— Какая же ты неуклюжая, Найт, — шипит Ханна.
Смотрю, как на моей белой блузе растекается пятно серого канцелярского клея. Зачем она вообще держала открытую банку на столе?!
Оборачиваюсь, не понимая обо что я споткнулась. Мне прямо в лицо ухмыляется какой-то белобрысый козёл. Они с Ханной переглядываются.
— Ты подставил мне подножку, — говорю я, глядя на него с нескрываемой злостью.
— Адептка Найт, вам лучше пойти скорее отмыть пятно, — раздаётся голос преподавательницы. — И будьте осторожнее следующий раз.
— Да, она могла и меня пришибить ненароком, — вставляет Ханна, глядя на меня с насмешкой. — И не вини других в своих проблемах, Медея.
Я ловлю сочувствующий взгляд Джули. Мне нельзя открыто ни с кем ссорится, тем более при преподавателях. Приходится проглотить обиду. Выхожу из кабинета с гордо поднятой головой, бросив на Ханну и её дружка раздражённый взгляд. Посмотрим ещё кто в итоге окажется в дураках. Только бы вернуть всю силу магии…
Я поспешно иду вперёд, надеясь скорее отмыть этот кошмар. Надо бы ещё забежать после урока и переодеть блузу, чтобы не ходить в таком виде.
— Почему не на уроке, Найт? — верещит Вудс.
Я оборачиваюсь, вздрагивая. Мегера несётся ко мне из другого конца длинного коридора с таким выражением лица, будто увидела змею и хочет её прибить на месте.
Я останавливаюсь. Готова поспорить, Вудс слышали на этаже буквально все, даже те, кто сейчас сидят в кабинетах.
— Меня отпустили помыть блузу, я запачкалась, — в доказательство указываю на уже начинающее подсыхать пятно клея.
Вудс прищуривается, останавливаясь. Её ноздри трепещут, губы плотно сжаты.
— Ладно, иди, — разочарованно отвечает она.
Я разворачиваюсь и прямо чувствую, как она провожает меня взглядом. Толкаю дверь женской туалетной комнаты с облегчением. Сразу же принимаюсь салфеткой, смоченной в воде, стирать клей, но поддаётся довольно плохо. Едкая жидкость уже пропитала ткань. Ещё и окон нет, а лампы будто разрядились. В комнатушке стоит полутьма.
Раздаётся скрип двери. Опять Вудс?! Придумала очередную причину поиздеваться надо мной? Чтоб она в бездну провалилась!
Я оборачиваюсь с выражением лица, явно говорящем о том, что лучше ко мне не лезть.
Но проход загораживает высокая мужская фигура. Флейм делает шаг внутрь и медленно закрывает за собой дверь.
— Это женский туалет, — вырывается у меня. — Иди куда шёл.
Поразительно! В огромнейшей академии мы сталкиваемся постоянно. Это начинает раздражать. А ведь я думала, что почти не буду видеть Майрока.
— Так может я шёл сюда?
Ещё лучше.
— Преследуешь меня? — я нервно комкаю мокрую салфетку в руке.
Хочу, чтобы он ушёл. Настроения собачится с этим подонком нет. При мысли о том, что есть хоть малейший шанс, что он мой истинный, становится дурно.
Флейм идёт ко мне, останавливается буквально в паре десятков сантиметров. Возвышается надо мной в полутёмной комнате. Воздух вокруг сразу нагревается.
— Я думаю, ты преследуешь меня. Понравилось, что увидела вчера? — спрашивает он.
Щёки начинают краснеть, когда я внезапно вспоминаю, о чём он. Я судорожно сглатываю, но взгляда не отвожу.
Пытаюсь успокоится, не нужно давать ему повод для издёвок.
— Тебе не кажется, что для этих дел есть места поукромнее, — отбиваю я деланно ледяным тоном. — Или ты только и ждал, что кто-то пройдёт мимо и случайно увидит?
Майрок ухмыляется. Его губы растягиваются в жёсткой циничной усмешке.
— Для этих дел? Тебе что пятнадцать? Мы занимались сексом, Медея. Кому-то пора повзрослеть и называть вещи своими именами.
Он нашёл брешь в моей броне и теперь давит туда. Циничный и подлый мерзавец.
— Ты ничего обо мне не знаешь, — презрительно выплёвываю я. — Я давно повзрослела. Мне тогда было четырнадцать, Флейм.
— Ну почему же не знаю? — Флейм слегка склоняет голову в бок. — Медея, теневой домен, наследница рода Найт. Когда-то старшая и любимая дочь, подающая большие надежды. Когда-то завидная невеста. Многие в высшем свете тогда гадали, ты выйдешь замуж, оставив власть брату, или сама возглавишь род Найт.
Его «когда-то» царапает изнутри. Да, так и было… но всё изменилось.
— В четырнадцать тебя признали нестабильной, запечатали магию и отправили в пансион для ущербных. Ты росла с кровомесами, не так ли? С отбросами общества?
Каждое его слово будто вколачивает в меня гвоздь. Я чувствую, что ломаюсь. Мне хочется сдаться и просто убежать. Закрыться от всего мира. Но ведь я не выбирала свою судьбу! Моей вины в том, что было, нет! Но почему-то я снова чувствую себя ущербной.
Майрок всё-так же глядит прямо мне в глаза. Он склоняется всё ближе, мы едва не соприкасаемся. Странное чувство ползёт под кожей, у меня всё тело горит огнём. Его запах окутывает меня. Я делаю резкий вдох и понимаю, что мне до отвращения приятно вдыхать этот аромат. Хочется подавится воздухом и сдохнуть. Лишь бы не испытать это чувство снова.
— И ты хочешь сказать, что в этом злачном местечке ты осталась такой невинной и благочестивой? По твоему вызывающему поведению не скажешь. Ответь, многие уже трахали тебя, а, Медея? — Майрок почти рычит мне в лицо.
Его вопрос выбивает из лёгких весь воздух. Во взгляде Флейма будто бурлит демонический огонь. Я не понимаю какое ему дело? Я девственница, но будь у меня хоть сто партнёров, ему-то какая разница?
— Я могу постоять за себя, могу дать отпор тому, кто попробует тронуть то, что ему не положено, — мой голос должен звучать зло, но он дрожит, выдавая смятение
Майрок внезапно отстраняется. Качает головой, я понимаю, что он не верит мне. Да и плевать.
— Множественные срывы, угрозы ученикам и учителям, даже собственной семье, — продолжает чеканить Флейм. — Твоя мачеха Сина Найт считает тебя склонной к беспорядочным связам. Наверняка у неё есть основания, да?
Он перечисляет мои мнимые прегрешения, не моргнув и глазом. Но откуда Флейм знает? Наводил справки? Это закрытая информация, которая есть только в моём личном деле. Тем более характеристика мачехи, она ведь наверняка написала её буквально недавно. Но если бы Майрок видел моё дело, знал бы, что я девственница. Меня же хотели продать, как скот! Да и он видел нас в Дракенхейме. Хотя, надо признать, туда приходят по разным причинам. И продажа магии вместе с девственностью не самая частая из них.
— Я не понимаю, что тебе нужно? — устало спрашиваю я.
Глава 11.2
Бросаю салфтеку в мусорное ведро, затем беру ещё одну, смачиваю в воде и снова принимаюсь оттирать клей. Внутри меня всю колотит, но я стараюсь не показывать этого.
Майрок стоит и наблюдает за мной. Краем глаза вижу, что он не сводит с меня взгляда. Смотрит прямо на мою грудь, пятно, которое я оттираю, именно на ней.
Какой же он отвратительный, меня едва не трясёт от злобы!
— Перестань преследовать меня. Вот что мне нужно, — говорит он.
Я поворачиваю голову и отвечаю, смерив его раздражённым взглядом:
— Тебе не кажется, что ты сейчас преследуешь меня? Просто набрасываешься в женском туалете, кидаешь все эти оскорбления, устраиваешь допрос… Послушай, у меня идёт урок. У преподавателя могут возникнуть вопросы, почему я отсутствую так долго. И Вудс ошивается где-то рядом. Если она меня застукает здесь с тобой, ничего хорошего не будет. Кристабель узнает и может неправильно понять.
Майрок молчит, его взгляд снова опускается ниже, скользит по моей фигуре. Мне сразу становится нечем дышать. Именно так он смотрел на меня вчера, когда я застукала его с Бель.
Я быстро бросаю салфетку и хочу спешно уйти. Надоело! Быстрым шагом огибаю Флейма, каблучки гулко стучат по полу.
— Ах! — выдыхаю я, когда Майрок хватает меня за запястье и резко прижимает к стене.
Его вторая рука оказывается справа от его моего лица, отрезая путь к двери. Ледяная стена комнаты холодит спину.
— Говорят, ты притащила с собой в академию противозачаточное зелье, — голос Майрока негромко вибрирует над ухом. — Скажи, у тебя есть кто-то? Он учится в Пиках?
