Твое пламя и твои крылья, феникс (СИ) - Ковальчук Вера

— Так… Похоже, этот разговор будет долгим. Уверены, что хотите затягивать с вашей клятвой? Лежанка и в самом деле не самая комфортная, но сейчас об этом уже поздно говорить.

— Так-так! Только клятва на клятву, без вариантов. — И поёрзала, растирая затёкшее место об плоский, как блин, и жёсткий, как подошва, матрас. Если он вообще тут есть. По ощущениям — не факт. Может, подстилку какую и кинули, но и только…

— Я же объясняю — это затянет дело.

— Да в чём проблема дать мне требуемые обещания⁈ Это подозрительно!

— Магические клятвы — не шутка. Придётся, например, рассмотреть, что вы имеете в виду под вредом. Причём каждым. Вот физический, скажем. Да, бить я вас не буду, разумеется, но вот факт: как насчёт лишения девственности? Допустим, до постели вообще дойдёт. Если рассматривать принципиально — вполне себе вред, ведь это и болезненно, и кое-что в организме повреждает.

— Э! Я вообще-то тётенька под полусотню! Какая девственность! Она давно потерялась вдали!

— Вы не вполне понимаете. Магия в ближайшие дни полностью обновит ваше тело, так что вы снова станете юной и… кхм… девственной.

— Э-э… Бл… Вот же… Ну, допустим! Тогда сформулируем так: сознательное стремление причинить боль или физический вред, желание подавить морально, подчинить своей воле и манипулировать. И что-то касательно магии.

— Я не собираюсь вредить вашему дару.

— Вы сами сказали: собираетесь забрать часть.

— Именно часть. Это обычная практика в нашем мире, если невеста обладает магическим даром. Вы не лишитесь его полностью, более того, даже взятая часть со временем прирастёт обратно.

— Вы можете в этом поклясться?

— Могу дать клятву, что если вы поделитесь своей магией со мной, вам это ни в чём не причинит вреда.

— Ладно. — Я смотрела на него с большим подозрением. — Сойдёт.

— И ещё касательно адаптации: могу дать вам неделю, но не более того. Через неделю мы заключим брак.

— Десять дней.

— Неделю, и только так!

— Десять — священное число!

— Для вас это так важно?

— Очень важно, да. И в браке вы не станете принуждать меня к интиму, не станете унижать.

— Это пообещаю. В свою очередь дайте мне клятву, — он вытащил из внутреннего кармана футляр, вынул иглу, — что не причините вред мне и моим интересам вольно или невольно, не выдадите моих тайн, будете следовать интересам моего рода и моего мира и добровольно выйдете за меня замуж.

— Слишком общо. — Приподняв бровь, проследила, как игла проплыла между прутьев решётки и уколола меня над запястьем. До крови. Поморщилась. — Эм-м… Клянусь, что не причиню вам вреда вольно или невольно, не выдам тайн, буду следовать интересам вашего мира. И рода. Можно уже снять с меня оковы?

— Брак?

— Я же сказала — сделаю, как договорились. Пожалуйста, у меня всё затекло. — И притаилась, уповая, что моя хитрость пройдёт.

— Вы согласны на брак?

— Поскольку я тут — согласна, ладно уж. Ну отпускайте меня уже!

Руку на миг стиснуло, что-то полыхнуло — видимо, зафиксировалась магическая клятва. Мужчина кивнул, хрустнул ключом в замке и сдвинул в сторону часть решётки. Шагнул к лежанке и расстегнул оковы. Охая, я села на койке и, свесив голову, замерла. Нет, мне не было плохо. Но всегда выгодно выкроить чуть-чуть времени, чтоб обдумать ситуацию.

Так, что же я пообещала? Не вредить старому козлу специально или по недосмотру. Самый скользкий момент. Не выдавать тайн. Да пусть ими подавится! Дальше — не делать зла миру. Это-то пожалуйста. Я всё-таки человек, даже ради мести не стала бы гадить скопом целой планете, или что тут у них. Ещё было упоминание рода, но, даст бог, скажется эта маленькая хитрость, что род упомянут отдельно от мира и от упоминания самого старого козла. Без уточнения. Какому роду, чьему роду — хрен знает.

И ещё согласие на брак. Оно дано постольку, поскольку я нахожусь «тут». Считаем, что условно в замке. Может быть, рядом с крепостью, или что тут у него замком называется. Значит, в течение десяти дней мне нужно как следует подготовиться и сделать ноги, чтоб не оказаться в браке со старым хитрованом в рясе.

Время есть.

Но мало.

Недостарик подал мне руку, и я без возражений оперлась о его ладонь. Из подземелья меня провели двумя красивыми каменными лестницами на этаж, который, похоже, был вполне жилым: уютные деревянные панели по стенам, огромные вазы, изящная мебель, красивые витражные наличники в окнах. Двери тоже впечатляли — их украшала красивая резьба. Перед одной из них мужчина меня остановил, толкнул створку и сделал гостеприимный жест.

— Прошу. Проходи. Думаю, эта спальня тебе будет удобна. Если не разберёшься с ванной, уточнишь у слуг. Одежда вон там, за панелью. Что-нибудь да подойдёт. Еду сейчас принесут. Советую отоспаться: в ближайшие пару дней можешь чувствовать сонливость. Ничего странного, просто организм адаптируется. Надо потерпеть. Я загляну послезавтра. — Кивнул и ушёл.

Я осторожно прикрыла за собой дверку и огляделась. Что ж, комнатка приятная — просторная, с красивой винтажной мебелью, слева готическое сводчатое окно и выход на балкончик, справа тоже дверь, и, сунув туда нос, я убедилась: вот они, удобства. Ага, а встроенный шкаф чуть дальше. Помимо огромной кровати, где при желании можно было бы улечься по принципу «мама, папа, я и вдобавок младший братик, обожающий спать морской звездой», здесь имелся изящный резной комод, трельяж с пуфиком и большое зеркало.

В зеркале не оказалось ничего особенного — моя особа в длинном свободном платьишке, больше похожем на балахон. Сперва я по себе скользнула рассеянным взглядом (что я, себя не видела⁈), но спустя несколько мгновений присмотрелась. Точнее, попыталась присмотреться… Э, а что со зрением? Как-то всё плывёт перед глазами! Нехорошо. Может, старый козёл прав, и стоит отдохнуть?

Я осторожно подкралась к окну, отодвинула штору и задумалась. Нет, не сказать, чтоб в окрестностях своего родного города знала буквально каждый уголок, но что-то не могу сообразить, где увиденное сейчас может попадаться в знакомых пригородах? Лес уж слишком буйный, в наших краях такого не встретишь. У нас всё-таки довольно много болот, чаще встречается редколесье, всё везде прорежено, понатыканы высоковольтные вышки, просеки, тропы, дороги и прочие садовые участки.

Не с первого раза справившись с ручкой двери, выбралась на просторный балкон. Попыталась на глаз оценить строение, в котором находилась. Не то чтобы я была знатоком архитектуры (даже близко нет, увы), но уроков истории культуры родного края хватило, чтоб усвоить, какими очертаниями обладают дворцы и замки в окрестностях и в сердце отеческого города. Так, подобные здания встречаются севернее моей родины, но там они наперечёт, и ничего подобного на фото оттуда я не видела. И лес там не такой.

Мде…

Но, может, южнее? Тоже вряд ли. Прищурившись, я посмотрела в небо и снова задумалась. Лишняя горстка плюсиков в пользу версии, что старый козёл не соврал. Это другой мир. Чёрт. Версию, что я свихнулась или переживаю моменты смерти мозга, отметём как бесперспективные. Значит, надо исходить из того, что жива, здорова, оказалась невесть где в мире победившего зверского патриархата и должна как-то выкарабкаться. Покусав нижнюю губу, я вернулась в покои. Потом, отмокая в тёплой воде ванны, обдумывала план на ближайшие десять дней.

Значит, отдохнуть и выспаться. Выяснить, владею ли я местной речью и местной письменностью. Почитать что-нибудь о местной магии. Выяснить, что тут кушают, что растёт и добывается в лесах. Каковы законы, каких ситуаций женщине позарез следует избегать. Добыть плащ и в идеале одеяло, нож и котелок, мешок какой-нибудь, а дальше всё, что может пригодиться в путешествии. И немного еды, если получится.

Пространный список дел.

В сон действительно тянуло. Казалось бы, вынырнула сюда из сна, а измотана так, словно целый день на грядках попой кверху вджобывала. Меня едва хватило на то, чтоб поужинать (еду принесли прямо сюда, на изящном серебряном столике, красоту которого в силу усталости оценить не успела) и упасть мордой в подушку.