Мир дикой западни - Малинина Маргарита

– Ну вот поэтому мне вас Глеб и рекомендовал! – с улыбкой до ушей изрек загадочный клиент. – Парочка сыщиков из желтых страниц меня уже прямым текстом послала! Говорят, деньги вернуть, вора найти или узнать, кто виноват, последить за ним и так далее – это мы могём. А то, что вы предлагаете – никак нет! Эх, – отмахнулся он. И в тот момент, когда я уже рот открыла, чтобы поступиться принципами и возможным жетоном и спросить напрямик, Виталий предложил, невольно затыкая мне рот: – Хотите чаю? Разговор-то предстоит непростой!

И, не дожидаясь ответа, Гавриков откатился на кресле чуть вбок, где стоял маленький неказистый столик, застеленный грязной цветастой клеенкой, и включил электрический чайник.

Я громко вздохнула, отставляя наполовину опустевший пластиковый стаканчик.

– У меня еще кофе… – робко заметила я.

– Ах да! Простите, мне так неудобно… Голова забита другими вещами.

– Ничего, я понимаю. К тому же чай сильнее люблю.

– Вот и ладненько! – Он даже ладошки потер одна об другую. Какая милота! Но лучше бы к делу перешел…

В общем, через полторы минуты маленький чайник закипел, и он разлил нам кипятка в такие же маленькие изящные чашки из фарфора, которые в этом полускладском-полуподвальном помещении выглядели так же жалко, как белый котенок посреди лужи во время ливня. Так и захотелось отобрать их у него, принести домой, отмыть и поставить на полку серванта. Ну и любоваться, само собой.

– Это бабушкино наследие! – проследил он за моим внимательным взглядом, беря чашки в руки. – Она обожала фарфор! У меня дома тридцать пять чайных пар, представляете?

Я улыбнулась. Ну какая же, повторюсь, милота! Вы бы видели, с каким теплом он говорил о бабушке и как лучились его глаза. Хорошо, что моя бабуля жива и я могу радовать себя ежедневным общением с ней.

Дзынь! Хлоп!

Я отвлеклась на мысли о Маргоше (бабуля запрещает называть себя иначе) и даже не успела заметить, как Гавриков выронил одну из чашек в процессе транспортировки их до нашего стола. Увидела только результат. Бело-сиренево-золотистые осколки (эх, даже в виде трупика чашка по-прежнему прекрасна!) и куча темной жижи на светлом линолеуме.

– Простите! Я такой неловкий всегда… Эта ваша будет тогда, а я обойдусь, – протянул он мне вторую чашку.

Хотела я сослаться на недопитый кофе, дескать, пусть чай себе берет, но стало как-то неловко. Старался человек. И не виноват же он в том, что так вышло.

Пока Гавриков искал другую чашку, попутно роняя и задевая все подряд, я вдруг с болью в сердце вспомнила одного своего друга, на которого сейчас отчаянно походил новый знакомый. Он тоже вечно все теряет, забывает, роняет и разбивает. Нет-нет, лучше не думать… Даже имя его мысленно не произносить…

– Нашел! – обрадовался Виталий, доставая какого-то толстостенного глиняного монстра. Нет, моя чашка лучше будет. Удовлетворенно кивнув, я отпила из нее чай с бергамотом, который на законном основании перебивал аромат кофе.

Гавриков вскоре присоединился ко мне.

– Обещаю, – за один заход осушив полкружки, точно мучился жаждой пару месяцев, заговорил он, – это всего лишь на пятнадцать-двадцать минут. Он посмотрит, убедится во всем, согласится финансировать, и дальше вы свободны!

– Что на пятнадцать-двадцать минут? – решила я прекращать эти игры в светскую беседу, когда правилами приличия велено читать между строк и не переспрашивать, а делать высокомерно-просветленное лицо, дескать, я все понял еще до ваших намеков и околичностей. – Можно поконкретнее?

– А вас Глеб не предупредил разве? – Виталий быстро-быстро заморгал, будто готовясь разреветься.

– Нет.

– В общем, хм, – отчего-то замялся Гавриков, словно он до этого рассчитывал на то, что Прижимин все объяснит, и теперь терялся оттого, что приходится самому, – нужно временно побыть роботом.

На свою беду, я как раз в это время глотнула прекрасного черного чая с излюбленным бергамотом. Вначале он встал поперек горла, затем и вовсе выпрыгнул. Ну ничего, ему все равно полы мыть, вытрет и стол.

– Я что-то не поняла… Кем побыть?

– Роботом. Точнее, андроидом. Прототипом 211–02А.

– А? – повторила я за ним случайно последний звук. Хотя это был восклик недоумения.

– Ну да, там такая ситуация… – Виталий вздохнул. Я тоже. И это еще вопрос, кто громче. – В общем, партнер свалил с деньгами. И дорабатывать роботов мне теперь не на что. А он как бы требует отчет, куда деньги ушли…

– Партнер? – не поняла я. Каюсь, сглупила, но я все еще висела на теме «ты будешь роботом».

– Западников! Инвестор то есть. Слышала о таком? – то ли от шока, то ли стремясь завоевать симпатию и склонить на свою сторону в корыстных целях Гавриков перешел на «ты».

– Нет.

– Ну как же? Глава корпорации «Вест». Виктор Александрович Западников. Создатель первого российского смартфона, который хоть как-то работает! Хотел, по слухам, назвать его «Запад», от фамилии, но нельзя! Наверху не одобрили. Типа пропаганда, все дела… И он назвал Вест–21. С инглиша – «запад». А, ну ты же знаешь язык…

– Так долго разработки шли? Несколько лет прошло.

– Почему? А-а, нет, 21– это век. В общем, там вся семейка интересуется современными гаджетами. Пытались они еще роботов делать, но не пошло. Так, пылесос какой-то сделали, но он дороже импортного вышел, а пашет хуже. Провальный проект. И тут ему подвернулись мы с Димкой.

– Угу, и вы с Димкой оказались достаточно хитры, чтобы развести несчастного бизнесмена своего легендой о роботах! «Мир Дикого Запада» для Западникова! Умно. – Я уже даже не боялась его обидеть.

– Нет, ты не поняла. Я в принципе могу это сделать. Ну как я… С Димкой быстрее вышло бы, конечно. Он лучше меня по технической части. И по части программирования.

– А ты по какой? – полюбопытствовала я, и только самый внимательный собеседник мог бы уловить в вопросе язвительные нотки.

– По части общения со спонсорами! Так что не боись, я его быстро уломаю дать мне еще деньжат. У Димона бы не вышло!

– У Димона и так вышло с деньжатами.

– Ну, так он красть только и способен! Оставил мне записку, дескать, я все продумал и сделал, так что деньги мои по чесноку! Видала? А как я выпутываться буду, это его не трогает! Короче, берешься, Катерина?

Я сидела и выразительно моргала несколько минут. Он это серьезно?

– Ты это серьезно? – повторила я за своими мыслями. – Ну как, как я могу выдать себя за робота?! Подумай же! Это бред!

Боже, он псих… Почему я это терплю? Сколько я еще буду терпеть из-за Прижимина и своей детской мечты стать сыщиком? Может, пора повзрослеть? Вернусь домой – позвоню на старую работу. Авось примут обратно. Платят копейки, при этом заставляют делать все-все и даже брать работу на дом. Где они еще таких дураков найдут? Явно же им требуются люди.

Пока я ломала голову над проблемой заработка, Виталик копался в ящике стола, доставая попеременно пепельницу, полную окурков (фу, осуждаю), две идентичные упаковки чая с бергамотом (обе зачем-то вскрытые) и какие-то документы в прозрачном файле.

– Это Димкино, я не курю, – заметил он опять мой взгляд. Лучше бы за своими идеями полоумными так же тщательно следил, как за мной! И вообще, партнера нет уже несколько дней, а от него остались окурки. Бардак! Не только в голове, но в помещении!

Виталий наконец-то достал сложенный лист бумаги и развернул.

– Вот! Полюбуйся!

Я нехотя потянулась за бумажкой, на которой при беглом осмотре мной было выявлено чье-то лицо. Всмотрелась. И опешила…

– Это же я!

– Ну да, почти ты. Это прототип 211–02А. Теперь ты понимаешь? Мне без тебя не обойтись! Ни пластическую операцию не надо делать (у меня на нее и денег нет), ни грима никакого, ни макияжа. Ну, может, малость последнего… Но вообще можно выдать за сестру.

– Чью?!

– Прототипа 211–02А. Видишь ли, лица делаются вручную. Поэтому это нормально, что роботы только похожи друг на друга, а не идентичные копии. Да и приятнее так. Когда клоны по дому ходят! Страшно! А так… будто сестры-горничные.