Я наполнила две тарелки и выставила на стол. Ели молча, не отвлекаясь на разговоры – и я, и Федька были так голодны, что сначала дочиста опустошили тарелки, а потом, никого не стесняясь, стали макать мякиш хлеба в остатки подливы.
– Ты ужасно вкусно готовишь! – Пробормотала Федька с набитым ртом. Я не стала скромничать. Простое до банальности блюдо оказалось таким вкусным, что я готова была сразу же положить себе еще порцию. Меня остановило только позднее время. Ложиться спать с набитым животом грозило плохим сном. А я и без того почти не спала прошлой ночью.
24
– А приготовишь завтра пиццу? – Федора сыто вздохнула и отодвинула чистую до блеска тарелку.
– Если ты меня научишь – постараюсь. – Пообещала я. – Надеюсь, для нее не требуется каких-то деликатесов?
– Нет, это просто. – Девочка махнула рукой. – Смотри, там нужны тесто, сыр, томатная паста, сосиски какие-нибудь, можно грибы и оливки. Хотя я оливки не люблю.
– То есть точного рецепта ты не знаешь? – Я вообразила какой-то многоуровневый слоеный пирог, какие любили продавать в одной из дорогих пекарен нашего города. Вот только испечь такой дома не могла ни одна хозяйка. Оттого один небольшой кусочек пирога и стоил едва ли не два десятка мистардов.
– Да там нет точного рецепта. Главное, намазать тесто томатной пастой, накидать все, что есть в холодильнике, посыпать сверху тертым сыром и поставить в духовку. Мы с бабушкой делали и с сосисками, и с колбасой, и даже просто с вареной курицей. Все равно вкусно получается!
– Тогда ты будешь мне помогать.
Федька кивнула. А потом вдруг состроила смешную рожицу, сложив губки бантиком, и быстро-быстро захлопала глазами, глядя на меня мольбой.
– Что такое? – Я улыбнулась.
– Эмили, а ты зарядишь мне телефон?
– Я, конечно, не против. Но это же не люминарис. Я не знаю, как это делать.
– Ну ведь в книге сказано, что главное – это правильно направить магию. – Она уже вскочила из-за стола и побежала к подоконнику, где лежал ее блестящий камушек, именуемый телефоном. Протянула его мне, демонстрируя небольшое отверстие в нижней грани. – Вот смотри. Сюда вставляется зарядка. И по проводу в телефон поступает ток, и аккумулятор заряжается. Почти как люминарис. Только нужно преобразовать магию в электричество.
Я смотрела на нее, пытаясь понять хоть слово. Федька, увидев мой взгляд, вздохнула и сразу погрустнела.
– Я не знаю, как еще объяснить.
– Фекла, милая, я бы с радостью тебе помогла. – Я потрепала девочку по плечу. – Но что, если получится как с люминарисом? Если твой телефон разобьется из-за меня?
– Да он и так дохлый. Если у тебя не получится, то какая разница?
– Дохлый? – Я уже успела потянуться к телефону, чтобы рассмотреть его поближе, но испуганно отдернула руку. – Он что, был живым?
– Да нееет. – Федька хихикнула. – Просто так говорят, когда он разрядился. Так ты попробуешь?
– Только если ты сама уверена. – Я не хотела стать причиной слез, если ничего не выйдет. Но Федора была настроена решительно.
– У тебя все получится! – Подбодрила она меня и сунула телефон мне в руки.
Я повертела в руках блестящий телефон, сделанный как будто из гладкого черного стекла или камня. Присмотрелась к отверстию, через который должен был поступать неизвестный мне ток, и прикусила губу.
– Только не смотри. – Предупредила я Федьку, и она послушно отошла к окну и отвернулась.
Я положила телефон на левую ладонь и указательным пальцем коснулась отверстия. Прикрыла глаза, представляя, как моя магия внутри становится из привычных волн сияющим потоком чистой энергии, наполняющей все живое и неживое. И разрешила потоку медленно перетекать в телефон, наполняя его. Через несколько минут почувствовала, как черное стекло стало нагреваться на моей ладони, и мягко остановила внутренний поток и убрала палец. Затаив дыхание, осмотрела телефон, боясь увидеть на нем повреждения. Все было в порядке. Правда, и изменений я тоже не заметила.
– Прости, Федька. – С сожалением произнесла я. – Не получилось.
Она вздохнула так тяжко, что я пообещала себе завтра непременно попробовать еще. А потом еще и еще, и так до тех пор, пока у меня не получится. Эта вещица – одна из немногих, что связывает Федьку с ее миром. И лишать девочку этой связи – просто жестоко.
Федора взяла телефон, несколько раз потыкала пальцем в его бок и снова вздохнула. Я хотела ее утешить, но решила не давать ложных надежд.
В полном молчании мы убрались на кухне, я отнесла горшок с остатками жаркого в подпол. Так же молча стали готовиться ко сну. Вдвоем на кровати было не так просторно, как одной, но и не тесно.
– Доброй ночи, Федора. – Тихо сказала я.
– Спокойной ночи. – Прошелестела она в ответ.
Сон на меня навалился моментально – сказался долгий день, полный хлопот. Я успела лишь подумать, что хорошо бы завтра не заспаться до обеда.
А уже через пару секунд меня выдернули из сна громкие звуки. Я распахнула глаза, ошалело озираясь. Федька спала на своей половине, будто и не слышала странных завываний, в которых я с трудом различила человеческую речь. Этот вой раздавался откуда-то из-под кровати. А вместе с ним темноту спальни вспарывало мертвенно-бледное свечение.
25
– Ба, будильник… – сонно протянула Федька, когда голос из-под кровати взял самую высокую ноту. Я пихнула ее в плечо, и девочка открыла глаза. – Ой, Эмили!
Потом поморгала удивленно и протянула руку вниз. Через секунду и ужасающие звуки, и свет исчезли, погрузив комнату в темноту и тишину.
– Что это было? – Ошалело прошептала я.
– Будильник сработал. – Федька повернулась на другой бок и с громким зевком стиснула подушку. А потом подпрыгнула, будто ей в пятку впилась оса. – Будильник! Эмили! У тебя получилось!
Она снова свесилась с кровати и вынырнула, победно сжимая в руках телефон. Тот засветился, но в этот раз довольно бледно.
– Зарядился! – Казалось, она готова была приплясывать от радости. А я до сих пор ничего не понимала.
– Но ведь вчера не сработало.
– Смотри! – Она сунула светящийся прямоугольник мне под нос. – Сто процентов!
Я только покачала головой и упала обратно на подушку. Федька же села в кровати, скрестив ноги, и впилась в телефон, активно тыкая в него пальцем. За окном медленно светало.
– Завтрак готов! – Кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Кто-то с цепкими маленькими пальчиками, пахнущий жареным хлебом. Кем-то, конечно же, оказалась Федора.
– Ты совсем не спала? – Сонно спросила я, пытаясь понять, который час.
– Я выспалась. И приготовила завтрак. Вставай, а то он остынет.
Пришлось выползать из кровати, хотя очень хотелось поспать еще пару часов. Но не обижать же Федьку.
На завтрак был чай, немного подгоревшая яичница с томатами и гренки. Федора ела, не выпуская телефона из рук. И то и дело пыталась показать мне что-то на нем. Но я решила сначала закончить с едой, чтобы не пачкать гладкое стекло.
После завтрака Эмили продемонстрировала настоящее чудо: в крохотном телефоне помещалось множество изображений самой Федьки, ее бабушки и подруг. А некоторые изображения к тому же двигались, словно маленький стеклянный камушек смог запечатлеть целые отрывки из обычной жизни девочки. Я с восторгом смотрела на повседневную жизнь другого мира и пыталась представить, каково это – жить там, где по дорогам вместо конных экипажей ездят автомобили, а города такие большие, что в них, в высоченных домах в десятки этажей, живут целые сотни тысяч человек. Вообразить нечто подобное было сложно. Так что я даже немного обрадовалась, когда отдых закончился, и мы вернулись к моей привычной реальности.
– Займемся мастерской или колодцем?
– Колодцем! – С воодушевлением ответила Федька. – В мастерской мы уже были, а вот колодец я ни разу не чистила.
