Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

На очередном витке я крикнул Марьяне.

– Приготовься прыгать! И раскручиваться!

– Чего⁈

Очередная парта была уже перед нами. Оттолкнувшись, я кинулся в сторону Вергилия. По пути мне попался белый летучий щенок – Пух!

– Попался! – и оказавшись в моих руках, он отчаянно взвыл.

– Что ты?.. – охнула Марьяна. – Нет! Не вздумай кидаться Пухом!

– Поздно, у меня план!

– Ваня‑я‑я!

Еще один обломок и еще один толчок. Тройка молний пронеслась прямо под нами. Следующим мне подвернулось тело болтающегося студента, и я оттолкнулся от его плеча. Третьей «ступенькой» попалось лицо княжича Волгина, который еще минуту назад вырубился от магического перегруза.

Надеюсь, он простит меня, ибо от него я оттолкнулся изо всех сил. Как раз вовремя – навстречу летели наэлектризованные клинки.

– Раскручивайся!

Марьяна тоже оттолкнулась от обломка, и мы с ней, вращаясь как диск, пропустили все летящие в нас заклинания и ринулись в сторону Вергилия.

Увидев нас, он резко свел руки вместе. Тут же мечи закружились вокруг него как щит.

– Сволочь! – и я вспыхнул как огненный шар.

Мечи расплавило, а сетка молний, которой тоже окружил себя маг, сверкнула и рассеялась. Меня ослепило, но фигура врага, отпачатавшаяся у меня на сетчатке, находилась прямо по курсу.

Вергилий был совсем близко, но еще ближе были мечи в его руках. Острие одного из них было направлено прямо мне в грудь.

– Ваня, нет!

Ударить его не выйдет, слишком далеко даже для молота… И поэтому я вскинул Пуха.

– Бей его изо всей силы, малыш! – крикнул я, зная, что из‑за грохота он все равно не услышит.

А затем бросил. И в ту же секунду мою грудь прошило ужасной болью.

На крыше института.  

Лаврентий бежал по ступенькам со всей доступной ему скоростью, но даже выбравшись на крышу, по грозовое небо, он понял, что вряд ли что‑то успеет сделать.

Там было ужасно ярко – молнии полыхали так, что едва удавалось разглядеть хоть что‑то, а грохотало настолько чудовищно, что очень быстро Лаврентий оглох. Перед глазами были только тени, сотни теней, обломки и тела: они кружились вокруг силуэта, по которому плясали молнии. Его брат, Вергилий, напоминал бога.

Все и решилось без участия Инквизитора. В один момент вспышки молний оборвались и наступила звенящая тишина. А потом все те сотни объектов, которые Вергилий захватил с собой, начали падать. И очень многие были еще живы.

Под ними зияла ужасная пропасть. Метров сто, не меньше.

– Зараза!

Из‑за внезапной глухоты Лаврентий не мог слышать их криков. Но он знал, что они кричат – судя по побледневшим лицам всех этих несчастных молодых людей. Все они были обречены.

Вергилий, ты…

– … Забрал их в могилу, – прошептал Лаврентий, и вдруг разглядел Обухова с Поповой, которые какого‑то черта были скованы наручниками.

С ними был его брат, ему в лицо впилось какое‑то мелкое животное. Миг спустя до него добрался Обухов, а затем и Попова. Дернув наручники, они обхватили цепью шею Вергилия, и так, сцепившись как хищники, все трое падали вниз.

Один десяток метров за другим. Через несколько секунд их жизнь оборвется, а Лаврентий…

Он не считал себя чувствительным человеком. Иные в их организации не задерживаются и недели. Инквизитор регулярно видел смерть товарищей, гибель абсолютно невинных людей, а еще он убивал самых жутких тварей, от одного вида которых кровь стынет в жилах.

Но видеть одновременную смерть тысячи лучших молодых людей Королевства, его надежду и его будущее – на это у него не было сил. И сейчас умрут не только наследники княжеских и графских родов, но и наследница престола, за которой его и направили в этот проклятый институт.

С ними умрет и его несносный брат, заваривший эту кашу.

А еще Обухов, загадку которого он так и не раскрыл. Все они умрут в один миг, и он, Лаврентий, ничего не может сделать. Только смотреть.

Нет. Не в этот раз.

И он закрыл глаза.

Ударов от падения не было. Впрочем, ничего удивительно. Инквизитор все еще был глух. Звуки приходили – постепенно, словно просыпались…

Первым из них был голос. Вначале глуховатый, но скоро Лаврентий смог расслышать…

– Дайте, дайте штаны! Эй ты, лысый! В очках! Ты чего стоишь⁈ Дай штаны, кому говорят⁈

Лаврентий открыл глаза.

Перед ним прямо в воздухе болтался сам Александр Владимирович Волгин – наследник княжеского рода Волгиных, одного из самых влиятельных в Королевстве. Был княжич невредим, а еще полностью обнажен. Не долетев до крыши какие‑то пару метров, он просто замер над крышей, будто кукла на ниточках.

Как и остальные – все они болтались на весу, кто за пару метров над крышей, а кто не долетел какие‑то сантиметры.

– Мама… мамочка… – пищала девушка из рода Державиных. Каменная крыша находилась в десяти сантиметрах от ее длинного носа.

Лаврентий обернулся, а во внутреннем дворе была та же самая история: всех студентов держала над землей то ли чья‑то божественная воля, то ли…

Выругавшись, Инквизитор кинулся к противоположному концу крыши. Уже у поручней он увидел ее. Доминика Александровна стояла перед главным входом в институт, у безголового крылатого Олафа. Ее руки были подняты вверх, а из носа потоком текла кровь.

«Успела…» – дрогнули ее губы, и она облегченно улыбнулась. В следующий миг ее глаз закатился, и она рухнула в руки подчиненных.

Одновременно раздался звук падения – всех сотен молодых людей, кого Магистр еще секунду назад держала своей магической силой.

Ударившись о крышу, Волгин застонал.

– Ай, сука! Теперь шишка будет!

Державина просто пискнула. Остальные упала молча, и еще долго лежали и смотрели в постепенно светлеющее небо. Тем, кто плюхнулся в саду, повезло больше – трава там были куда мягче.

Кто‑то рыдал, а кто‑то глупо улыбался. Наверное, решили, что родились во второй раз. Одна парочка в цветочной клумбе лежала в обнимку и смеялась.

– Эй, мессир? У вас же нет лишней пары брюк?..

Игнорируя всех, Лаврентий пошел вперед. Ему нужно было найти всего троих. Вернее, одного. Его Инквизитор планировал стереть в порошок.

Меч, что едва не убил меня – спасибо чешуйкам – сразу подвернулся мне под руку. Был он адски горячим, а еще говорящим:

– Стой! Ты не Вергилий, ты не имеешь права владеть мной!

– Закройся…

Мне был нужен Вергилий. Он как раз лежал неподалеку, а под ним чернело выжженное пятно. Маг еще шевелился.

Я было сделал шаг к нему, но что‑то мне держало. Обернувшись, зарычал. Это была Марьяна – все еще скованная со мной наручником, она лежала прямо у моих ног. Глаза ее были крепко закрыты, на лбу ссадина.

– Сука! Просыпайся!

Но Вергилий очнулся раньше. Он был уже на ногах, а из остатков его мантии вываливалось золото Башни – одна монета за другой оно стучало по крыше как град. От самого мага валил такой плотный столб дыма, что прозвище Домна ему пошло бы куда больше.

– Обухов… – выдохнул он искрящееся облако. – А ты хорош… Где ты научился Древней магии?..

Рассказывать ему истории я не собирался. Дернул Марьяну и, таща ее бессознательное тело за собой, двинулся к магу. Его нос был по‑прежнему не сломан. Нехорошо.

Уловив мое настроение, он с улыбкой начал пятиться.

– Хочешь закончить нашу дуэль? – хохотнул он, вытащив из рукава очередную иглу, а затем указал на Марьяну. – Дай мне только пронзить ее. Тогда наша схватка завершится…

Одно движение, и игла сверкнула в разреженном воздухе. Но моя рука была быстрее.

– Она тебе не подушка для булавок, – поморщился я.

Пламя Древнего огня охватило меня в мгновение ока, но я быстро сбросил его как кусок горящей ткани. Это оказалось куда сложнее, чем в первый раз. Сил у меня оставалось совсем немного.