Темный феникс. Возрожденный. Тетралогия (СИ) - Бойков Федор

Ранним утром на пороге столичного особняка Бартеневых появилась вдова младшего брата дворецкого, которую сразу же приняли в семью и представили хозяину. Господам не было никакого дела до слуг и их количества, пока в доме царил мир, порядок и тишина. Но только не здесь, в этом конкретном семействе.

Демид Бартенев лично осматривал новых слуг, заставляя их раздеваться донага, чтобы исключить пронесённые артефакты, телефоны или средства прослушки. Был в этом доме такой закон – все слуги приходят нагими, а уходят мёртвыми. Никаких увольнений не было, как и переводов в другие особняки рода Бартеневых.

Волна была готова к этому, она спокойно принесла «клятву верности», которая чуть не отправила её на тот свет. Если бы не клеймо Костика и не та энергия, которую он направил по их связи, она бы не пережила тот день.

И вот, клятва принесена, Волна стала одной из десятков незаметных слуг, которые протирают пыль и слушают разговоры господ. После клятвы никаких секретов не было, как не было и возможности отказаться от какого‑либо приказа хозяина.

Привести в подземную лабораторию новую партию светляков, находящихся в ментальной коме, – без проблем. Закрепить их по очереди на кресле и молча стоять за их спинами, пока хозяин проводит свои эксперименты – не вопрос. Стать одной из тех, кто займёт место на стуле, – конечно, господин, будет исполнено.

Вот только Волна не была связана магической клятвой, поэтому у неё был выбор. Уйти до того, как станет слишком поздно, или задержаться и узнать как можно больше. Она хотела уйти, уже продумала план отхода и дожидалась раннего утра.

Но случилось так, что Демид Бартенев явился среди ночи в возбуждённом состоянии. Он непрестанно вспоминал гадёныша Шаховского, которого разорвёт своими руками. И Волна осталась, а потом ощутила присутствие Костика совсем рядом.

Из монологов Бартенева выяснилось, что Костик уничтожил лабораторию и весь московский аномальный очаг. Он выжег всё дотла и сорвал план Бартенева по перевозке «совершенных» в столицу. Было сложно удержать довольную улыбку, но Волна сумела изобразить равнодушие.

А вот сейчас она улыбалась открыто. Улыбалась, глядя на двух «совершенных», что стояли у дверей лаборатории под особняком троюродного брата императора. Улыбалась, чувствуя, как питомец Костика сорвался с места и отправился за своим хозяином.

На «совершенных» не действовал дар Волны. Они не чувствовали ни боли, ни страха. Идеальные солдаты, из которых вытянули душу, заменив её кристаллами с магией света. Но в московской лаборатории была сотня таких солдат, а Костик их всех убил. Всех до единого. Что ему парочка «совершенных», пусть и нового поколения?

Волна улыбнулась шире. Бартенев придёт только ночью, и к тому времени Костик уже заберёт её отсюда.

– Свои! – привычно рявкнул я, заметив, как Александр и Мария Рейнеке уже приготовились ударить. – Это мой питомец.

– Ничего не хочешь объяснить? – прищурился дядя.

– Не сейчас, – отмахнулся я от него и посмотрел на Гроха. – Рассказывай давай.

– Времени мало, Волну уже усадили на пыточный стул, – каркнул он. – Этот Бартенев – настоящая тварь, каких поискать. Даже гроксам до него далеко, те хотя бы просто жрут всех и вся, а этот…

– Мне нужны подробности, чтобы определиться с планом, – мысленно сказал я, следя за четой Рейнеке боковым зрением.

– Бартенев – параноик, у него стоит защита от теней вплоть до четвёртого слоя, – сказал кутхар, спрыгнув со стола и встав напротив меня. – Пришлось через пятый слой изнанки продираться. Под особняком у него лаборатория, в которой нет такой защиты, так что там я и обитал почти постоянно, пока Волна по дому шастала.

– То есть ты не был в самом доме и ничего не разнюхал? – удивился я.

– Ну Волна‑то говорить со мной может, – развёл крыльями Грох. – Пока ждали пыток, она и рассказывала. Эти светлые болванчики, что на страже стоят, вообще будто и не живые даже, им до нас дела не было.

– Так… то есть попасть к Волне можно только через пятый слой изнанки, при этом вывести её через тень мы не сможем, – я задумался. Ворваться в особняк и всех убить я не могу – сразу выдам себя и подставлю Рейнеке. – А сам Бартенев дома сейчас?

– Он по ночам возвращается, и сразу в пыточную, потом спит до обеда и уходит на работу, – проговорил Грох.

Я повернулся к Александру и Марии. Они вообще не в курсе заговора, лабораторий и Бартенева, и доверять я им не могу. Мои истребители пока что в ведомстве Лутковского и забрать их не получится. Грох тоже мне не помощник – если закрыта тень, то и его способности не использовать. Придётся идти одному.

– Племянник, – позвал меня Александр. – Я вижу, что ты задумал что‑то опасное и запрещённое.

– Тебя это не касается, – резковато ответил я. – И вообще лучше тебе не задавать мне сейчас никаких вопросов. Ты не должен ничего знать о том, что я задумал и что собираюсь делать.

– Вот как? – прищурился он. – Сдаётся мне, что ты не доверяешь родному дяде.

– Именно так, – кивнул я. – Да и подставлять вас обоих не хочу.

– Это уже нам решать, – отрезал Александр. – Ты хотел дать мне шанс, так дай. Я хочу знать, что происходит.

– Тебе это не понравится, дядя, – я криво усмехнулся. – Очень сильно не понравится.

– Пройдёмте в мой кабинет, – спокойно сказал он, расправив плечи. – Надеюсь, моя супруга не помешает разговору? У меня на неё большие планы.

– Кто бы сомневался, – я посмотрел на Марию и вздохнул. – Она не помешает, но информация может быть опасна для неё.

Александр смерил меня взглядом, повернулся к жене и завис на несколько мгновений. Затем, приняв решение, он кивнул и вышел из столовой, поманив нас рукой.

Мы дошли до его кабинета и расселись по разным углам. Александр – за изящным письменным столом, его жена – на диванчике слева от него, ну а я сел в кресло напротив стола.

– Вы оба дали клятву верности после окончания обучения в Особом Корпусе? – спросил я, глянув на Марию Рейнеке.

– Нет, только я, когда вступил в должность инструктора, – быстро ответил дядя. – Мария чиста.

– Отлично, так даже лучше, – я набрал воздуха в грудь и положил руку на загривок кутхара, который примостился рядом с моим креслом. – Магическая клятва верности даётся только один раз в жизни. В тексте вашей клятвы есть оговорка, что верны вы не самому императору, а всем носителям его крови.

– Верно, – прищурился Александр. – Это логично.

– Клятву у всех бойцов особых подразделений, инструкторов и эмиссаров принимает только Демид Бартенев, так как его направленность дара позволяет проводить подобный ритуал. И он тоже принадлежит к числу тех, в ком течёт кровь первого императора.

– Продолжай, – глаза дяди заволокло тьмой, а вокруг него начала распространяться аура тьмы.

– Демид Бартенев много лет проводит эксперименты над тёмными магами, – я и сам едва сдержал ауру, вспомнив лабораторию в сибирском очаге. – Он пытался создать «ликвидаторов» и ручных Вестников Тьмы. Пытки продолжались годами, а из доказательств у меня есть только заброшенная лаборатория и клочок бумаги, где указано имя куратора проекта.

– Имя Бартенева? – уточнил Александр, задрожав от ярости. Я видел, как кривятся его губы и как он едва удерживает лицо.

– Да, – я кивнул. – Эдвард и Феликс были со мной при зачистке этой лаборатории, они видели клетки, столы для пыток и следы от теневых когтей. Кроме клочка бумаги у меня нет других доказательств виновности Бартенева.

– Уже этого достаточно, чтобы все тёмные восстали против него, – прорычал Александр, удивив меня своей реакцией. – Ты Вестник, так объедини нас и поведи в бой! Ни один тёмный не откажется!

– Бартеневу помогали тёмные маги, дядя, – спокойно сказал я, на мгновение прикрыв глаза. – Они делали это добровольно, не по принуждению и безо всяких клятв. И так же добровольно они предавали тьму, променяв свои душу и тело на могущество.