Герцогиня Хардин (СИ) - Скарлетт Эльза

— Корин, я пытаюсь держать дистанцию. Да! Это я признаю. Но лишь потому, что не стремлюсь замуж. Ты мне навязываешь брак. Сам заявил об этом. И системно добиваешься своих целей. Но я этого не хочу!

— То есть, если бы договора не было, то все было бы иначе?

— Я не знаю. Я живу тем, что есть сейчас…

— Я даю тебе защиту, Лея. Мы же об этом говорили!

— Ага, о том же только что говорил и Аранэль, — заметила я. — И тоже предлагал фиктивный брак. Может мне подумать над его предложением? Чем вы отличаетесь?

Тенебрею на это сказать было нечего.

— Да. Ты права.

Вот это неожиданность! Сейчас меня некромант от души удивил. Он впервые признавал безвыходность сложившейся ситуации для меня. Что его переклинило? Не потому ли он был в последнее время таким молчаливым и задумчивым?

Вздохнув он опустился на лавку.

— Иди ко мне, — раскрыл он руки предлагая себя в качестве подушки для сидения. Лавка была замерзшей и даже сквозь меховой плащ мне сидеть было бы холодно.

То ли от удивления, то ли от жалости к его чересчур расстроенному виду, но я воспользовалась предложением.

— Ты в последнее время то решительный и упорный, то неуверенный и растерянный, — поделилась я своими наблюдениями устраиваясь поудобней.

— Я бы хотел, чтобы было все по-другому, — ответил мне на это жених, прислоняясь лбом к виску. — Я бы долго и постепенно тебя добивался. Соперничал с другими за внимание. Просил разрешения на свидания у твоего дяди и готовился к ним. Дарил подарки и ждал, что ты их примешь, узнавая вкусы… Чтоб не было обстоятельств, что нас держат в тисках. Чтоб все происходило само собой и постепенно…

— И получал бы отказы, — усмехнулась я его мечтам. — Однажды папа рассказывал, что первый раз, когда король известил его, что собирается титуловать герцогством, он отказался. Тогда король Флегонт разозлился и сказал ему такую вещь: «Иногда нам выпадает нести больший груз ответственности, чем положено. Не потому что мы этого хотим, а потому что можем, и нам это по силам». Отказ он не принял, а через две недели надел на него герцогский коллар. Только сейчас я понимаю, почему папа не хотел и почему принял. Как, однако, меняется мировоззрение… когда нас самих касается ситуация.

Тенебрей мне грустно улыбнулся:

— Дядя поистине умеет находить правильные слова, там, где кажется убедить невозможно, — согласился он со мной.

— Почему я, Корин? Что не устраивает в других? Ты же знаешь, что мне это не нужно.

— Другие, Лея, не такие. Мне другие не нужны. Или ты думаешь я до тебя это не понял? Ты сама не до конца осознаешь, что важно в этой жизни, Лея. Пока этого не поймешь, ты так и будешь жить только для других… А потом вдруг окажется, что потеряла время и шанс на собственное счастье. И кто даст гарантии, что это счастье не со мной?

Тут уже мне было, нечего сказать. Я сама завидовала Линетте именно поэтому. Не могла я испытывать тех безграничных чувств, что она. А может дело и было в том сташе, что создал в моем сознании отец?

— Давай все же подождем, Лея? Вдруг все идет правильно?

Легкий поцелуй ниже уха, заставил меня тихонько засмеяться. Тенебрей вопросительно посмотрел на меня.

— Щекотно, — пояснила ему. И когда он прекратил свою пытку, спросила, сама не веря, что получу утвердительный ответ: — Так что, ты все же готов сдаться?

— Нет! — возмутился некромант посмеиваясь. — Конечно, же нет! Но мне тяжело смотреть, что это тебе в тягость… Хотя иногда ты не возражаешь и даже тянешься сама. Может, Лея, ты сама себя убеждаешь в обратном?

Я молчала, не готовая отвечать.

— Расскажешь, что было во время сеанса с метром Антонио? Мне кажется, что это важно.

Ну, конечно, Тенебрей понял, что произошло. Я решилась рассказать, то что увидела в воспоминаниях.

— Так вот откуда боязнь грозы и высоты, — задумчиво протянул Тенебрей. — Значит ты не помнишь часть своего детства?

Я утвердительно кивнула.

— Знать бы каких еще «сюрпризов» ждать из твоего прошлого, чтоб не наделать ошибок… Но оставим это. Пошли ужинать, мы уже опаздываем.

Когда мы пришли в столовую, уже часть адептов разошлись. А я с удивлением увидела, как Аранель буквально отбивается от стайки девушек, назойливо окруживших его.

— Да, что вы себе, дуры, надумали?! Не дарил я никаких цветов вам!

— Элдрин, ты что передарил цветы Аранэля? — тихо спросила я друга садясь на свое место.

Нахмурился Корин расслышав мои слова.

— Ну, а что? — подмигнул мне Элдрин. — Ты же сама сказала, что цветы жалко. А я не дал им погибнуть… Букет был большой, вот я и посчитал, что радости он может принести многим. Дамам — счастье, Аранэлю — внимание и любовь! Все остались довольны! Я даже не поленился ради этого подписать каждую розу.

Несмотря на то, что мне было смешно, все же Аранэля мне было жалко. Он не понимал, что происходит и отчаянно отрицал свою причастность к ситуации.

Вечером Тенебрей устроил нам разбор полетов прошлого боя.

— Мы просчитались в прошлый раз, — начал он. — Стратегия Рифа была идеальной. Больше таких ошибок быть не должно. Мы слишком рано разделились. Сражаться завтра предстоит с сильной командой, вы сами это сегодня видели. Поэтому держимся вместе в этот раз до конца. Стараемся найти маячок как можно скорее. Элдрин, если на пути возникает задержка, ты хватаешь Лею и уходишь с ней. Нам нужно что-то придумать против двух вампиров. Есть идеи?

В разговоре я дальше мало участвовала. Снова пришла апатия и усталость, будто мир померк и стал черно-белым в мгновение. Если мне задавали вопросы, я отвечала. Но и без меня справлялись не плохо. Выслушав весь план, я пожелала всем спокойной ночи и пошла готовиться ко сну.

Уже собираясь ложиться в постель, я вспомнила о демоническом камне и взяла его в руку.

— Спасибо, за прошлое предупреждение, — поблагодарила я. — Мне очень повезло.

Камень не ответил и оставался бездушно-прозрачным. Я какое-то время рассматривала его ожидая, что он снова по-своему отзовется.

Ожидала ли я нового предсказания? Да. Надеялась на него. Но предсказаний не последовало. И до утра я спала без сновидений.

…

Утренняя тренировка и день прошли у меня более оживленно, чем перед первым сражением. Мне однокурсники говорили приятные вещи, даже давали советы, на которые я согласно кивала. Было очень приятно. Однако в душе теперь царило беспокойство. Я не понимала, почему мне больше не помог камень. Отчего он оставался будто безжизненным, ведь раньше я от него чувствовала тепло, а значит в нем была магия. Куда она делась? Однако ни с кем я своими переживаниями поделиться не могла.

Собравшись после обеда и подготовив все необходимое, я приготовилась к новому сражению. Магия во мне восстановилась, но не на полный уровень. Истощение все же чувствовалось. Учитывая то, что родовой магией я тоже воспользоваться не смогу, резерв стоило поберечь. И так выкладываться в атаке, как на прошлой игре, я уже не смогу.

Однако, когда я поделилась своими переживаниями с Тенебреем, он поспешил меня успокоить, и напомнил, что и команда соперников тоже пострадала на прошлой игре, а они сражались только вчера.

Команда Нагаса выглядела действительно не очень. Или дело было в их подавленном состоянии? Подумать об этом было некогда.

Ректор поприветствовал всех и представил трех членов попечительского совета, среди которых был: Асурен Дросу, тетя Тенебрея — маркиза Августа Миарани, и еще один представительный лорд-эльф, по имени Шиинэ Таинорэ. Всезнающий Элдрин мне шепнул, что это шевалье — разбогатевший торговец, купивший себе титул и отец какой-то адептки с факультета бытовой магии.

Привычно представили команды и дали старт игре. Вокруг вспыхнуло защитное поле… Мы оказались посреди песчаных дюн.

Как некий эксперт пустыни Сарнгейта, могу сказать, что это была не пустыня Сарнгейта. Здесь барханы разрезали скалы, формируя низины и причудливые плато с арками из камня. На юге Риордании таких пейзажей не встречалось.