Катнора. Сердце двух миров (СИ) - Кобзева Ольга

Глава 21

Каким-каким, а уж простым обучение в Академии не было. Особенно в первый год, когда мне приходилось буквально пробиваться сквозь чванство, снобизм и препоны, которые создавали другие студенты. К слову, многие магистры и неодаренные преподаватели тоже охотно являли свой крайне напыщенный характер. Безродная воспитанница гномов многим казалась удобной мишенью для злопыхательства.

Первый год выдался особенно сложным еще и потому, что занятия строились на основе общедоступных предметов, магическая одаренность не играла никакой роли, все были более-менее равны. Кроме меня. Ведь я существенно отставала ото всех как раз в предметах общей направленности. Мне приходилось заниматься в два-три раза больше и усерднее и ежедневно доказывать, что я не просто выскочка из клана гномов, невесть каким образом наскребшая золота на обучение, что я тоже достойна уважения, что не глупее остальных.

Возраст студентов-первогодок колебался от тринадцати до семнадцати, так что и тут я была одной из самых мелких, что тоже не добавляло мне очков.

Неожиданным верным убежищем для меня стала библиотека Академии, а старый библиотекарь – единственным другом, по крайней мере, в первое время. Я приходила в эту обитель знаний каждый день после основных занятий. Читала все подряд. Легенды, сказания, предания, истории про драконов, рассказы про эльфов, пересказы путников про различные места, где они побывали. Узнавала города и страны, острова и горы, знакомилась с культурой нового мира.

Обычно Львинтус Молгран, уважаемый библиотекарь, не вмешивался, лишь помогал студентам найти нужную литературу. Его заинтересовала моя настойчивость, частота, с которой я стала посещать его вотчину, упорство, с которым старалась узнать как можно больше.

Сначала он подсунул мне булку, хотя есть на территории библиотеки категорически запрещено. Сжалился над бедной студенткой, которая пропустила ужин. А в другой раз подсел ближе, осторожно выясняя, что влечет меня сюда, почему не отдыхаю после лекций, почему не общаюсь с подружками и не развлекаюсь.

- Воспитанница гномов? – удивился мэтр, когда я ему немного рассказала о себе. – Так это о тебе говорил Фаэст? – задумчиво поскреб он кончик носа.

- Магистр что-то рассказывал обо мне? – встрепенулась я.

- Не так много, дитя, не переживай, - усмехнулся мэтр Молгран. – Мы с Корвином старые приятели.

- Катнора, - подсказала я.

- Да-да, Катнора. Ты мне кого-то напоминаешь, Катнора. Словно уже видел тебя прежде, только никак не могу вспомнить, где именно.

- На ярмарке несколько лет назад? – предположила неуверенно. – Я приезжала в Элесвар с дядюшкой Готреком.

- Что ты? – усмехнулся мэтр Молгран. – Я давненько уже не хожу по ярмаркам, да и в город не выбираюсь. Вот мои друзья, - обвел он книжные полки. – Вот мой дом.

Позорный опыт при поступлении, когда выяснилось, что я не умею читать, заставил меня подстраховываться, узнавать как можно больше, чтобы больше не оказаться в столь же глупой, постыдной ситуации. Стоило мэтру Молграну заметить, что я пытаюсь самостоятельно продираться сквозь дебри эльфийского, он предложил мне свою помощь в изучении языков.

- Последние тридцать лет я живу здесь, но до того… - взгляд мужчины подернулся поволокой воспоминаний. – Я закончил Академию в Буревесте, Катнора, в столице Империи. Подавал надежды, стал одним из самых молодых магистров. Получил назначение в посольскую миссию в Нимарин, государство эльфов, а потом… - махнул он рукой, словно отгоняя непрошенные воспоминания. - В общем, помогу я тебе с эльфийским, Катнора, говорю на нем, как на аэлонском. Драконий тоже знаю, похуже чуток, но говорить и писать могу, гномий вот никогда нужен не был, да ты его и сама знаешь! – резюмировал библиотекарь.

- Раз вы стали магистром, значит, одарены Богами? – выпалила я, не задумываясь. – Почему же вы здесь? Ваш дар разве не нужнее…

- Моего дара больше нет! – глухо перебил мэтр, поднимаясь.

На тот день разговор был окончен.

Львинтус Молгран, уважаемый библиотекарь, неохотно вспоминал прошлые годы, было видно, что те дни принесли ему много боли и потерь. Но все же он рассказал, как пришел в Академию тридцать лет назад.

О войне, которая была тридцать пять лет назад между эльфами и драконами я уже успела узнать. Магистр Остриус, преподающий нам основы магических наук, не слишком углублялся в эту тему. Сухо осветил факты, даты, причины.

Как обычно, сильные расы выясняли, кто сильнее со всей доступной им мощью. Империя, будучи в союзе с эльфами, вынуждена была вовлечься в противостояние. Молодой магистр Львинтус Молгран оказался на острие того конфликта. Посольская миссия, с которой он прибыл в Айфалор, столицу эльфийского государства, оказалась расформирована. Былые договоренности утрачены.

- Нам пришлось выбираться из Нимарина своими силами, Катнора, - вспоминал мэтр. – Я отвечал за два десятка людей, одаренных среди них практически не было. Послы – переговорщики, трепачи, их сила в другом. Только вот огонь не выбирает, кого поразить. Из всей группы выжили тогда только трое. Это было мое первое поражение. За ту ошибку меня сослали на фронт. В самый эпицентр сражения. Драконы… не хотел бы я еще раз оказаться напротив атакующего ящера, девочка. Это страшно. Так страшно, что и не рассказать.

Я не перебивала, слушала, затаив дыхание. Мэтр Молгран говорил нехотя, взвешивая каждое слово. Когда он рассказывал о тех днях, в глубине его глаз мелькала затаенная боль.

- В Буревесте меня ждала невеста. Мы сговорены были почти с самого ее рождения. Семьи дружили, этот союз должен был укрепить связи, объединить капиталы и земли. Альдора одарена, наши силы созвучны. Наши дети должны были стать… впрочем, не важно, - махнул он рукой, темнея лицом.

После паузы, которую я не решилась нарушить, мэтр рассказал о том, что попал в эпицентр той войны. Показал себя, проявил.

- Меня назначили командующим северного фронта, - продолжал свой рассказ мэтр. – На тот момент война пришла и на земли Империи. За нами был Эльмир. Теперь ты не найдешь в нем ни одного целого дома, - с горечью выдохнул библиотекарь. - Эльмир оказался стерт с лица Тирандара. Стерт подчистую. Столько людей погибло! Катнора, никогда не пожелаю тебе увидеть того, что увидел я!

Я настолько прониклась рассказом умудренного мужчины, что буквально видела вокруг него фиолетовую дымку его эмоций. Не знаю, правда ли видела или это мое сознание сыграло со мной шутку, но я словно проживала вместе с разоткровенничавшимся мэтром те события, пропускала их через себя и, надеюсь, немного облегчала боль мужчины.

Мэтр Молгран потерял в той войне надежду на будущее. Он полностью утратил свой дар, выгорел. Будучи сильным магом, магистром, а еще стараясь загладить мнимую вину за гибель посольской миссии, Львинтус не жалел себя, бросаясь в самое пекло, стремясь на передовую боевых действий.

- А когда мой дар оказался утрачен, я и сам перестал быть нужным Империи, - с сожалением и горечью резюмировал он.

Империя перешагнула через бывшего мага, его судьба больше никому не была интересна. Невеста отказалась от союза с искалеченным мужчиной, семья – от обессилевшего наследника.

Львинтус Молгран был лишь одним из тех, кому не повезло участвовать в никому в Империи не нужной войне. Вернулся с нее он искалеченным и физически, и морально, насмотревшимся на боль и страдания, видевшим множество смертей. Бессмысленных смертей, которых можно было избежать.

Израненный, искалеченный, он встретил Корвина Фаэста, который и привел бывшего мага в Академию Элесвара. Именно здесь мэтр нашел свое прибежище и новый смысл жизни. Раны его затянулись, а вот шрамы, особенно душевные, никуда не делись.

Львинтус поселился в Академии, где обрел новый смысл среди книг и фолиантов.

Когда он рассказывал мне свою невеселую историю, я видела вокруг мужчины слабую цветную дымку. Видела физическое отражение его печали. Об этом я позднее прочитала в одном из учебников по градациям магической направленности. Ощущать чужие чувства – дар редкий, присущий, в основном, эльфам, и то немногим. Рассказывать об этой своей особенности я не спешила, решив, что стоит прежде разобраться в ней самой. По крайней мере, попытаться это сделать.