Наперегонки с ветром. Идеальный шторм (СИ) - Виннер Лера

– Те деньги, что лежат в ячейке на твое имя?

Кайл лишь слегка повернул голову в мою сторону, но не посмотрел прямо.

– Я ведь упоминал, что встречался со старшей леди Мерц?

– Да. Вскользь. Когда мы были в гостях.

Он коротко, но подозрительно удовлетворенно усмехнулся, хотя недовольство в моем голосе прозвучало вполне отчетливо.

– Но я точно говорил о том, что Маргарет женщина не робкого десятка. Встретившись со мной лично, она сочла меня достаточно честным и надежным человеком, чтобы открыть в банке депозит. Очень внушительный депозит. Все ее накопления. А ячейка на мое имя благополучно закрыта. Это ведь было бы очень глупо – держать деньги дома, едва приехав в незнакомый город и не зная точно, у кого еще могут оказаться ключи. Теперь, когда подобных сомнений у меня нет…

Он умолк, абсолютно бесстрастно сказав все, что хотел, а я качнула головой с искренним восхищением:

– И правда, великолепная женщина.

Пусть Йозеф и был мертв, у леди Маргарет оставались внуки и невестка. Ей было, что терять.

И все же она осмелилась записать на свое имя ворованные деньги.

Тем временем Кайл увлек меня на противоположную сторону улицы, и очень скоро мы вошли в Городской сад через центральные ворота.

Деревья здесь вспыхнули алым и бордовым еще ярче, но уже начали облетать.

Всего за несколько дней.

Судя по ветру и характерному аромату в воздухе, мы направлялись к пруду, но шли при этом по аллее.

– Старым камнем здесь называют большой валун. Считается, что он был заложен в честь основания Фьельдена, – Кайл объяснил очень тихо, одними губами. – Когда я видел его в последний раз, он смотрелся достаточно глупо, но вокруг него густая растительность.

– Я знаю, что дознавателю необязательно меня видеть.

Мы все-таки переглянулись, и мне показалось, что его взгляд смягчился.

– Ну разумеется.

С тех пор, как мы встретились летом, он раздавал мне указания чаще, чем в те времена, когда я была моложе и не имела за плечами такого опыта.

Привычка?

Желание задеть?

В деревне, с большой долей вероятности, было второе.

Сейчас…

Я затруднялась ответить, хотя и злиться на это парадоксальным образом не хотелось.

Равно как и доказывать что-либо.

Начинало ощутимо темнеть, небо постепенно окрашивалось в сине-серый.

Слева была чистая вода, от которой тянуло осенним холодом, и а отдалении плескались утки.

Кустарник справа действительно начал становиться плотнее ,и когда Кайл едва заметно кивнул, я молча сошла с дороги.

Пробираться в платье через траву и торчащие ветки было неудобно, и, честно попытавшись, я все-таки накинула морок, который глушил бы звуки.

Рвать красивую одежду, когда она еще может пригодиться, было жаль.

Почти потеряв Кайла из вида из-за густой листвы, я предпочла ориентироваться на его шаги.

И на отчетливое присутствие второго человека.

Дознаватель Мод и правда оказался молод. На встречу он явился в простой куртке, ничем не выдающей его принадлежность к полиции, и теперь стоял, заложив руки за спину и задумчиво глядя на пруд.

С места, которое я выбрала для наблюдения, мне был виден разве что его профиль, красивый и строгий, но так в поле моего зрения оставались и он, и Кайл, и любой, кто мог бы приблизиться с одной или с другой стороны.

– Господин дознаватель, какая встреча, – Кайл остановился недалеко от него.

Как по заказу, – чтобы мне не приходилось выворачивать шею.

В меру близко, чтобы можно было говорить негромко и не отрешаясь от окружающего мира.

Достаточно далеко, чтобы при случае можно было сказать, что не обратил на другого человека ни малейшего внимания.

– Эта встреча – должностное преступление, – голос дознавателя прозвучал глухо и как будто отчаянно.

Он почти что процедил это сквозь зубы, но злость эта была направлена не на собеседника, а на себя самого.

Кайл тихо хмыкнул и тоже посмотрел на воду.

– С каких пор стало преступлением смотреть на уток?

Сын вдовы Мод пожал плечами:

– Только в том случае, если на них смотрят неправильно. С тех пор как господин Самуэль продавил в городском правлении запрет на их отстрел, любоваться можно сколько угодно.

Они повернули головы одновременно, и взгляды эти тоже вышли похожими.

Каждый оценивал другого и думал, и оба думали о том, что все же поступили правильно, придя сюда.

Дознаватель отвернулся первым.

Опустив взгляд в землю, он по-простецки положил руки в карманы куртки, и в этом жесте читалась красивая грация, неизбежно сопутствующая регулярным тренировкам.

молодой, перспективный, неглупый, отлично подготовленный.

Кажется, он был еще и хорош собой.

– Признаться, граф, я в некотором замешательстве. Наше с вами знакомство должно было состояться завтра.

– И вы не можете понять, с какой стати вас потянуло смотреть на урок сегодня? – Кайл отозвался тихо и даже с некоторым сочувствием.

Мальчишка, – а Мод и правда бы ещё мальчишкой, – усмехнулся, соглашаясь, а потом снова посмотрел на птиц и сделался серьёзен.

– На вас поступил донос. Анонимный. Информация, содержащаяся в нём, требует проверки.

– И вы её проведете.

– Непременно, – он коротко кивнул то ли Кайлу, то ли самому себе, а потом продолжил. – Дознаватель Бюль многому научил меня и продолжает учить. Он полагает, что при должной старательности, честности и умении слушать своё чутье через пару лет я смогу расследовать такие же сложные дела, как он. Ловить убийц.

– И что ваше чутье подсказывает сейчас?

Губы дознавателя сжались настолько плотно, что я смогла разглядеть это даже в полутьме.

– Что Бюль прикрывает вас. Намеренно не замечает странностей, связанных с вашим именем.

– Но вы решили не делиться с ним своими опасениями?

Мод отрицательно качнул головой:

– Я не смею оскорбить его такими подозрениями.

– Но смеете делиться ими со мной.

Они снова переглянулись, и на этот раз дознаватель взгляд не отвел.

– Я знаю, что Бюль никогда не примет ни денег, ни других благ. Но если он что-то делает, на то есть причины. Раз он счел возможным поступать так, а не иначе, я не хотел бы сорвать его планы, сделав неправильные выводы.

Он не дожидаясь ответа, он вытащил из внутреннего кармана свёрнутый вчетверо лист бумаги и протянул его Кайлу:

– Вот, читайте.

Фонарей на этой стороне было мало, и стояли они далеко.

Однако Кайл развернул донос и пробежал его глазами.

– Впечатляет.

Закончив, он вернул бумагу Моду, и тот убрал её обратно спокойно, но быстро.

– Да. Воровство и подлог – серьёзные обвинения.

– Хотите сказать, у вас есть причины в них не верить?

Это было неожиданно, но дознаватель вдруг улыбнулся:

–Я, разумеется, нарушил должностную инструкцию. И вы, вероятно, сочтете меня полным дураком. Но не всё и не всегда нужно делать по правилам.

– Вы позволили своей матушке ознакомиться с этим?

Мод мгновенно стал серьёзным, а вот на губах Кайла блуждала полуулыбка.

– Да. Она мудрая женщина, к тому же прекрасно разбирается в людях. По крайней мере, я не помню ни одного случая, когда она ошиблась. Её вердикт: это месть уязвленной женщины. Не супруги, но некой особы, которую вы отвергли.

Интонация, с которой он упомянул некую особу, вышла более чем узнаваемой. Той самой, с которой об объекте своей страсти говорят все не смеющие надеяться на взаимность мальчишки.

Кайл остался убийственно серьёзен.

– Мадам Мод полагает, что моя супруга не способна на подобное?

– Мадам Мод полагает, что, даже поймав с поличным, ваша супруга скорее запустит в вас чугунным канделябром или подстрелил из вашего же пистолета, чем станет доносить на вас. Я не имею чести знать графиню, но склонен соглашаться с этим. Следуя простейшей логике, ваше благополучие – её благополучие. Лишиться денег и замарать свою честь из-за супружеской неверности захочет даже по не каждая.