Обрадованная первыми успехами в овладении магией, я решила, что и дальше все будет так же легко. Но нет. Каждый новый крохотный шажок давался мне с таким трудом, что я уже начинала сомневаться, что всего несколько дней назад я смогла зарядить люминарисы и Федькин телефон без какой-либо практики.
– Эми, телефон садится. Зарядишь? – Федора протянула мне свое сокровище, с которым не расставалась ни на миг. Я уже смирилась с тем, что из него временами раздаются странные песни без нормальной мелодии и с набором слов вместо складных стихов. Зато Федора очень любила подпевать, а в один из дней я проснулась с застрявшими в голове словами: “Сигма герл слаще зефира. Да, я – босс этого мира”. И долго пыталась понять, откуда это взялось, пока не вспомнила, что накануне вечером Федька раз двадцать прослушала эту, с позволения сказать, песню.
– Заряжу, конечно. – Я вздохнула. Наверное, стоит составить какое-то расписание для этой странной музыки, чтобы я потом тоже не начала распевать песни с непонятными словами.
– Ты просто чудо! – Федора повисла у меня на шее, чуть не повалив на грядку, возле которой и шел разговор. Я спустилась на улицу проверить как дела у моей подопечной, да так и осталась, увлеченная возможностью немного разгрузить голову и поработать руками.
Каменная роза, которую Федора разыскала в густой траве, не погибла за пять лет без ухода. Да, темно-красные цветы были куда мельче, чем им полагалось быть при должном присмотре, но она продолжала цвести. Федора выхаживала маленький кустик и наполняла телефон все новыми и новыми изображениями алых лепестков.
– Бабушка рассказывала, что из роз иногда варят варенье. – Поделилась Федора, выкладывая вокруг кустика ограждение из белых камней, которые она набрала на берегу реки.
– Вряд ли из каменной розы получится что-то съедобное. У нас считают, что она слышит все, что говорят рядом с ней и может исполнить заветное желание. Но это неправда. – Я грустно улыбнулась, вспомнив, сколько раз в детстве шептала розовым кустам под моим окном о своих мечтах.
– Если бы это было правдой, здесь уже был бы интернет. – Вздохнула Федора.
– Может быть, это и к лучшему. – Я отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Федька уже рассказала мне, что с помощью этого интернета она могла бы наполнить свой телефон новыми песнями и даже визуальными историями. Но мне хватало и того, что уже было в этом телефоне.
– Но я все-таки попробую!
Я подумала, что нужно будет потом шепнуть розе, чтобы не слушала девочку. Мало ли, вдруг именно эта роза решит выполнить желание.
– А зачем твоя бабушка выращивала эти каменные розы? Если их нельзя есть, а других цветов здесь нет?
– Ты же видела бабушкины книги. Там чего только нет. Не удивлюсь, если в одной из них найдется рецепт приворотного зелья, где используются шипы каменных роз.
– А такое существует? Приворотное зелье? – Федька даже рот забыла закрыть от удивления. Кажется, ее всерьез заинтересовал этот вопрос. И мне стало любопытно, чем вызван этот интерес. Ровесников девочки в поселке я не видела, правда, на рынке мы наткнулись на компанию ребят постарше. Неужели ей успел приглянуться какой-то мальчишка?
– Кто же его знает. – Я пожала плечами и подумала, что я бы с удовольствием воспользовалась каким-нибудь отворотным зельем. Чтобы, если один дракон меня вдруг найдет, он решил, что я ему не нужна, и убрался подальше.
Оставив Федору и дальше возиться с грядками, на которых росли уже более привычные для огорода дикий чеснок и чахлая морковка, я вернулась в мастерскую.
Старый горшок для еды ждал своего часа. А я все не знала, как к нему подступиться и сделать так, чтобы заставить его сохранять еду в целости, даже если его забудут в горячей печи на целый день.
Сверилась с бабушкиными записями, перелистала обе книги по магии, в которых торчало столько закладок, что теперь казалось, что их больше, чем самих страниц. И, наконец, принялась за дело.
После небольшого перерыва магия больше не казалась густой и неподатливой, а вновь превратилась в послушные потоки, текущие сквозь мои пальцы прямо в чистый горшок с чуть потрескавшейся глазурью. Я представила, как на внутренней поверхности образуется прозрачное, почти невидимое покрытие с особыми свойствами не пропускать слишком много жара внутрь.
На лбу и висках выступили капельки пота, а я все держала руки над горшком, “визуализируя”, как выразилась Федька, нужный мне эффект. Закрыв глаза, прокручивала перед мысленным взором, как в горшке булькает ароматное жаркое, оставаясь теплым, но не пригорая, даже когда горшок охватывает пламя.
А потом без сил опустилась на стул. Не касаясь горшка, постаралась заглянуть внутрь и увидела, что стенки и правда сделались чуть более глянцевыми, чем были изначально. Теперь оставалось испытать горшок в деле.
31
Мы с Федорой испортили три горшка, прежде чем мои попытки принесли нужный результат. Первый горшок ничем не отличался от обычного, и еда в нем пригорела уже спустя полчаса лишнего пребывания в печке. Второй горшок взорвался в печи, и я потом долго выгребала осколки. А третий и вовсе окрасил еду в ядовито-зеленый цвет.
– Я вчера видела лягушку такого же цвета. – Поделилась Федора, с любопытством разглядывая получившуюся кашу.
Я взглянула на нее, но поняла, что она не издевается. Просто посчитала нужным упомянуть этот любопытный факт. Что же… Лягушка так лягушка.
– Не расстраивайся! – Федора и сама поняла, что я переживаю, и погладила меня по руке. – У тебя обязательно получится!
И она была права. У меня получилось уже на четвертый раз. Три дня мы готовили исключительно в этом горшке и практически не вынимали его из печи, но ни разу в доме не раздался запах горелой пищи.
– Я же говорила! – Федора на радостях исполнила какой-то короткий танец. – Сработала роза!
Я только улыбнулась. Не знаю насчет розы, но любая помощь оказалась полезной. Может, и правда, стоит попробовать шепнуть кустику с алыми цветами свои желания?
– Ну что, пора отдавать заказ? – Я покусала губу, переводя взгляд с горшка на Федору и обратно.
– А тебе заплатят?
– Вряд ли. Бабушка уже получила деньги. Но заказы так и не выполнила. – Я и сама уже начинала размышлять о том, что пройдет не так много времени, и мне придется искать способ заработать. Потому что хоть запас денег у нас еще оставался, но даже его не хватит надолго. Но, если этот горшок окажется удачным, весьма велика вероятность, что скоро все хозяйки Уайтфилда потянутся ко мне за подобными чарами. Ведь кому не захочется иметь в хозяйстве подобную утварь, чтобы можно было просто сунуть ее в печь, да и забыть там до тех пор, пока не придет время накрывать на стол.
Торжественное вручение горшка мы оставили на следующий день, чтобы с самого утра застать хозяйку этого чуда дома. К тому же мне нужно было повторить наложение чар на горшок, принадлежавшей самой заказчице, Мэрион Кейли. Пока я практиковалась на нашей собственной посуде. И после первого же провала убедилась, что приняла правильное решение.
Утром мы завернули горшок в плотную ткань и отправились в Уайтфилд. Всю дорогу я переживала, что мои чары не сработают, и уже завтра разъяренные жители поселка пожалуют к нашему дому, чтобы выгнать нас прочь. Или чего доброго, устроят нам такие неприятности, что нам ничего не останется, как сбежать самим. А ведь мы с Федорой уже начали обживаться и уже чувствовали себя здесь, как в родном доме. Во всяком случае, я себя так чувствовала. И очень хотела верить, что Федоре здесь тоже уютно. По крайней мере, она теперь не плакала по ночам в подушку, думая, что я уже сплю.
– Мэрион! – Позвала я, когда мы остановились у калитки в потрепанном жизнью заборе. – Мэрион Кейли!
Забор был гораздо выше, чем у Аники, так что я не видела, что происходит по ту сторону, но слышала, как заскрипела дверь, а потом по камням зашуршали медленные шаги.
