Воплощение Похоти 6 (СИ) - Некрасов Игорь

Шествие Сайлона.

По темным улицам города, словно древнее божество смерти, шел Архилич Сайлон. Его истинная форма — высокий иссохший скелет в развевающихся робах — отбрасывала искажённую тень, которая извивалась сама по себе.

С каждым его шагом каменная кладка тротуаров трескалась, покрываясь инеем. Он не шёл — он плыл над землёй, а его посох с единственной пурпурной сферой, пульсирующей в такт колдовскому сердцу некрополиса, был сосредоточием его мощи.

И со всего города к нему стекались мертвецы. Но это не было простым сбором — это был смертельный водоворот, затягивающий в себя всех живых в радиусе сотен метров.

Под влиянием его воли орды мертвецов не просто собирались вокруг него, а вычищали всё на своём пути. Они врывались в ещё уцелевшие дома, вытаскивали из укрытий перепуганных жителей и безжалостно убивали их.

И тогда происходило самое ужасное — убитые ими жертвы спустя мгновения поднимались уже как новые солдаты армии архилича, пополняя его и без того, казалось, бесчисленные полчища.

В то же время от Сайлона исходила волна густой, утробной негативной энергии, аура смерти радиусом в сотни метров. Попадая в её поле, мертвецы начинали меняться.

Скелеты, их кости темнели до черноты, покрываясь острыми костяными шипами. Их движения становились резкими, стремительными, словно у насекомых.

Зомби, их тела раздувались, мышцы набухали, рваные раны начинали сочиться чёрной слизью. Их рты вытягивались в беззвучные рыки, а пальцы превращались в длинные, загнутые когти.

Тени, их полупрозрачные формы уплотнялись, обретая когти и острые, как бритва, клыки. Их вой теперь не просто пугал — он вызывал физическую боль, заставляя кровь стынуть в жилах.

Обычная нежить превращалась в кошмарных существ благодаря ауре, поддерживаемой Сайлоном. Их сила, скорость и свирепость умножались. И изменённые они не просто шли — они неслись, скакали, катились смертоносным приливом, сметая всё на своём пути.

Когда они достигли центральной площади, перед ними предстал первый серьёзный заслон — отряд паладинов, тут же выстроившийся в боевой порядок. Их сияющие доспехи и пламенеющие мечи были ярким пятном надежды в охваченном тьмой городе.

Сайлон не остановился.

Его пустые глазницы смотрели на воинов Света. Он медленно поднял посох, и пурпурная сфера вспыхнула с ослепительной силой. Он собрался изречь проклятие, исполненное величия и мощи, но в этот момент кончик его посоха странным образом зацепился за трещину в булыжнике.

Древний архилич, повелитель смерти, с внезапным и комичным «Ой!» споткнулся и грохнулся на камни, его череп с глухим стуком проскользил по мостовой, а посох отлетел в сторону с жалким побрякиванием.

На мгновение воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огней, даже паладины замерли в ошеломлении. Затем Сайлона охватила всепоглощающая ярость от унижения, его глазницы тут же запылали еще сильнее, и даже его череп, вдруг, загорелся проклятым фиолетовым пламенем.

В следующую секунду он вскочил, с грохотом втягивая отлетевший посох обратно в руку магическим импульсом, его костяная грудь вздымалась от бессильного гнева.

— В АТАКУ! — проревел он не голосом, а силой, что всколыхнула самый разум каждого мертвеца, срывая с них все ограничения. — УБИТЬ ИХ ВСЕХ!!!

Всё вокруг пришло в яростное, хаотичное движение. Вся орда, всё бесчисленное воинство нежити, что копилось вокруг Сайлона, разом ринулось вперёд. Это была не просто атака — это был потоп плоти, костей и ярости, обрушившийся на паладинов.

Скелеты, зомби, тени — все, кто был в радиусе его влияния, устремились вперёд с одной целью: смести со своего пути этих последних защитников света и похоронить их под грузом собственного позора своего повелителя.

Наёмники.

Их было более полусотни. Закалённые в десятках кампаний ветераны, объединённые жаждой славы и звонкой монеты. Разномастная компания, собранная под знамёнами удачи и стали. Когда город окончательно погрузился в непроглядный хаос, было принято единственное верное решение — прорываться к порту и убираться из этого ада.

У главного входа в бывшую тюрьму, ставшую их временным укреплением, царила организованная суета. Гаазэф, воин, чей авторитет был неоспорим, отдавал чёткие и жёсткие распоряжения. Его голос, привыкший командовать, рубил воздух, как его собственный меч:

— Колонной! Элита в авангард! Боевые маги — в центр, готовьте барьеры и области поражения! Войны в легких доспехах — назад и на фланги! Цель — порт! Прорываемся вперёд!

Отряд стронулся с места, двигаясь как отлаженный механизм. Впереди и по бокам, подобно стальным клиньям, шли воины в легких, но прочных доспехах, их серебряные нашивки сияли в тусклом свете.

Они не были неповоротливыми громилами — их сила была в скорости и точности. В центре колонны, сохраняя силы для заклинаний, двигались боевые маги. Их руки были опутаны сияющими рунами, а в глазах стояла холодная концентрация.

Продвижение было стремительным и смертоносным. Маги не ждали, пока нежить подойдёт вплотную. По взмаху их рук переулки очищались вспышками огня и разрядами магии, сметая мелкие группы мертвецов. Войны на флангах добивали уцелевших, их клинки и топоры мелькали с ужасающей скоростью.

Но когда они свернули на широкую улицу, ведущую к портовому району, их ждал сюрприз. Из нескольких прилегающих переулков выползла, исторгая предсмертные хрипы, целая толпа мертвецов — несколько сотен разложившихся и неестественно вздутых тел, преграждая путь вперёд.

— Строй! — рявкнул Гаазэф, и серебряные и золотые ранги молниеносно сомкнули щиты. — Хрум, защищай нас! Маги, расчистите путь!

Громила Хрум, до этого момента лениво несший свою огромную дубину, с рыком шагнул вперёд, заняв место перед стеной щитов. Его мощь стала живым бастионом.

Маги не заставили себя ждать. Без лишних слов двое из них синхронно выбросили вперёд руки. Воздух задрожал, и над головами толпы возникла дюжина сфер магического пламени. По следующей команде они обрушились в самую гущу мертвецов.

Последовала серия оглушительных взрывов, разбросавших горящие обломки тел по всей улице. Там, где секунду назад была стена из плоти, осталось лишь дымящееся месиво и несколько уцелевших, с которыми молниеносно расправились воины.

— Вперёд! Не сбавлять темп! — скомандовал Гаазэф, и колонна снова рванула к заветной цели.

Их сила и слаженность творили чудеса. Они прорубались через баррикады, сносили завалы и, наконец, достигли портовой набережной. Воздух уже пах морем и свободой. Но когда их взорам открылась гавань, они замерли.

Картина, открывшаяся им, была вырвана из самых мрачных глубин ада. Вокруг будто прошел ураган смерти. Мостовая была устлана телами, перемешанными так густо, что под ними почти не было видно земли. Десятки солдат городской стражи лежали в неестественных позах. Рядом с ними — тела его наёмников, оставленных охранять порт.

Сотни мертвецов, разорванные, расчленённые, испепелённые магией, устилали землю неподвижным ковром из плоти. В воздухе висел сладковато-приторный запах смерти, смешанный с дымом и гарью. Куски тел, клочья кожи и внутренности были разбросаны повсюду, превращая набережную в гигантскую бойню.

И в центре этого апокалиптического пейзажа пылал их единственный путь к спасению. Корабль, объятый пламенем от кормы до носа, яростно горел, отбрасывая зловещие багровые отсветы на воду и на это море смерти.

Наступила тишина, нарушаемая лишь треском горящего судна и жутким шипением плоти от жара. Все смотрели на горящее судно, и в этой тишине прозвучал спокойный, почти будничный голос Гаазэфа:

— Сука… — он медленно развернулся к своим людям. На его лице не было ни паники, ни отчаяния, лишь холодная оценка и решимость. — Всем отдышаться, передохнуть, — его глаза обводили бойцов, видя их усталость и разочарование. — … утоляем жажду, пьём зелья! А затем… — он ткнул большим пальцем через плечо, обратно в сторону города, — … идем к ближайшим воротам и прорываемся наружу!