Проклятый Лекарь. Том 7 (СИ) - Молотов Виктор

— Папа параноик в хорошем смысле слова, — пожала плечами Анна. — После третьего покушения он приказал всей семье ездить только на бронированных автомобилях. Стекла держат снайперскую пулю, днище — противотанковую мину.

— Удобно, — заметил я. — Особенно когда воюешь с Орденом психопатов.

Мы загрузились в джип.

Вольдемар еле втиснулся, и даже в огромном салоне ему было тесновато. Пришлось сложиться почти пополам. Водитель — крепкий мужчина лет сорока с военной выправкой и шрамом через всю щеку — даже глазом не моргнул при виде полуразложившегося мертвеца.

— Куда изволите ехать? — спросил он у Анны.

— В «Белый покров», — ответил я за нее. — Отвезем молодого человека.

— Стоп! Стоп! Подождите! — Кирилл схватил меня за рукав. — Я не хочу обратно в больницу! Умоляю! Надоело там! Месяцы в коме, потом еще неделя бесконечных обследований, анализов, процедур! МРТ, КТ, ЭЭГ, люмбальная пункция — меня изучили вдоль и поперек! Хватит!

— Ты все еще официально пациент неврологического отделения, — напомнил я. — Нужно оформить выписку по всем правилам, забрать вещи, получить документы, эпикриз.

— К черту документы! Я поеду с вами! — упрямо заявил он. — Прямо сейчас!

— И что ты будешь делать у меня дома? Сидеть и смотреть, как я перепрошиваю мертвеца? Восстанавливаю ему тело?

— Учиться! Вы можете научить меня многому! Контролю света, боевой магии, теории некромантии! — не унимался Кирилл.

— Некромантию тебе изучать нельзя. Категорически. Свет и тьма несовместимы, как масло и вода. Попытка совместить их в одном человеке приведет к внутреннему взрыву. В буквальном смысле, тебя разорвет на молекулы.

— Ну хотя бы теории! Чтобы понимать врага! И вообще, мы можем быть полезны друг другу! Вы — мастер темных искусств. Я — маг света, носитель чистой энергии. Идеальная команда! Инь и ян! Тезис и антитезис!

Парень прав, конечно.

Маг света в команде — это козырной туз против некромантов. Особенно против Ордена, который весь построен на некромантии. К тому же Кирилл талантлив, обучаем и предан.

И, что важно — он не задает лишних вопросов о моем прошлом. Таких союзников днем с огнем не сыщешь. Да и в целом полезно иметь под рукой ходячий фонарик против темных сил.

— Хорошо, — кивнул я. — Убедил. Но начнём не сегодня. Слишком много всего произошло, и всем нужен отдых. Ты сейчас поедешь в больницу, соберешь вещи. Завтра утром я приеду, официально выпишу тебя как консультант-невролог — у меня есть соответствующие полномочия. И тогда встретимся у меня в квартире. Начнем обучение. Договорились?

— Договорились! — радостно воскликнул Кирилл. — Спасибо! Вы не пожалеете! Я буду лучшим учеником! Обещаю!

— Надеюсь. Потому что обучение будет жестким. Никаких поблажек.

— Я готов! — решительно ответил он.

Довезли Кирилла до больницы. Он выскочил из машины, чуть не споткнувшись от энтузиазма:

— До завтра, учитель! — крикнул он и убежал в приемное отделение.

— Хороший парень, — заметила Анна. — Искренний. Открытый. Таких мало осталось в наше циничное время.

— И мощный маг в придачу, — добавил я. — При правильном обучении через год-два станет грозой некромантов. Если не сопьется от осознания, во что влип.

— Ты такой циник.

— Я реалист. В нашем деле романтики долго не живут.

Водитель развернулся и поехал к моему дому.

— Приехали, — объявил водитель, останавливаясь у подъезда.

Я начал помогать Вольдемару вылезать из машины. Задача оказалась нетривиальной — двести двадцать килограмм мертвой плоти не так просто маневрировать в ограниченном пространстве.

— Подожди, — Анна вышла следом. — Я с тобой поднимусь.

— Зачем? — удивился я, удерживая Вольдемара от падения.

— Хочу посмотреть, как живут настоящие некроманты, — она лукаво улыбнулась. — Всегда было интересно. В книгах пишут про роскошные замки с подземельями, лаборатории с пузырящимися колбами, коллекции черепов на полках.

Она уже окончательно поняла, что я не просто врач с необычными способностями, а полноценный некромант. И судя по спокойной, даже заинтересованной реакции — не собирается бежать в инквизицию с доносом.

Это поняли все, кто был в составе нашей небольшой группы в клинике. Но этим людям можно доверять. Бойцы Бестужева тоже болтать не будут — там слишком строгий отбор, в этом я уже не раз убедился.

Более того, Анна сейчас явно заинтригована.

Вопрос — это профессиональное любопытство дочери влиятельного графа, которая собирает информацию? Или личный интерес девушки к загадочному мужчине?

Судя по взгляду и языку тела — второе. Зрачки расширены, дыхание участилось, легкий румянец на щеках. Классические признаки влечения.

Что ж, скрываться от нее уже бессмысленно. Она видела слишком много — воскрешение мертвеца, управление некроконструктами, битву с воронкой.

Если бы хотела сдать инквизиции — уже сдала бы. Значит, есть причины молчать. И эти причины явно личного характера.

— Ладно, — согласился я. — Только предупреждаю, там ты не увидишь никакой роскоши. Обычная квартира врача с необычными увлечениями.

— С очень необычными соседями по комнате, — она кивнула на шатающегося Вольдемара.

Мы втроем вошли в подъезд. На втором этаже с грохотом распахнулась дверь. Выглянула соседка — Марья Петровна, пожилая женщина лет семидесяти в бигудях и застиранном халате:

— Святослав Игоревич, вы что творите⁈ Зачем алкашей домой тащите⁈

Она увидела Вольдемара и взвизгнула так, что задрожали стекла:

— А-А-А-А-А! ЗОМБИ! МЕРТВЕЦ! КОНЕЦ СВЕТА! ВОССТАНИЕ МЕРТВЫХ!

— Спокойно, Марья Петровна! Успокойтесь! — крикнул я, пытаясь перекричать ее вопли. — Это не зомби! Это мой коллега по работе! Анестезиолог! У него просто был очень, очень сложный день!

— КАКАЯ РАБОТА⁈ ОН ЖЕ МЕРТВЫЙ! У НЕГО ЛИЦО ОТВАЛИВАЕТСЯ!

— Это последствия длительного воздействия анестезирующих газов! — импровизировал я на ходу. — Профессиональная болезнь анестезиологов — некроз кожных покровов от постоянного вдыхания севофлурана — газа для наркоза. Плюс он случайно заперся в морге. В холодильной камере. Восемь часов при минус восемнадцати. Тяжелейшее обморожение четвертой степени с некрозом тканей!

— В МОРГЕ⁈ — она не унималась, размахивая скалкой, которую держала в руке.

— Да, мы осматривали тело для судмедэкспертизы, а сторож не проверил помещение и запер. Бывает. Теперь везу коллегу домой отогреваться и лечиться. В клинике он оставаться не захотел, ибо жизни ничего не угрожает.

Состряпал легенду на ходу, называется.

— Он воняет трупом! — соседка слегка успокоилась.

— Это побочный эффект обморожения. Гангрена начальной стадии. Ничего страшного, пройдет через пару дней интенсивной терапии. Я его магией подлечу, и будет как новенький. А если хотите, потом и вас осмотрю.

Женщина что-то пробормотала про «понаехали тут из провинции», «раньше такого не было» и «куда смотрит полиция», после чего захлопнула дверь. Но через секунду приоткрыла снова:

— И девок водите! Среди ночи! Бесстыдники!

ХЛОП!

— Милая старушка, — саркастично заметила Анна. — Заботливая.

— Это еще цветочки. Вот увидит Костомара с Ростиславом, совсем окочурится.

Я открыл дверь своей квартиры, пропустил гостей внутрь.

Анна с любопытством осматривалась, изучая обстановку.

Ее взгляд скользил по полкам с книгами — медицинские справочники соседствовали с древними фолиантами в кожаных переплетах. По стенам — анатомические плакаты вперемешку с некромантическими диаграммами.

На столе покоился человеческий череп, который служил подставкой для ручек.

— Так вот как живут некроманты, — задумчиво произнесла она, проводя пальцем по корешкам книг. — Скромненько. Даже аскетично.

— Да, без особых изысков, — отозвался я, ведя Вольдемара в дальнюю комнату. — Библиотека, рабочий кабинет, ритуальная комната, спальня, кухня.

— Думала, вы все в роскоши купаетесь. Золотые черепа, инкрустированные бриллиантами, кубки из черепов врагов, троны из человеческих костей.