Я замерла, забыв как дышать. Это же он о моих сьенах, верно?
— И где же вы их спрятали? — осторожно поинтересовалась я.
— Может быть вернёмся во флигель? — Чуть приподняв одну бровь, предложил Эштон.
Судя по его виду, вся ситуация его забавляла.
— Даже не знаю, — задумчиво протянула я. — Опрометчиво замужней даме идти в гости к мужчине глубокой ночью.
— Вчера вас ничего не останавливало, — ну, хам, я была больна! — Идемте!
Не дожидаясь, Эштон развернулся и пошагал обратно. И я, сделав вдох, ступила следом.
В конце концов, мне нужно было выяснить судьбу моих честно накопленных сьенов: они были мне нужны в целостности и сохранности.
Эштон ждал меня во флигеле, на кухне, кивком указывая мне на печь.
— Что? Вы хотите, чтобы я среди ночи пекла блины? — догадалась я.
— Угу, — удовлетворенно улыбнулся мужчина, словно кот, загнавший мышку в угол: — Увы, мы выяснили: ваша память так коротка, что полагаться на нее не имеет смысла. А потому: нет блинов, нет рассказа о тайнике для сьенов.
— Хитрый лис! — бросила я и тут же отвернулась. Не иначе, как сумасшествием это нельзя было назвать, но я взяла плошку, плеснула в нее молока и вбила яйца.
Блины так блины!
Мой фирменный рецепт быстрых тонких кругляшей был прост: пол литра молока, четыре яйца, мука и сахар по вкусу, чуток масла. Просеять стакан муки с горкой, а затем влить в тесто кипяток тонкой струйкой. Жарить на хорошо разогретой сковородке.
Стараясь не думать о том, что Эштон наблюдает за мной, я споро готовила. И вот уже гора румяных блинов высилась рядом со мной.
Я подхватила тарелку и обернулась:
— Готово!
Эштон уже сидел за столом, улыбаясь, будто кот, увидевший сметану. Впрочем, она здесь тоже была.
И хотела бы я сказать, что он наглец и хам, но его искренняя, какая-то совсем мальчишеская улыбка, обезоруживала.
Я села напротив мужчины, который не особо стесняясь меня, уплетал блинчики.
— Может уже поделишься, куда спрятал мои сьены? — не выдержала я.
— Угу, — Эштон потянулся за салфеткой и вытер руки. — Но тебе все равно их не достать без моей помощи.
— Почему? — удивилась я.
Мужчина потянул меня снова на улицу, где уже занимался рассвет. Прекрасный, надо признать, рассвет.
Небо, окрашенное в оранжево-розовый, отражалось в воде, рождая великолепную картину.
Скалы, что тёмными пиками разрезали гладь воды, были прикрыты туманом.
— Вон там, — кивнул Эштон на море, — я спрятал твои сокровища.
— Не понимаю, — растерянно пробормотала я и вдруг ощутила его горячие крепкие руки на своей талии. Он чуть развернул меня и указал рукой на скалы.
— В тех скалах есть пещера, и в ней твои сьены, — объяснил Эштон.
— Ну да, — не поверила, — а как ты туда добрался? Допустим, до скалы вплавь. А дальше?
— Я уже говорил, что дракон? — мужчина улыбался, а я совершенно запуталась: он шутит так? Но ведь действительно: как ещё можно добраться до пещеры, если только не по воздуху. — Драконы умеют летать. И хорошо прятать сокровища.
— А обратно ты их достанешь, если понадобится?
— Конечно, только скажи, — вообщем-то это мне и нужно было услышать.
Сьены в надежном месте, муж с сестричкой до них не доберутся. А уж способы Эштона попасть в пещеру меня не столь должны волновать. Интересно, но не более того. Дракон, так дракон. Не в самом же он деле.
— Спасибо за услугу, — решила попрощаться я, когда пауза между нами затянулась. — И пока!
Эштон будто неохотно расцепил руки, убрав их с моей талии.
— Пока, — пробормотал он.
На том мы и простились, а я поспешила в отель. Начинался новый день, в котором я, памятуя разговор моего муженька и его сестрицы, хотела задать Патрисии жару.
***
— Эда, как твое самочувствие? — поинтересовалась за завтраком Мейв. — Вчера ты была сама не своя.
— Да, уже лучше, — и впрямь чувствовала я себя отлично, несмотря на бессонную ночь: уже успела сменить платье и освежиться. — А Патрисию ты случайно не видела?
— Как же, увидишь ее раньше обеда, — ответила мне Кларисса. — Она раньше полудня не просыпается.
— Только не сегодня, — решила я. — Что у нас сегодня по планам?
— Стирка, — безрадостно вздохнула Мейв.
— Прекрасно, — потерла руки я. — Начинайте, девчонки, а я пойду за подмогой.
Стирка в условиях этого мира была тем ещё испытанием. В каждой комнате отеля стояли корзины для белья. Нам предстояло их вытащить на задворку, где в тени деревьев были спрятаны два больших чана. Сначала их предстояло наполнить водой из ручья, а затем под одним из них разводился огонь. В другом вода оставалась холодной.
Пока Мейв с Клариссой отправились наполнять чаны, я пошла собирать корзины с грязным бельем. И первой дверью, в которую я постучала, была дверь Патрисии.
— Триш, утро доброе, — громко крикнула, — сегодня день стирки. Собирай свое белье и вперед на трудовые подвиги!
Дверь распахнулась, явив передо мной сестру мужа. Растрепанная и сонная, она стояла на пороге лишь в одной ночнушке.
— В такую рань? — Триш картинно зевнула, а затем махнула царственно: — Впрочем, давно пора. У меня почти не осталось чистых вещей. Корзина с бельем там. Забирай.
— Нет, дорогая, ты не поняла, — улыбнулась я, — собирай свои грязные вещички и вместе с ними ступай на задворку. Нам крайне нужна твоя помощь.
— С ума сошла? — насупила брови Триш. — Никогда я вот этими руками не стирала, — сестрица вытянула перед собой гладкие ладони, — и не собираюсь!
— Тогда откуда ты возьмешь чистые вещи?
Патрисия вздохнула и принялась объяснять, будто я была глупа как пробка:
— Отдам прачке грязные, или куплю новые, — конечно, в ее мировоззрении все было просто.
— А где же ты возьмешь сьены на все это? Прачка? Новые вещи?
Триш нахмурила лобик.
— А ты не дашь?
— А должна? — вот тут я искренне удивилась.
— Тогда даст Эмильен. Он как мой… брат обязан обо мне заботится.
— Эмильен сам гол как сокол, — выдохнула я, — так что спустись на землю и двигай ногами на улицу. С корзиной.
Патрисия вновь хотела мне возразить, однако я, следуя порыву, дернула за тонкие лямки сорочки и просто сорвала ее с девушки.
— По хорошему иди, — наверное, в глазах моих горел праведный огонь, — не то будешь ходить в чем мать родила!
Оставив оглушенную моей выходкой Триш, я отправилась собирать корзины по отелю. Возможно, я поступила резко. Но разве я была неправа?
К тому же, тактика моя возымела результат: Триш все-таки явилась за задворку, придирчиво оглядывая чаны с водой.
— Это просто немыслимо… — бормотала она, глядя на то, как кипела работа у нас.
Застирать и забросить белье в чан с горячей водой. Прокипятить. Затем вытащить, прополоскать и отжать. Уф! Давненько я такими делами не занималась.
Однозначно, после проведения водопровода в отеле необходимо будет сделать что-то похожее на стиральную машину.
— Жаль, что в отеле нельзя пользоваться магией, — пыхтела Кларисса. — У миссис Кронберг чудесная магическая химчистка — она ничего не стирает руками.
— Если у нас будет много постояльцев, которые будут готовы хорошо платить за пребывание в нашем отеле, отдадим постирать белье ей, — пообещала я. — Ну а пока вот так, своими силами.
— Ай! — запищала Триш. — Ошпарилась!
— Конечно, — пожурила ее Мейв, — разве суют руки в кипяток? Мы утрамбовываем белье деревянной палкой.
— Мои ладони никогда не будут белоснежными, как раньше, — причитала Патрисия, — еще и мозоли наверняка вскочат. Все из-за тебя, Эда!
Мое имя сестрица мужа практически выплюнула.
— Ты всегда можешь уйти, — пожала плечами я.
— Я пожалуюсь Эмильену, — так себе угроза, — Где он, кстати?
— Ушел с утра пораньше и еще не возвращался.
Наконец белье было постирано и аккуратно развешено на веревках.
Довольные результатами своих трудов, на которые был потрачен почти целый день, мы отправились перекусить.
