Я взяла листок и развернула. Призвала всю свою сдержанность, выработанную за годы жизни рядом с Виолой и мачехой. Список был не то чтобы внушительным, но вот те магические воздействия, которое бабушка Эрин собиралась наложить на эти предметы, вызвали у меня легкую оторопь. Да мне до такого еще учиться и учиться! Это вам не люминарисы с телефонами заряжать!
27
Если я еще могла представить, как наложить на старый горшок заклинание, чтобы еда не пригорала, то зачаровать зеркало так, чтобы оно слегка запотевало, если кто-то в комнате лжет – это было что-то на запредельном уровне магии. И если бабушка согласилась на такие заказы, значит, она все это умела. Или же кое-кто пытался меня обмануть.
Мужчины ушли, не дожидаясь моих комментариев. Лишь пожилой бросил напоследок, что времени у меня не так много. Но я была слишком поглощена списком, чтобы ответить. И уже запоздало порадовалась, что на Федьку они не обратили внимания.
– Эми, мы же собирались в гости. – Растерянно проговорила Федора, когда я развернулась и, взяв ее за руку, направилась обратно к дому.
– Прости, милая, мне нужно кое-что выяснить.
В этот день к Анике мы так и не попали. Я перерыла все книги и записи в мастерской в поисках какого-нибудь рабочего журнала бабушки. Федора помогала мне, регулярно отвлекаясь на телефон и заставляя его исполнять странную музыку, от которой я то и дело морщилась.
– Ой мамочки! – Раздалось в наступившей тишине, когда очередная песня с непонятными словами, затихла. Я задвинула ящик стола и поспешила туда, откуда раздалось ойканье.
Федора стояла в дверном проеме спальни и держала в одной руке конверт со сломанной печатью, а в другой – небольшую записку, которую так и прожигала взглядом. Я сразу же узнала этот конверт – письмо, которое дала мне помощница дэйна Хартли. Конверт, который я спрятала в комод, и совсем про него забыла.
– Федька, это нельзя было трогать! – Я потянулась к девочке, но она отпрянула и спрятала руку с запиской за спину. – Федора! Что это такое?
Мой строгий тон не возымел на Федьку никакого воздействия. Она посмотрела на меня так, будто увидела впервые.
– Эмили! Ты что, преступница?
– Я? – У меня аж дыхание перехватило от возмущения. – Это ты вскрываешь чужие письма, а не я.
– Тогда почему здесь написано… – Девочка поднесла листок к глазам, но я выхватила его и пробежалась по тексту. И правда: “Ой, мамочки!”
Для воспитательного процесса, наверное, было лишним хвалить маленькую хулиганку за ее длинный нос, но сейчас я была рада, что Федька оказалась такой любопытной. Потому что в записке, предназначенной настоятельнице монастыря, говорилось о том, что я беглянка и меня нужно не просто спрятать, но и не выпускать до тех пор, пока Элеонора не пришлет приказ. И ни при каких обстоятельствах не только не давать мне уйти, но и не позволять получать никакую информацию из внешнего мира.
Правильно я не стала доверять Элеоноре. Не знаю, что у нее за планы были на мой счет, но теперь она точно меня не найдет, если станет искать. А судя по записке, стала бы. Отдала бы приказ – и меня тут же вернули бы Хартли.
Я поежилась, представив, как дракон встретит меня после такого. Вся моя прежняя жизнь покажется цветущим садом, уж наверняка.
– Я не преступница, Федора. – Я смяла листок в руке и подумала, что нужно сжечь его вместе с конвертом. Мало ли какой магией может быть пропитано письмо. – Но я сбежала от очень плохого человека.
– И он ищет тебя? – Федька округлила глаза и приложила ладошку ко рту.
– Надеюсь, что нет. – Я заставила себя улыбнуться и пожала плечами. – Думаю, он решил, что такая, как я, ему не нужна.
Слабо верилось в то, что Хартли так просто спустит мне этот побег. Но я и правда надеялась, что ему проще будет найти мне замену, чем гоняться за мной по всей Аэстерре. Тем более что Элеонора наверняка подсказала ему, что искать меня нужно в Северном Пределе. А здесь, в захолустном городишке прямо у него под носом он меня точно не найдет. Просто потому что никогда не подумает, что я могу здесь быть. Теперь главное – чтобы местные не выдали, в случае чего. А для этого нужно наладить с ними отношения.
Так мы с Федорой вернулись к тому, с чего и начали наши поиски. И в итоге бабушкины записи обнаружились среди целой стопки каких-то схем и чертежей. Федора опознала в чертежах зеркало, а я лишь мельком взглянула на них, переключившись на список заказов.
Местные хоть и были угрюмыми и неприветливыми, все же не соврали. Их список полностью совпадал с тем, что было в записях бабушки Эрин. Причем у бабушки в разделе предстоящих заказов было гораздо больше, чем в списке местных. То ли не всех опросили, то ли кто-то за долгие годы забыл о том, что обращался к Эрин, то ли попросту махнул рукой.
Но самым странным в бабушкиных бумагах было то, что последняя запись, касающаяся не заказов, а каких-то личных заметок, была датирована всего тремя годами ранее. А судя по рассказам Аники и состоянию дома, бабушка исчезла лет пять назад, не меньше.
28
– Фекла, а ты могла бы снова показать мне портрет твоей бабушки?
Я сама не верила в ту невероятную теорию, что возникла в моей голове. Но ведь все сходилось одно к одному. Бабушка исчезла из поселка пять лет назад. А спустя два года появилась в доме, сделала небольшую пометку, касающуюся большого зеркала, и снова пропала. А еще через три года умирает бабушка Федьки, и она попадает в мой мир через то самое зеркало.
Девочка откликнулась сразу же. Отдала мне телефон, на котором было изображение пожилой женщины с короткой стрижкой и пепельно-фиолетовыми волосами. Я прищурилась, всматриваясь в каждый миллиметр портрета и пытаясь найти фамильное сходство. Потом ушла в спальню, где стала сверяться с семейным портретом. Нет. Это точно не моя бабушка. Если только она не изменила свою внешность…
Голова начала гудеть от этих домыслов.
– А ты хорошо помнишь свою бабушку? Долго с ней жила?
– Всю жизнь. – Федька пожала плечами. – Она меня забрала, когда я была совсем маленькая.
Не сходится. Значит, это не Эрин Маклин воспитывала Федору в другом мире.
Я почувствовала легкое сожаление. Я была бы рада обрести младшую сестру. Но нет, нас связала всего лишь случайность.
На остаток дня я предоставила Федьке свободу действий, а сама засела в мастерской в окружении записей бабушки и книг по магии. Раз уж жители Уайтфилда не соврали, а я пообещала вернуть бабушкины долги, нужно было заниматься делом. Федора же, как я могла видеть из окна, решила поискать съедобные травки, годные для добавления в чай, и сейчас усердно вырывала пучки сорняков, выискивая вероятные грядки возле дома.
Информации было столько, что мне пришлось найти пустые листы и начать делать собственные записи. Что, кому и когда обещала Эрин, в каком состоянии вещи, над чем уже начата работа, а что еще ждет своего часа.
Казалось бы, овладеть магией за два дня просто невозможно. Но то ли надо мной не висела необходимость угождать сестре и опасаться мачехи, то ли действовал сам дом, сверху донизу пропитанный магическим мастерством Эрин Маклин, но я буквально кожей начала ощущать магию в предметах.
Конечно же, это была капля в море, но мне казалось, что я сделала огромный шаг вперед в постижении собственной силы. Ведь за долгие годы я не могла добиться и этого.
– Эрин, Эрин, что же ты скрываешь? И куда пропала? – Приговаривала я, приводя бумаги в порядок.
К сожалению, ответить мне никто не мог. Но у меня еще была надежда разговорить Анику, чтобы разузнать насчет моей мамы и драконов, от которых меня нужно было спрятать.
Именно этим я и занялась на следующий день.
Федоре удалось обнаружить среди высокой травы несколько грядок, а на одной из них нашлась фиолетовая мята и мелисса. Мяту Федора сначала забраковала за необычный цвет, но потом решила дать мне на проверку. Так что на завтрак у нас был душистый чай. А заодно и небольшой гостинец для Аники.
