Прикладная рунология (СИ) - Грей Дайре

Благодарность, как и радость, были искренними. Ей привезли кусочек дома. Забытого и потерянного, но все еще существующего где-то на севере.

— Юстас, фрау Шнайдер, — улыбнулся маг, — вы можете называть меня по имени. Разве так не принято между друзьями?

Она взглянула на собеседника прямо, продолжая поглаживать раковину. Стоило признать, что подарки, в отличие от Герхарда, он делать умел. И не только их. Юстас умел очаровывать. Быть внимательным. Милым. Приятным. Заботливым. Но в душе… В душе он был слепо предан Сантамэлям, и кроме преданности не испытывал больше ничего.

— Тогда и вы можете называть меня Милисент. К чему это заигрывание с «фрау»?

— Я не был уверен, что меня примут благосклонно, — взгляд спрятался за светлыми ресницами. При желании кузен Герхарда умел оставаться незаметным, глубоко в тени, наблюдая за происходящим со стороны и принося самые странные, а порой и опасные сплетни.

— В моем доме вас всегда примут благосклонно, — баронесса обезоруживающе улыбнулась, пуская в ход свое очарование. Любую игру можно разрушить, но стоит признать, что будь на месте Герхарда Юстас, ей пришлось бы куда сложнее пять лет назад. Да и… Великий герцог не стал бы искать любовницу для столь любезного юноши. Он и сам со всем справлялся.

— Благодарю. Но все же прошу считать мой презент извинениями за столь ранний визит. Ждать дольше показалось мне преступным…

Ну, конечно. Как будто от визита к ней что-то изменится. Тайная полиция уже роет носом землю на месте аварии, герцог и его секретарь дома в безопасности. Что еще может случиться? Нет, ее гостя интересовало иное. Осталось лишь подождать, пока он созреет до прямого разговора.

— Понимаю, тревога за близких — это ужасно. Я едва смогла заснуть…

На самом деле, заснула, едва раздевшись. Все же силенок у нее было мало, а потратиться пришлось изрядно. Герхард не захотел вызывать семейного врача, ограничившись ее скромной помощью. И никакие уговоры не помогли. Если бы не гроза и сила, что она принесла с собой, вряд ли бы Милисент смогла встать с кровати раньше полудня.

— Но вы смогли увидеть моего кузена и убедиться в том, что он цел и здоров, а я, увы…

Тихий вздох, полный бесконечной печали и сожаления. Интересно, сколько же в нем правды? Интересно было бы вообще увидеть Юстаса честным. Открытым. Прямолинейным. Но он предпочитал прятаться от нее, талантливо лицемеря. Очаровательный мерзавец. Даже странно, что когда-то они с Герхардом дружили.

— Спешу уверить вас, что с вашим кузеном все в порядке. Лишь несколько синяков. Он — сильный маг, поэтому все обошлось.

— Не сомневаюсь в вашей оценке, — тонкие губы гостя растянулись в улыбке, а из-под ресниц показался холодный взгляд. — А что же его секретарь? Девушка, говорят, совсем юна?

Ах, вот в чем дело. Точнее, в ком.

Баронесса позволила себе выдержать паузу, заполнив ее еще парой ложек творога, кусочком тоста и глотком чая. Ожидая ее ответа, мужчина невольно заинтересовался завтраком. Стоило тщательно сформулировать, что именно говорить ему и как. Врать не имело смысла, ведь скоро семейный ужин, и гость сможет сделать все выводы сам, но и вот так выкладывать все сразу не хотелось.

— Да, фройляйн Ланге юна, и как все ее ровесницы эмоциональна. Она испугалась нападения. Сильно переживала. Бедная девочка…

В ушах до сих пор стоял звук захлопнутой ею двери. С характером у внучки профессора все хорошо, но пусть эта деталь станет сюрпризом. В конце концов, ее на лжи не поймаешь.

— Да, конечно. Такое потрясение… К тому же элементаль Герхарда порой производит неизгладимое впечатление на неподготовленных зрителей, — Юстас медленно допил чай и поставил пустую чашку на блюдце. Вкус трав его совершенно не смущал. — Однако я слышал, что девушка не растерялась и смогла постоять за себя.

Не растерялась, хотя лучше бы даже в себя не приходила, а провалялась в благородном обмороке до самого конца. Теперь Тайная полиция от нее не отстанет. Если только Кристиан не сочтет ее невиновной. Никто другой не возьмет на себя такую ответственность.

— Да, я что-то слышала… Но при мне девушка пребывала в истощенном состоянии. И, насколько я поняла со слов вашего кузена, весь день напряженно работала. Думаю, ее участие не более, чем случайность.

На ее открытый и прямой взгляд гость ответил учтивой улыбкой. Сколько же их у него? Холодная насмешка, очаровательная нежность, вежливая учтивость… И еще десятки оттенков одного выражения. Немалое достоинство герра Шенбека состояло в том, что он прекрасно умел донести до собеседника разницу между ними.

— Некоторых случайностей лучше избегать. Как вам она? Достаточно очаровательна, чтобы пленить герцога?

— Простите? — Милисент позволила себе вежливо удивиться и приподнять брови.

— Ах, глупости… — совершенно легкомысленно пожал плечами гость. — Моя матушка считает, что Герхард мог захотеть завести секретаря только в одном случае, и уже заказала журналы со свадебной модой. Простите, мне не следовало говорить о таком здесь.

Баронесса сделала ровно то, на что рассчитывал собеседник — рассмеялась. Звонко, искренне и коротко.

— Какая восхитительная новость… Надеюсь, Герхард скажет мне, когда соберется жениться, но пока могу вас заверить, ни о чем подобном он не говорит. Да и… Девушка все же слишком юна. А он уже перерос юношеские увлечения… — заканчивала говорить Милисент уже серьезно, продолжая изучать собеседника в упор.

Он не смутился. Ни на секунду. Даже мускул на лице не дрогнул. Но вот улыбка постепенно сошла, а глаза распахнулись шире. И перед ней, наконец, предстал чуть более настоящий Юстас Шенбек — старший агент разведки Империи.

— Я не сомневаюсь, что вы отучили его от смазливых дурочек в бальных залах. Но эта… фройляйн… совершенно иной разговор. Милисент, я не хочу вас обидеть, но вы ничего не понимаете в его изобретениях. Как я, как… многие. А вот она, если собранная информация о ней правдива, сможет. И не мне вам объяснять, что понимание — первый шаг к близости.

Если бы только собеседник знал, как близко он подошел к истине. Вот только у нее имелось что сказать на озвученную тему.

— Вы правы, Юстас. И если бы Герхарда лучше понимали близкие, он не стал бы искать понимание на стороне. Ведь дружба и тем более родственные связи очень похожи на брак. И если один из супругов чего-то не находит внутри семьи, он устремляет свой взор наружу. А дальше только от случая и желания зависит, появится ли возможность утолить потребность.

— Гении рождаются не так часто, чтобы мы могли позволить себе ими разбрасываться, — непреклонно ответил сын своего отца, доказывая, что спорить с ним бесполезно. — Или позволять им воплощать все свои желания в жизнь.

— Тогда я могу лишь выразить вам свои искренние соболезнования на счет того, что вас не пригласили в дом герцога. Боюсь, следующего подходящего случая вам придется ждать долго. А теперь я устала и прошу меня извинить.

Намек гость понял мгновенно, но с дивана поднялся медленно и неохотно, всем видом демонстрируя, что желал бы продолжить беседу, однако Милисент была настроена иначе. И он все понял. Притворно вздохнул, возвращая на лицо чуть виноватую улыбку.

— Жаль, что я утомил вас столь быстро. Надеюсь, в следующий раз мы сможем поболтать дольше?

— Все может быть, герр Шенбек, — она протянула руку для поцелуя, и уже через пару минут гость исчез за дверью.

Сразу же нахлынула усталость, а вместе с ней пришло раздражение. Как же спокойно ей жилось в столице в его отсутствие. Кристиан никогда не досаждал излишним вниманием, всегда с благодарностью относясь к ее коротким запискам, содержащим в себе лишь нечто важное. В основном она переписывалась с герцогиней или Ульрике, и всех это устраивало. Но теперь Юстас вернулся. И не только вернулся, а заинтересовался девчонкой…

Баронесса встала и прошлась по комнате, ощущая приближение головной боли. В комнату сунулась служанка, чтобы убрать завтрак, но сразу же исчезла, наткнувшись на недовольный взгляд.