Я вскинул руки и выпустил две простые молнии смерти в головы молчаливым спутникам короля Ниоры, убивая тех на месте. Это его заткнуло.
Бородач с какой-то непонимающей растерянностью присел, ощупывая мёртвые тела. А затем тяжело поднялся, посмотрев на меня исподлобья.
— Вот как ты исполняешь условия нашего пари, да? — процедил сквозь зубы Аттарок.
Я едко улыбнулся. Похоже, эти люди были дороги пустыннику.
— Я обещал жизнь тебе, пока мы не решим этот вопрос. — усмехнулся я. — Можешь упражняться в остроумии сколько угодно. Но о твоих людях разговора не было.
Несколько долгих мгновений бородач сверлил меня тяжёлым, угрожающим взглядом. А затем, невероятно, чудовищно быстрым движением, вскинул руки запуская в полёт два веера метательных ножей.
Он почти успел. Но всё же… Я был мастером смерти по праву. Кинжалы обратились в прах прямо в полёте, пройдя через тёмную плёнку покрова смерти. Мне они не угрожали: да вряд ли короля удастся убить короткими кинжалами. Нет, целью была Лилия и Роланд.
— Ты закончил? — приподнял бровь я. — Или попробуешь ещё?
Если бы взглядом можно было убивать, наверно, я бы умер на месте. Но к несчастью для Аттарока, такой способностью из нас двоих обладал только я… Поэтому король Ниоры молча потушил факел, закинул на плечи тела своих соратников, и отправился в сторону своей армии.
Мы остались стоять втроём у погасшего факела.
— Это моя вина. Прости, я должна была… — начала было оправдываться Лилия.
Я поднял руку, прерывая свою королеву.
— Забудь. Я понимаю, что ты ещё не успела набрать авторитет в королевстве, после недавних событий, а многим не понравились мои прошлые решения. Просто… Доведи до сведения остальных, что если такое повториться, я буду очень зол. Можно даже сказать, смертельно.
Амазонка мрачно кивнула. Я повернулся к Роланду.
— Что скажешь о нём?
— Надвигается буря. — вздохнул граф. — Ты не чувствуешь? Порывы ветра становятся все сильнее и сильнее. Думаю, хитрый пустынник подгадал время так, что сражаться придётся во время песчаного шторма.
— Это его не спасёт. — пожал плечами я.
— Вот только сколько наших погибнет от твоих ударов, сделанных вслепую? — внимательно посмотрел на меня Роланд. — Сможешь ли ты определить, где враг, а где собственная армия?
Я замер на месте, в одно мгновение осознав план Аттарока. Воины Вальгарда были связаны со мной клятвой душ, а гвардейцы Ганатры и Палеотры клятвами жизни через королевский меч… Но если пустынники ударят с нескольких сторон, всё запутается, внутри бури армия разобьётся на множество мелких очагов битвы! И это не говоря о том, что таллистрийки привязаны к Лилии и я не смогу их отследить!
Оставалось только грязно выругаться. Роланд переглянулся с Лилией и криво усмехнулся.
— Мы справимся сами. Хватит и того, что ты будешь с нами. — с полной уверенностью заявил гвардеец. — Пустынники хитры, но у нас намного лучше подготовка и доспехи. Огненные панцири всё в латах, потерпят немного песка за пазухой, не разваляться. К тому же, с нами великаны и сотня твоих немёртвых гигантов. Буря или нет… Мы их раздавим.
— Граф прав. — уверенно кивнула Лилия. — Буря им не поможет. Я прикажу всем подготовиться, мы ещё успеем раздать тряпки… У них нет шансов.
Я помедлил, на миг задумавшись. А затем кивнул.
— Полагаюсь на вас. Действуйте.
Роланд не ошибся. Ветер всё усиливался и усиливался, поднимая в воздух стены песка. Люди Лилии едва успели раздать воинам повязки на лицо. А затем последовала битва…
Не могу сказать, что в этом сражении было что-то сложное. Однако, бездна, как же противно это было! Пустынники атаковали с разных сторон малыми группами. Большинство без серьёзных доспехов, хотя встречались различные хитиновые и кожаные изделия из разных материалов. К моему удивлению, враги даже использовали метательное оружие: но не луки, а короткие копья, ножи и пращи.
Долгая, нудная, и противная резня. Я просто слепо бродил в песке с пятёркой гигантов и вырезал малые отряды, отплёвываясь от песка и протирая глаза. Даже взор глазоеда не помогал: противники, похоже, почти не опирались на глаза…
День сменился ночью, но пустынники продолжали атаковать. И лишь к полудню: весьма условному полудню, учитывая, что увидеть что-то сквозь стены песка было тяжело, их группы принялись иссякать.
Я всерьёз опасался, что потери от самой бури могут быть серьёзнее, чем от плохо экипированных дикарей: песок проникал повсюду, портил воду, продукты… Лишь к рассвету третьего дня буря утихла, и настало время подводить итоги битвы. Впрочем, одно можно было сказать однозначно: мы выстояли, а они проиграли.
— Что с потерями, Вальгард? — первым спросил я великана.
Вождь северного ветра загнул какую-то совсем уж страшную матерную фразу на языке детей льда, из которой я понял лишь малую часть. Кажется, там было что-то про протаскивание мороженой рыбы через чужие кишки…
— Так много? — вскинул брови я.
— Мёртвых всего пара десятков. — махнул огромной ладонью гигант. — Но этот проклятый Бладьюром песок портит всё! Парни всерьёз поговаривают о том, чтобы попросить тебя прикончить их: настолько это невыносимо! Мы терпели эту трижды обруганную Бладьюром жару, но это уже переходит все рамки! Если мы пойдём дальше, мои воины просто озвереют и наплюют даже на клятвы, так и знай! Лучше уж погибнуть в битве, чем это терпеть!
Я вздохнул и тряхнул воротником, куда забился песок. Нет, я мог их понять… Но ведь прошла всего неделя в этой пустыне!
— Лилия? — перевёл я взгляд на свою королеву.
— Потерь немного, несколько сотен. Но я недосчиталась ещё пары тысяч, и мы не нашли тел… Подозреваю, часть отрядов решила уйти под покровом бури, взяв часть припасов. — скрепя сердце призналась женщина.
Я помедлил с ответом. А затем решил просто промолчать, не устраивая разборки с женой на глазах других офицеров.
— Роланд? Фелис? — повернулся я к гвардейцам.
— У нас по паре сотен, не больше. А на клинки мы нанизали тысячи. — довольно усмехнулся капитан огненных панцирей, отвечая за двоих. — Пустынники хитры, но в открытом бою стоят немного, и оружие у них дрянное. Но, пожалуй, я соглашусь с Вальгардом насчёт песка: надоел страшно. Здоровяки и правда на стену готовы лезть, это видно.
— Хочешь что-то добавить, Роланд? — посмотрел я на графа.
Аристократ помедлил, тихо смотря в стол с картой. А потом поднял на меня серьёзный, мрачный взгляд:
— Нас обманули.
Радостные выражения от победы на лицах командиров сменились недоумением.
