Западня (СИ) - Фарди Кира

Так, я огляделась, все приготовления были готовы. И новая мысль вспыхнула в мозгах. Нужна подстраховка и шанс вернуться обратно на судно.

Ножом с камбуза я срезала с парусины веревку, которой та крепилась к мачте. Ею я обвязала кадку, а второй конец планировала прикрепить к якорной цепи, но снова застыла. Одной веревки будет мало.

Тогда я срезала несколько, связала их друг с другом. Сколько метров получилось, не знаю, но длина веревки заметно увеличилась. Кольца бечевы я намотала на якорную бобину. По мере движения буду ее раскручивать. Если бочка удачно приблизится к берегу, я уберу страховку.

Тазик пришлось заменить на бачок в ручками. Его я привязала к железному обручу кадки. Удовлетворенно оглядела творение своих рук, перекрестилась и покатила бочку к борту.

Поверхность моря плескалась в нескольких метрах внизу. Чтобы скинуть кадку в воду, положила на край борта две доски, которые нашла на палубе. А еще вооружилась багром. От его тяжести меня то и дело вело в сторону, но я лишь упрямо поджимала губы и шла к цели.

Наконец бочка плюхнулась вниз и, (о чудо!) упала на донце. Я чуть не заплакала от радости, что хотя бы в таком непростом деле мне немного повезло. Следом полетел бачок. Он упал не так удачно, но я успела багром его перевернуть.

Я примерилась и кинула в бачок мешок с вещами. Он упал точно в середину. Удача меня воодушевила. Осталось перенести свое тело. Я повесила на пояс нож и прикрепила к спине швабру.

Цепляясь за ограждение перил, за веревки оснастки и любые поверхности, я спустилась как можно ниже. Но даже в такой ситуации до бочки оставалась пара метров. Попыталась вытащить из-за спины швабру и поняла: провал. Держаться одной рукой за оснастку, а второй развязывать узел было невозможно. Но и подцепить ножом веревку я не могла.

Я чуть не расплакалась от разочарования и обиды. Висела на руках и хлюпала носом.

— Соберись, тряпка, — приказала себе вслух. — Хочешь так бесславно сдохнуть?

И тут корабль резко вздрогнул, словно на что-то наткнулся. Я полетела вниз. Не знаю, каким чудом вывернулась, но смогла уцепиться за край бочки. Она опрокинулась на бок, начала набирать воду. Я быстро забралась внутрь, выровняла ее и выдохнула. Меня трясло от напряжения и страха. Стоять внутри утлого суденышка было невероятно трудно. Бочка под тяжестью моего тела просела и ушла наполовину в воду. Казалось, еще немного, и она пойдет ко дну.

Минуту дала себе отдышаться, подтянула бачок, вытащила из мешка кружку, вычерпала воду. Теперь можно отвязывать швабру.

— Ка-р-р-р, — пролетела над головой ворона.

— Иди сюда, Каркуша, — позвала я ее, вдвоем не так страшно.

Птица словно поняла просьбу, села на мешок с вещами и снова каркнула.

— Ну что ж, в путь!

Я сделала первый гребок, бадья крутанулась, но двинулась вперед. Это плохо, нельзя ей крутиться, может запутаться веревка, связывающая с судном. Сзади сразу раздался грохот бобины. Я обернулась, веревка натянулась, но не лопнула.

— Пожалуйста, русалка! — бормотала я. — Ты спасла мне жизнь во время шторма, не бросай сейчас.

К кому я обращалась, неизвестно, но разговаривать с кем-то было легче, чем молча переживать тот ужас, который сковывал сейчас мою душу.

Пришлось перекидывать швабру из руки в руку. Гребок с одной стороны, потом с другой. В море я старалась не смотреть, иначе потеряю над собой контроль от паники и страха. Так потихоньку двигалась к берегу, а бобина за спиной крутилась.

Но наступил момент, когда движение остановилось. Я прикинула расстояние, которое мне удалось преодолеть. Бочка находилась примерно на середине пути. Ножом срезала веревку. Как ни жалко ее было бросать, но пришлось.

Дальше гребла уже без остановки: правой — левой, правой — левой. Ладони онемели, пальцы закоченели. Бочка крутилась, и это постоянное верчение вызывало приступы тошноты. Но я упрямо плыла вперед. Когда берег приблизился настолько, что я видела уже каждый кустик на холме, я успокоилась и остатки расстояния гребла, не напрягаясь.

Наконец днище бочки коснулась песка.

— Ура! — завопила я во все горло и подпрыгнула, настолько эмоции переполняли меня.

Это было опасно. Бочка тут же накренилась, я вывалилась прямо в воду. Но под ногами было твердое дно, поэтому я только счастливо рассмеялась.

Я вытащила на берег бачок, а потом и бадью. Неизвестно, сколько буду ждать людей, может еще пригодиться, все же она сделана из деревянных реек. Простая работа отняла массу сил. Я упала на песок, подставила лицо лучам солнца, уже поднявшимся высоко, и закрыла глаза. Конечно, понимала, что испытания на суше только начинаются, но то, что я выжила в море, не сдалась и выбралась на берег, уже казалось настоящим чудом.

— Ка-р-р-р…

Я открыла глаза: на краю бадьи сидела знакомая ворона и смотрела на меня, наклонив голову.

— Что, Каркуша, хочешь перекусить? Увы, у меня ничего нет. Поищи себе червячков.

Делиться с птицей скудными припасами я точно не собиралась. Я встала, посмотрела на корабль. Он так и стоял, накренившись, издалека казался одиноким и брошенным людьми. А еще мне показалось, что крен стал больше. Будто, наткнувшись килем на грунт, судно получило еще одну пробоину. Волны уже почти достигали края борта.

Странно, но у меня защемило сердце: жалко было расставаться с гостеприимной посудиной, которая донесла меня до берега и спасла.

Я скинула навернувшуюся на ресницы слезу. Не время сейчас плакать, нужно выбираться к людям. А где они? Сколько я ни вглядывалась вдаль, не видела ни дыма, ни огня. Отличная погода, прекрасная природа вокруг, почему же нет жителей? Мне всегда казалось, что рыбаки должны ловить рыбу в любом месте.

Только сейчас я сообразила! Что и лодок не видела ни одной. От сделанного открытия мороз побежал по спине. А вдруг остров необитаем? Я не собираюсь, как Робинзон Крузо, прожить здесь двадцать восемь лет, состариться и потерять человеческий облик.

— Не паниковать! — приказала себе, набрала полные легкие воздуха и крикнула: — Есть кто живой? Эгей!

Стайка птиц сорвалась с ближайшего дерева и взмыла в воздух. Никто не откликнулся на мой зов. Солнце уже палило нещадно, пора убираться с открытого места. За золотистым пляжем виднелся густой лес, полный тайн и скрытой опасности. Но там же я могла найти фрукты, травы, корешки.

Я прикатила сначала бадью, немного отдохнула в тени высокого дерева с пышной кроной, и побежала обратно. Бачок тащила за ручку. Пока возилась, проголодалась. Желудок требовал подпитки, и я порадовалась, что сварила каши с запасом.

Я перекусила, отдохнула, не разжигая костра, из-под ладони, пристроенной козырьком ко лбу, посмотрела на холм. Забраться бы туда.

«А смысл?» — всплыл в голове вопрос.

Но я его сразу откинула: в душе жила надежда, что с вершины я смогу увидеть гораздо больше, чем с пляжа.

Я встала, размяла ноги и окинула взглядом дерево. А если попробовать забраться на него? Пышная крона находилась высоко, но зато по всему стволу шли отломки веток. Я крепко ухватилась за один, на второй поставила ногу. Так вскарабкалась почти на самый верх.

Обхватив рукой ствол, я вгляделась вдаль. Далеко впереди на холме что-то блестело и переливалось.

Это могло быть все, что угодно: водопад, залежи слюды, лед и даже драгоценные камни. Яркий свет бил в глаза, не давая возможности рассмотреть неизвестный объект.

Я прикинула на глазок расстояние. Получилось несколько километров. С такой поклажей, как у меня, далеко уйти не смогу, но до слез было жалко бросать бадью и бачок.

— Простите, друзья, — я похлопала бочку по деревянному боку. — Я за вами обязательно вернусь.

Я обвязалась остатками веревки, надела плащ, на голову накинула капюшон. Да, будет жарко, зато спасу тело от укусов насекомых — вблизи леса их было видимо-невидимо, я едва успевала отмахиваться. Лишь потом забросила мешок на плечи, взяла швабру, посидела на дорожку и тронулась в путь.