и у повелителя, уставились в темноту, готовые разорвать в клочья любого, кто посмеет приблизиться к источнику их силы.

* * *

Продолжая наблюдать за разворачивавшимся адом на экране Костяного Древа, я начал поворачивать, чтобы позвать Сату и спросить, какого хрена там происходит. Но голос застрял в горле, когда я обернулся и увидел её в дальнем углу склепа.

Она стояла в центре мерцающего магического круга, полностью поглощённая ритуалом. Её костяные пальцы выписывали в воздухе сложные, изломанные руны, оставлявшие за собой светящийся шлейф негативной энергии.

Воздух трещал от напряжения, а из каменного пола с глухим скрежетом медленно поднималась огромная, невероятно массивная фигура нового голема. Каждый сколотый обломок кости, вплетаемый в каркас, был результатом колоссальной концентрации.

Отвлекать её сейчас — неуместно. — подумал я и с сдавленным вздохом вернулся к наблюдениям, впиваясь взглядом в хаотичную панораму Нааркома. — Чёрт… — медленно, с леденящей душу ясностью, пронеслось у меня в голове. — Так они же там всех так перебьют…

И тут, среди этого вихря крови и безумия, в памяти всплыло одно-единственное лицо. Нежное, с русыми соломенными волосами и большими, доверчивыми изумрудными глазами, в обрамлении закрученных коричневых рожек…

Кария…

Неожиданно острая, тоскливая грусть сжала мне горло. Я вдруг с поразительной чёткостью осознал, как давно её не видел. Слишком давно. Эта мысль пришла с щемящим чувством потери, которую я ещё даже не понёс.

Жалко её… — прошептал я сам себе, не в силах оторвать взгляд от бойни. — … будет. Если с ней что-то случится… чёрт.

Мысль повисла в воздухе, тяжёлая и неудобная. Я представил, как отдаю приказ. Как мои скелеты, костяные големы и вообще вся армия устремляется в самое пекло, ломая строй паладинов, давя мертвецов, лишь чтобы прорваться к одному-единственному дому.

Рискую всем. Своим подземельем, своими стражами и собой…

Всё это — ради одной овечки-зверочеловека? — мои пальцы сжались в кулаки. — Что делать? Бросить всё к чёртовой матери и рвануть туда из-за неё?

Я смотрел на экран, где паладины, сверкая начищенными до зеркального блеска доспехами, методично рубили обезумевших солдат и граждан и порождения неизвестного тёмного мага. И холодный, безжалостный прагматизм, выстраданный за время правления этим проклятым подземельем, быстро начал брать верх над сиюминутным душевным порывом.

Думаю… это того не стоит…

Это было жестоко. Возможно, малость даже подло. Но это было решение не Максима, обычного парня, хуй пойми почему застрявшего в теле демона, а Хозяина Подземелья, несущего ответственность за каждую потраченную душу, за каждого воина в своей армии и, конечно, за главных стражей, ставших мне гораздо ближе, чем та… овечка.

В этом мире сентиментальность была опасной и дорогой роскошью, которую я — во всяком случае пока — не мог себе позволить. Взгляд снова упал на Сату, чья воля некроманта собирала воедино нового голема, которой, уже созданный лишь наполовину, казался мне куда сильнее своих собратьев.

Или… всё-таки стоит? — самый упрямый уголок моей души попытался взбунтоваться. — Нет… цена может быть слишком высока.

Я отвёл взгляд от экрана, давя в себе последние угрызения совести и пытаясь отвертеться от навязчивых образов этой рогатой дурочки…

Глава 7

— Слушай, а разверни-ка пошире картинку, фулл-экран сделай. — произнёс я, пока мои глаза продолжали бегать по разворачивающимся событиям, при этом лихорадочно выискивая что-то важное, подозрительное или просто любопытное, да и вообще всё то, что может пригодиться мне в будущем.

— Пошире? Фулл… — переспросила Сабрина с задумчивым видом, а затем, видимо догадавшись, добавила: — Так, сейчас… — она потянулась рукой к экрану и лёгким движением пальцев исполнила мою просьбу.

Картинка из глаз двух зомби-птиц, одной, которая уже наблюдала за городом, и второй, последовавшей за паладинами, с трепетным шелестом разрослась, затмив собой все остальные окна.

Ладно, так, сосредоточимся, не будем разглядывать этот адский пиздец просто так. Мне нужно не просто наслаждаться зрелищем, будто я смотрю какой-то боевик, а выжимать из него информацию, как Балияя сегодня выжимала сперму из моих яичек.

Изображение перед глазами плавно плыло, сменяясь одной душераздирающей панорамой умирающего Нааркома на другую.

Кто у нас тут главные лица во всём этом бардаке? О! Это же капитан Вилус! — его шлем с этим дурацким, до смешного алым пером мелькал в самой гуще битвы возле казарм.

Вот бедолага… похоже, он отбивается со своими солдатами и от обезумевших соратников, и от горожан с большим трудом.

Но в то же время неплохо так держится, чёрт возьми, — с невольным уважением подумал я, а затем память услужливо подкинула воспоминание: — Помнится, как он, серьёзный такой, грозный, допрашивал меня в городе, а я тогда ещё панически боялся, что во мне демона раскусят.

Эх, были же времена… тогда ещё не было стольких проблем и опасностей.

Вилус, Вилус… — вздохнул я про себя. — Так-то он хороший мужик, так что буду болеть за него в этой мясорубке. Давай, держись, старина, если выживешь — как-нибудь за пивком твои подвиги обсудим. Если, конечно, моё исчезновение не породит кучу вопросов, хотя после такого пиздеца вряд ли кто вообще вспомнит обо мне. Так что если что, просто скажу, что был где-то среди них в бою.

Я продолжал наблюдать, и вскоре моё внимание приковала женщина, отдающая приказы паладинам.

А это что за милфочка? Лицо — будто из самого льда высечено, глаза — стальные шары, пронзительные, бездонные. И аура от неё такая… властная, давящая. Чувствуется даже через экран, будто она не на картинке, а прямо здесь, в комнате, стоит и смотрит мне прямо в душу. Ладно, беру на карандаш. Очень уж важно выглядит.

— Вот видишь вот эту бабу? — спросил, легонько толкнув Сабрину локтем. — Отметь её, тебе же Сата показала, как это делается?

— Так, да, сейчас… — Сабрина нахмурилась, вглядываясь в экран, затем плавно двинула рукой, и женщина верхом на величественном коне засветилась зловещим синим ореолом.

Я же мысленно пометил её как «Приоритетную цель».

— И ещё парочку рыцарей, вот этих, — начал я тыкать пальцем в тех, что рубили нежить с пугающей, бездушной эффективностью, — они, видать, «Элита».

Да, они сражаются красиво и весьма умело, чёрт побери. Каждый удар — смерть, и никаких лишних движений. Прям жопой чую, как они то же самое будут вытворять и с моей армией, если дать им шанс…