Меченный смертью. Том 4 (СИ) - Юрич Валерий

Я мог бы и дальше слушать причитания Трофима Евгеньевича, да вот только времени на это особо не было. Я поднял руку и слуга, прервавшись на полуслове, замолчал.

— Когда вы открутили саморезы и как попали в мой кабинет? — строго спросил я.

— Позавчера вечером. Незадолго до вашего возвращения, ваше сиятельство. Тимофей Федорович был чем-то очень обеспокоен и когда занавесил окна в вашем кабинете, видимо, забыл его запереть.

Я вспомнил, что как раз в это время и исчез Леопольд, а управляющий, похоже, торопился подделать видеозаписи. Отсюда и его рассеянность.

Но это все были несколько отвлеченные вещи. Мне же хотелось получить ответ на главные вопросы: кто украл записку и зачем?

— Трофим Евгеньевич, — я пристально посмотрел на слугу, — у меня вчера из ящика стола пропала очень ценная вещь. И так уж получилось, что за весь день в мой кабинет заходили только вы и Тимофей Федорович. Это прекрасно видно на записях с видеокамеры, установленной в коридоре. Управляющий вне подозрений. Так что остаетесь только вы. — Я замолчал и, сложив кончики пальцев, откинулся на спинку кресла.

Нижняя губа слуги предательски задрожала, а глаза расширились от ужаса.

— Я ничего не брал, ваше сиятельство. Клянусь всем, что для меня свято! Не губите! — Начал он умолять и снова хотел грохнуться на колени.

— Трофим Евгеньевич! — строго осадил я его. — Если это не вы, тогда кто? Может вы мне расскажете?

И тут слуга замер, словно на что-то решаясь. Внутри у него происходила какая-то борьба. Я сразу понял, что он что-то от меня скрывает. И вот здесь важно было выдержать паузу. Любое мое слово могло свети на нет решимость слуги. И в итоге он мог просто замкнуться в себе и ничего мне не рассказать.

Наконец, после минутного молчания, Трофим Евгеньевич понуро произнес:

— Здесь был еще один человек. Вместе со мной.

Я удивленно поднял бровь. Мне было абсолютно непонятно, как кто-то мог попасть в кабинет, не засветившись на камерах, установленных в коридоре. Хотя… Черт подери! Как я сразу до этого не додумался⁈

Слуга, будто прочитав мои мысли, сказал:

— Когда я устанавливал карниз, Тимофей Федорович ушел по делам. В кабинете было жарко, и я открыл окно. А прямо за ним очень кстати оказался садовник. Он стриг кусты возле дома. А мне одному ну никак не справиться было с этим карнизом. Вот я и попросил садовника помочь. Он скинул обувь и забрался в кабинет через окно. Мы вдвоем быстро управились с работой. А потом… Вы уж простите, ваше сиятельство. Я не углядел. Это полностью моя вина. — И слуга сокрушенно опустил голову. — Пока я убирал мусор с пола, вытирал подоконник и раздвигал гардины, то потерял из виду садовника. А когда оглянулся, то этот шельмец сидел в вашем кресле. Да еще и ноги в рваных носках на стол закинул. Смотрит на меня и нагло так улыбается. Я его, конечно сразу шугнул и выпроводил обратно через окно. Но вот карманы его при этом не проверил. Да и не думал я, что он на такую подлость способен.

— А что ж вы сразу мне про это не рассказали, Трофим Евгеньевич? — строго нахмурив брови, спросил я.

Слуга замялся, но потом, видимо, решил, что если уж выкладывать, то все до последней крохи.

— Так ведь это он, ваше сиятельство, и подбил меня на это грешное дело. А я обещал никому про наш с ним разговор не сказывать. Вот и молчал. — Трофим Евгеньевич пристыженно опустил глаза в пол.

— На какое дело? Выражайтесь яснее. — Я сделал вид, что теряю терпение.

— Так на историю с карнизом этим, будь он неладен. Сидели мы с садовником после работы на лавочке напротив особняка. Я этому иуде и излил душу. Ну, про свою обиду на Тимофея Федоровича. А тут как раз он и сам в окне вашего кабинета появился — шторы задвигал. А этот плут-садовник мне и говорит, выкрути, мол, саморезы из карниза, чтобы… ну, вы понимаете. А я дурак и послушался.

Теперь мне стало все предельно ясно. Легко попадающий под чужое влияние Трофим Евгеньевич оказался жертвой прихоти садовника, который был ключевой фигурой во всем этом деле. И теперь мне следовало побеседовать с ним. Но для этого очень важно его не спугнуть.

Я внимательно посмотрел на поникшего собеседника. Его испуганный взгляд говорил о том, что он себе пророчит, как минимум, тюремное заключение, а то и более суровую кару. Однако, у меня были другие соображения на его счет.

— Вот как мы с вами поступим, Трофим Евгеньевич, — строго сказал я. — Вы прямо сейчас пойдете к Тимофею Федоровичу и расскажете ему все, что поведали мне. А потом пусть он сам решает, как с вами поступить. Одним словом, ваша дальнейшая судьба сейчас полностью в его руках. Если он решит, что вас нужно уволить или еще чего… то уж не обессудьте, а если решит оставить вас на работе, то так тому и быть. Да, и еще: если встретите садовника, ни слова ему про наш разговор. Можете идти.

В глазах Трофима Евгеньевича после моих слов затеплился огонек надежды. Встав на непослушные ноги, слуга благодарно воскликнул:

— Спасибо вам, ваше сиятельство, за ваше милосердие! Надеюсь, что у Тимофея Федоровича такое же доброе сердце, как и у вас. — И он неровной походкой вышел из кабинета.

А передо мной сейчас обозначилась непростая задача: взять по-тихому садовника под арест, а потом допросить. Но сделать это надо было так, чтобы он заранее ничего не заподозрил и не пустился в бега.

Глава 13

Я поудобнее устроился в кресле, привел мысли в порядок и стал обдумывать, как и когда мне лучше взять садовника. Беда была в том, что сейчас, из-за недостатка личного состава, охраны у ворот усадьбы не было. И садовнику не составит большого труда удрать при первых признаках опасности. В этом случае послать за ним группу я не смогу — свободных бойцов нет. В одиночку выслеживать беглого слугу, конечно, можно, но это отнимет много сил и времени. Поэтому брать негодяя лучше неожиданно и, желательно, в таком месте, где у него будет мало возможностей для бегства. Его комната подходила для этого как нельзя лучше.

Я посмотрел на часы. Обед, перед которым садовник переодевался и умывался у себя в комнате уже прошел. Значит придется ждать конца рабочего дня.

В этот момент, отводя взгляд от настенных часов, я вдруг заметил краем глаза какое-то движение за окном. Я постарался ничем себя не выдать и не смотреть прямо на заинтересовавший меня объект. К тому же натренированное периферийное зрение гораздо лучше его захватывало.

За окном, метрах в четырех стоял человек и смотрел на меня. В его действиях не было ничего угрожающего. Он просто наблюдал.

Ленивым движением руки я взял со стола телефон и сделал вид, что увлеченно что-то просматриваю. При этом продолжал держать типа за окном в зоне своего бокового зрения. Я не мог понять, кто это. Для этого нужно было бросить на него хотя бы один прямой взгляд.

Эта немая сцена продолжалась около минуты. А потом человек за окном начал производить какие-то однотипные механические действия своими руками, в которых был зажат какой-то инструмент. И в этот миг до меня дошло: это тот самый садовник. Он стриг кусты возле дома, кидая при этом в мою сторону подозрительные взгляды. Я чувствовал, как он на меня смотрит. Я знал, что человек за окном настороже. И я не хотел его спугнуть.

Он явно оказался здесь не просто так и, скорее всего, наблюдал из-за кустов за нашим с Трофимом Евгеньевичем разговором. По всем его повадкам было заметно, что это отнюдь не простой садовник. Надо будет навести о нем справки. И в первую очередь у Тимофея Федоровича.

Клубок таинственных и странных событий продолжал потихоньку разматываться. И кто знает, что я обнаружу на другом конце нити?

Однако, надо уже что-то делать. Играть в гляделки с садовником и находиться в постоянном напряжении мне надоело. Хорошим вариантом было достать разведывательного мини-дрона, нацепить тактические очки и следить за целью. Но беда в том, что эти вещи у меня в сейфе, который стоит тут же. Копаться там на глазах у садовника, продолжая не обращать на него внимания, это не очень умная идея. Профессионал сразу заметит подвох в моем нарочито небрежном поведении.