Гранатовая бездна Калиройя (СИ) - Дез Олла

— Что это? — выведя его за дверь, спросила я.

— Это усилит схватки. У неё не осталось сил, и без этой настойки она не родит, — озабоченно сказал врач.

— Это опасно?

— Определённый риск существует, но у нас просто нет другого выхода.

Настой подействовал, и у Альвы начались роды. Сверр, получив разрешающий кивок, вылетел за дверь. Он тоже нервничал и устал, и ему, действительно, было лучше сейчас выйти. А то ещё и его придётся откачивать. Мама выразительно посмотрела на нас с Гердой. Незамужним девушкам на родах присутствовать не полагалось. Герда кивнула и вышла, а я упрямо покачала головой и села рядом с Альвой, взяв её за руку. Я чувствовала ответственность перед этой девочкой и не собиралась её сейчас оставлять без поддержки.

Роды были тяжёлые, но Альва справилась.

Я вышла в коридор, держа на руках свёрток с ребёнком. Сверр никуда не ушёл. Он так и стоял, прислонившись лбом к стене у двери. И я его окончательно зауважала. Молодец.

— Венди? — с надеждой посмотрел он на меня.

— Всё обошлось. У тебя сын. Альва справилась, с ней тоже всё будет хорошо. Ты можешь войти. Стой! Сына возьми, — улыбнулась я. — Няня скоро приедет.

— Венди, а ты знаешь, что если жена берёт на руки сына от Каллис, то она принимает и ответственность за него? — спросил Сверр, аккуратно принимая у меня сверток.

— Знаю. Мама сказала. А куда я денусь? Как назовёшь?

— Альрик.

— «Сильный», — кивнула я, — И первый слог — в честь Альвы?

— Да. Она у меня — чудо.

Я открыла ему дверь в спальню и выдохнула. Какой же сложный день! Он так отвратительно начался — с подслушанного разговора и крушения моих надежд. А закончился — появлением новой жизни и моей новой ответственностью в этом мире. Символично. И всё же, несмотря ни на что, это был хороший день.

Рождение нового и светлого. Новых целей и новых задач.

Рождение малыша Альрика позволило оттянуть мою встречу с Рунольфом на целых три дня. Я даже не спускалась на завтраки, обеды и ужины, предпочитая трапезничать в обществе Альвы. Мы вместе выбирали няню и в итоге сошлись на той, которая устроила и меня, и Альву, и маму. Герда в этом участия не принимала. Я следила за няней все три дня и, заодно, училась у неё обращению с младенцами. Наша няня явно была опытна и детей искренне любила. Мне понравилось возиться с маленьким Альриком, хотя я вообще имела смутное представление с какой стороны к детям, собственно говоря, подходят, и, по началу, боялась. Но я быстро всё схватывала. А няня всё время была рядом и подсказывала — как и что надо делать. Мы с Альвой много смеялись, и она постепенно набиралась сил после родов, что меня, признаюсь, сильно радовало.

Но, помимо действительного беспокойства за Альву и нежелания оставлять её надолго одну, всё это я проделывала ещё и с целью отсрочить встречу с Рунольфом.

Мне было необходимо время собраться, успокоиться, не наворотить дел и — самое главное — остыть. Чувства кипели и бурлили во мне, как в чайнике, и я этот чайник, в который превратилась моя голова, все три дня старательно остужала. И мне это удалось. В результате, я спускалась вниз, полностью одетая для поездки на очередной обязательный бал зимнего сезона, абсолютно спокойной и уравновешенной. И даже увидев кошмар моих последних дней во всей красе, я не дрогнула и бровью не повела. Мне отныне глубоко безразличен Рунольф и всё, что связано с его драгоценной персоной. Ну…. Почти.

Наследный Принц мгновенно понял, или, скорее, почувствовал — что-то не так.

Наверное, по отсутствующему взгляду, а может и по холодности, исходящей от меня волнами. Он уже привык видеть на моём лице тёплую улыбку, обращённую к нему, и сейчас он замер и пристально всматривался в моё лицо. Потом, видимо, пришёл к какому-то выводу и, накинув мне на плечи шубу, повёл к карете. На балу всё было как обычно. Только я отвечала односложно и следила, что бы наши руки лишний раз не соприкасались. С каждой минутой Рунольф хмурился всё сильнее. А когда я в очередной раз уклонилась от его прикосновения, он отчетливо заскрипел зубами.

С бала мы возвращались в молчании.

На следующий день я спустилась к завтраку, и ожидаемо застала там Наследного Принца. Он никак не отреагировал на моё появление, лишь показалось, что он всё время чего-то от меня ждал. Но я его ожиданий не оправдала. Всё такое же каменное выражение лица. И я отвечала только «Да» и «Нет». А сразу после завтрака я поднялась наверх, а не пошла, как обычно, с ним в кабинет, чтобы сесть в кресло и наблюдать за его работой.

Мне там больше места не было.

Сразу после обеда, Наследный Принц взял меня за локоть и резко бросил:

— Нам нужно поговорить.

Я пожала плечами. Определённо нужно всё расставить по своим местам. Чем быстрее он от меня отстанет, тем будет лучше для всех. Я прошла в его кабинет, но осталась стоять. Он облокотился на свой письменный стол и уставился на меня. Даже в такой позе он умудрялся нависать надо мной. Вот странно, мне даже представлять его волка — страшно.

— Я вначале подумал, что твоё охлаждение временное. Связано со стрессом — родами Альвы и появлением малыша, и не придал большого значения. Но похоже, роды не имеют к этому никакого отношения, — начал Наследный принц.

— Вот как? — холодно посмотрела я на него.

— Я не сразу, но сообразил, чем вызвано твоё нежелание признавать себя моей Каллис. Ты не была рождена Гранатоворождённой, а стала ею недавно. Случай? Чудо? — сейчас это уже не важно. Но важно другое. Ты воспитывалась в семье, где мать и отец любят и заботятся только друг о друге. В семье, где появление второй женщины рассматривалось бы как предательство.

— Да, это не секрет, — подтвердила я.

— Комиссия по контролю ни за что бы не допустила твоего воспитания в подобном ключе.

— Очень может быть. Не зря же они совершают свои проверки, — снова согласилась я.

— Когда мы были с тобой в храме Фрейи, ты сразу заледенела и отвернулась, стоило мне упомянуть имя моей супруги — Хильды. Не трудно сложить два и два и сделать соответствующий вывод. Ты её категорически не приемлешь. Именно это тебя отталкивает от меня.

Я снова неопределенно пожала плечами.

— Поэтому я сделал всё, чтобы Хильда не появлялась рядом с нами. И это помогло, на какое-то время. В то утро моя жена приезжала в этот дом. Рискну предположить …

— Да?

— Ты слышала и видела нас в то утро?

Я не ответила, но, вероятно, что-то промелькнуло в моих глазах, и этого ему оказалось достаточно, чтобы всё понять.

Он отвернулся от меня и вдруг резко смахнул со стола все бумаги, а потом, сжав руку, треснул по нему кулаком. Стол затрещал, но выдержал. Варги любили надёжную, способную многое выдержать мебель. Я не отпрянула и не испугалась. Я не думала, что он меня ударит. Но если бы это произошло, я была бы только рада. Это окончательно и бесповоротно отвратило бы меня от него. Поставило бы на всём происходящем жирную точку. Я смотрела на него даже с каким-то любопытством. Как раньше — разглядывала в микроскоп вещества для моих исследований. Но Наследный Принц взял себя в руки, и обернулся ко мне:

— И что мы будем теперь делать? — спросил он.

— Ну, если бы вдруг комиссия по Гранатоворождённым собиралась прямо сейчас, то я бы спокойно им сказала, что мне трудно было устоять перед натиском Наследного Принца и, пусть ненадолго, но его ухаживания вскружили мне голову. Любая бы девушка на моём месте дрогнула и поддалась на обаяние и красоту Наследного принца. Только подобное совершенно не делает меня его Каллис — непреодолимой тяги, несмотря на все усилия Его Высочества, у меня к нему не появилось. Её как не было, так и нет. И не будет! — последнее предложение я твёрдо высказала ему, глядя прямо в глаза.

— Понятно.

— Я предлагаю вам вернуться обратно во дворец и начать выводить в свет свою жену, она ведь так сильно скучает!? — с сарказмом процедила я.

— Значит, не просто увидела мельком в холе, а слышала наш разговор, — упавшим голосом сказал принц.