— Это наш район, — сплевывает щербатый, целясь в Вальда, но к счастью, промахивается, — тебя звали сюда, белобрысый?
Вальдер молчит, просто потому, что ему нечего сказать.
— Эй, когда барон улицы тебя спрашивает, надо отвечать, тварь! — орет на него рыжий мальчишка с корочками прыщей, покрывающими щеки. Просто кричать ему кажется недостаточным. Грязный ботинок бьет под ребра. Вальдер вскрикивает от боли и неожиданности.
— Деньги у тебя есть, неженка? — «барон улицы» пинает Вальда в другой бок, от чего мальчик чуть не задыхается. Больно, страшно, унизительно. Отрицательно мотает головой. Денег у него и правда нет. Он ведь рванулся вслед за братом, едва успев сменить домашние штаны, заляпанные краской. И ничего с собой не взял.
— Одёжа добротная на пацане, — замечает один из жителей трущоб, — так что не пинайте его пока. Пусть сначала разденется.
— Давай, сбрасывай шмотье, — радуется рыжий, — исподнее можешь себе оставить.
Осенний вечер выдался прохладным, начинает накрапывать дождь, резкий ветер влезает за шиворот, покалывая кожу, треплет волосы. Перспектива остаться в нижнем белье выглядит опасной во всех отношениях.
— Чего разлегся, убогий? — рычит на Вальда «барон». Хватает его за рукав куртки, ставит на ноги. — Раздевайся, ну же!
Кулак врезается ему в живот, сгибая пополам.
Бессмысленная, ничем не оправданная жестокость. Эти уличные щенки завидуют тем, кто выглядит ухоженным и обласканным родителями.
— Убери лапы от моего брата! — голос Калерха звучит грозно и бесстрашно. Старшему сыну лорда Рейендара только исполнилось шестнадцать.
Откуда он здесь появился? Вальдер потерял Калерха из виду на развилке. Не разобрался, в какой из переулков брат убежал.
— Вы тут всей семьей гуляете? — щерится «барон». — А сестренки у вас, случаем, нет? Мы бы ее здорово обиходили все впятером.
— А может, за вами мамочка придет, забирать своих телочков? — хихикает рыжий. — Мы и ее приветим!
Калерх выбрасывает вперед руки.
Беззубый барон с воплем отлетает прочь, ударяется о кирпичную стену.
Вальдер восхищенно и испуганно смотрит на брата, чье лицо искажено настоящей, чистейшей яростью.
Тут же он замечает страшное. К его брату подскакивает один из хулиганов. Он метит обрезком стекла в шею Калерха. Вот-вот случится непоправимое. Вальд чувствует, как его подбрасывает на месте. Словно молния скользит сквозь тело и оно изгибается дугой. Правая ладонь взмывает вверх, от пальцев отлетает плотный, видимый сгусток энергии и проходит сквозь руку злоумышленника.
Парень не кричит — воет!
Трясет рукой, будто получил ожог, падает на колени и не перестает завывать. Кажется, ему невыносимо больно.
— Вот Черрз! — ругается рыжий, пятясь подальше. — Ребята, это маги!
— Уносите ноги, пока живы! — сквозь зубы приказывает Калерх.
Двое поднимают скулящего хулигана, который нянчит пораженную Вальдом руку. Рыжий помогает встать «барону». Потом они уходят, злобно пялясь на братьев.
— Мы еще сочтемся! — шипит щербатый.
— Идем домой, — глухо командует Калерх, — расскажешь, чего ты сюда притащился!
— А ты? Ты что тут делал? — хрипло спрашивает Вальдер.
— Не твоего ума дело, мелкий! — рычит старший брат. — Я бы метнулся туда-обратно, не создавая проблем. А ты… ты только все усложняешь.
— Но все уже закончилось! — убеждает его Вальд. — Мы же больше не будем соваться в трущобы!
Дома им приходится сказать родителям, что они подрались, иначе не скрыть факт отлучки из поместья, а травмы Вальда спрятать невозможно. Калерх получает выволочку от лорда Рейендара.
Братья не разговаривают, рассорившись окончательно.
Родителей их конфликт не особенно беспокоит. Мальчики выясняют отношения, помирятся, когда проживут ситуацию до конца. Им надо взрослеть, для этого еще столько времени!
А через день Калерха находят мертвым недалеко от собственного дома, с ножом в спине. Щербатый барон выполнил угрозу.
И Вальдер винит в этой смерти себя.
Не втяни он брата в переделку, тот был бы жив и по сей день.
На ночь мы придвигаем к двери тумбочку. Вдруг недоброжелатель решит нас навестить.
Просыпаюсь, почуяв движение. Пугаюсь, что это вторжение. Но тут же вижу Филю на подоконнике.
Кукленок стоит, прижав маленькие ручки с неровно выкроенными пальчиками к стеклу. Мохнатые уши подрагивают. Что такое он услышал или заметил?
— Фелиндрикс! — шепчу одними губами. Скорее, это громкая мысль, чем звук. При этом усиленно представляю картинку: Филечка рядом со мной, сидит на подушке. Передаю ему это послание.
Малыш поворачивается ко мне, проворно спускается на кровать. Круглые немигающие глазищи выделяются на миниатюрном личике.
— Ты что-то там увидел? — шепчу помощнику.
Пожимает плечиками.
Вздыхаю, подхватываю Филю, вместе с ним подхожу к окну.
Там ничего, пустота. Жаль, что Фелиндрикс не умеет говорить и не передает мне картинки в голову.
— Тебе просто стало тоскливо и захотелось размяться? — спрашиваю все так же тихо, но Эльна все равно слышит во сне, возится.
— А можно ночами спать, а не шарашиться по комнате? — бормочет она.
Смотрю на Фелиндрикса с укором. Он приподнимает ручки и плечики, поводит головой, показывая, что он тут ни при чем и вообще не разговаривает, а ходит неслышно.
Ложусь снова, прижав игрушку к себе.
— Спим!
Не хватало еще, чтобы Эльна, которой я совершенно не доверяю после ее проделок, узнала о моем фамильярчике.
Утром просыпаюсь на удивление выспавшейся. День начинается спокойно, никто нас не дергает за завтраком и на лекцию по артефакторике мы добираемся без приключений.
Мракендарр дает немного выдохнуть перед главным сегодняшним испытанием.
Я хотела стать артефактором, и магистр рассказывает очень интересно. Но не могу сосредоточиться на лекции, нервничаю из-за предстоящего то ли собеседования, то ли скандала.
После артефакторики мы переходим в другую аудиторию, нас ждет «Алхимия и зельеварение».
— Эй, ты! — окликает в спину голос Керейны Зелет.
У меня нет сомнений, кого она зовет, но не собираюсь никак на это реагировать. Продолжаю идти к цели. Сокурсники озираются, смотрят на Керейну, потом на меня. А та не успокаивается.
— Стой, говорю. Ты, первокурсница! Оглохла что ли?
Интересно, она понимает, что выглядит сейчас куда смешнее моего?
Кажется, понимает, так как начинает злиться не на шутку. И эта ярость не дает ей вести себя разумно.
— Я с тобой разговариваю, Летхит!
Дергает меня за рукав.
Притормаживаю, оборачиваюсь.
— А, так это ты за мной бежала? Извини, не поняла. Думала потерялся кто-то.
— Это ты берега потеряла! — шипит Дикая Слива. И шикает на моих однокурсников.
— Чего уставились, идите на урок! А ты со мной!
Тащит меня за рукав подальше от аудитории.
— А вы куда?
Оборачиваюсь, вижу, что за нами потянулись Кирсея и Эльна.
— У тебя же есть своя свита, — показываю на голубушек, которые не вмешиваются, но держатся по бокам от предводительницы двумя тенями, — или ты их боишься? И правильно, мои девочки — настоящие безбашенные ведьмы.
— Можно подумать, — презрительно фыркает Керейна, — вот что, Летхит. Козявка, или как тебя там называет Вальд. Ручонки свои загребущие к нему не тяни, обломаю. Поняла?
— Поняла, — киваю, — очень страшно! У меня даже пятки вспотели от ужаса. Только мне твой Эфлон даром не нужен.
— Тогда зачем ты за ним бегаешь? — вопит Керейна. — Даже в команду к нему пролезла!
— Как сама думаешь, — бесстрашно смотрю на нее, понимая, что с такими нельзя показывать ни капли испуга или неуверенности, — Вальдер Эфлон — парень, в команду к которому можно пролезть без его на то желания?
— Вообще ни разу! — живо откликается одна из свиты.
Керейна злобно смотрит на подружку.
— Хочешь сказать, он сам захотел тебя принять? — грозно спрашивает, глядя в упор уже на меня.
