О! Это было выше понимания. Она не желала это понимать. Не желала принимать. Лучше бежать. От всего. Как можно дальше… И никогда не возвращаться.
Рядом фыркала кобыла. В сумраке шелестело, свистело и выло. Страх невидимыми пальцами сжимал сердце, но она говорила себе — это песня ветра и дождя, чудовищ не существует.
Увы, они настигли ее во сне.
Стоило задремать: белоглазые демоны вынырнули из зимнего сумрака, как рой серебристых снежинок и затянули в беспробудный кошмар. Морозный ветер коснулся ступней, опутал ноги, пополз по спине. Заледенил тело, посеребрив ресницы и брови. Девушка открыла глаза и поняла, что находится глубоко под землей — в текучей холодной темноте, освещенной блеском искристых камней. Она была здесь не одна. Скрежет когтей по камню оглушил. Демоны прятались на границе тьмы и полусвета и подглядывали из ничейной пустоты.
«Ты будешь принадлежать нам.
Наступит день, мы завладеем тобой.
Не сопротивляйся.
Откройся нам.
Покажись.
Позволь коснуться тебя.
Ты — то, что освободит нас из плена.
Не прячься в темноте.
Яви себя…»
София подскочила от испуга.
Вокруг брезжила тусклая мгла. Дождь прекратился. Тучи разорвались, обнажая мелкие островки звездного неба. А невыносимый, пронизывающий ветер ослаб.
Девушка смахнула со лба прилипшую прядь и, привстав на локтях, устремила взор в просвет. Вчера она так устала, что даже не подумала, как отыскать направление, когда рассветет. Теперь можно сориентироваться по мху и звездам. Среди россыпей бледных точек, внимание привлекла наиярчайшая.
— Хасал-Кейг. Звезда Дома Серебряного Волка. Проводница.
Святослав показал ей эту звезду. Научил читать карту звездного неба.
Чем ближе север, тем ярче сияет Хасал-Кейг.
— Значит, там север, — сообразила София.
«Туда и поеду».
… Дождь прекратился еще до рассвета.
София отжала подол платья, то же проделала с мокрыми волосами, переплела из в тугую косу. Вынула из голенища сапога подаренный кинжал и разорвала подол до колен, как когда-то сделал Святослав, чтобы «было удобней держаться в седле». От голода и жажды кружилась голова, от холода дрожали ноги и руки, но надо было ехать дальше. Взобравшись в седло, она припала к конской шее и, чтобы не вывалиться на дорогу, вцепилась в поводья.
— Вперед. Ну, пошел.
Черные лесные стены сменялись крестьянскими угодьями и полями много часов, прежде чем на горизонте возник крупный город.
Через четверть часа она ехала по вечернему Перемышлю и высматривала таверну «Потуги».
Та показалась на окраине города, около Площади Поцелуев.
Строение вызвало у девушки противоречивые чувства. Обтрепанные стены, заросшие мхом углы; закопченные дочерна окна второго этажа. Дыры в черепице — не так она представляла себе место свидания с комендантом.
Может, в помещении окажется лучше?
Увы. Внутри оказалось намного хуже.
Зал пропах тошнотворным запахом выпивки, пережаренного лука и табачного дыма. Практически все столы занимали страшноватые типы, на вид не отличавшейся от головорезов и бандитов.
Сев у окна, она почувствовала, как начинают дрожать колени. Пьянчуги то и дело оборачивались, подмигивая и громко гогоча. Ни капюшон, под которым она прятала лицо, ни плащ не могли скрыть того, что она — женщина. Интерес к ее персоне среди посетителей с каждой минутой возрастал.
— Чего будешь? — Мужик с подносом и заляпанным полотенцем на плече вырос неожиданно и напугал.
Соня вздрогнула. Есть хотелось неимоверно, вот только платить было нечем. Когда Ивар выкрал ее из Дворца, нашептывая о неземной любви, она и подумать не могла, что через пару часов после бегства останется абсолютно одна в незнакомых краях.
Из драгоценностей имелось обручальное кольцо и медальон из чистого серебра, подаренный Святославом в первую брачную ночь. Вернее — просто ночь, брачной она никак не была. Но платить драгоценностями Дома Серебряного Волка за тарелку еды княгиня права не имела и тихо попросила:
— Просто воды.
Разносчик хмыкнул, но просьбу исполнил.
От раскаленного камина несло пряным жаром. Глаза закрывались сами собой. Рядом орали подвыпившие посетители. В углу пиликал скрипач.
— Здорово, красота! — Из дремы выдернуло облако жженого перегара.
Княгиня подняла голову. Напротив сели двое — от острых запахов пота, мочи и пива, слившихся в единый букет, ее замутило.
— Чего одна?
— Или ждешь кого-то? — Поинтересовались незнакомцы.
— Жду, — София побледнела. Сбежать ей не дадут, просто не выпустят из таверны.
— Так ты это… пока ждешь, может, к нам подсядешь?
— У нас весело, а? — Предложили приятели.
— Давай, идем, — первый вдруг схватил ее за руку, пытаясь вытащить из-за стола.
— Нет, я…
Неожиданно на его плечо упала волосатая рука.
— Сударыня с нами.
Возле стола возникли два здоровых амбала (ни чуть не лучше того сброда, что сейчас пил и кутил за соседними столиками).
Приятели присмирели.
— Ладно, ладно. Чего кипятитесь?
— Мы же только предложили.
Запястье девушки проворно отпустили, после чего грубияны ретировались из-за стола. Едва они исчезли, их места заняли двое новых.
— Ты София? — Спросил первый, с бритым черепом.
— Да.
— Я Серго, — представился он. — А это Прут.
Прут был худее и ниже лысого, с куцей бороденкой и проплешинами, вместо настоящего глаза носил стеклянный.
— Мы друзья Ивара. Искали тебя.
София вздохнула, от сердца отлегло. Раз друзья, не обидят.
— Думали ты старше. А ты… — Прут подобрал слово, — совсем, как подросток.
— Мне восемнадцать, — заметила София, и только потом поняла, что зря. Эти двое косо переглянулись и как-то плотоядно ухмыльнулись.
— Есть хочешь? — Спросил лысый. — Эй, — крикнул, не дожидаясь ответа, — неси еды!
Пока разносчик расставлял тарелки с горячей кашей, мясным рагу, свежей выпечкой, кувшином травяного отвара и бочонком пива, София поймала на себе взгляд второго. И он ей не понравился.
— Ешь, ешь. Ночевать все равно будешь здесь, — сказал Серго и напал на жареные ребрышки и пиво.
Во время трапезы к ним присоединился третий друг. Старый сморщенный старик. И хотя он производил впечатление дряхлой развалины, на деле он был совсем не прост. Под просторным балахоном старик носил кольчугу, а на поясе — ножны с мечом.
— Устала? — Поинтересовался лысый, когда с едой было покончено. — Мы сняли комнату. Показать?
За время еды с ней говорил только Серго. Ни тот, что со стеклянным глазом, ни обманщик с оружием не вымолвили ни слова.
Княгиня переводила взгляд с одного мужчины на другого. Предчувствие криком кричало — доверять этой троице нельзя, а оставаться наедине — тем более. Но поразмыслив, все же решила, что ничего не случится, если они проводят ее до комнаты. Там, она закроется в четырех стенах и благополучно станет ждать Ивара.
Всего-то и надо дойти до двери и попрощаться с этими подозрительными типами.
— Да, — кивнула она. — Хорошо.
— Ну, пошли.
* * *
Второй этаж пах не так отвратительно, как первый, но грязи и сырости тут было предостаточно. По пустому, полутемному коридору первым шел лысый, потом София, за ней — Прут и старик. Облупленные стены скользили мимо, изредка сменяясь выемками и провалами дверей.
— Вот комната, — махнул лысый, останавливаясь у дальней двери и отправляя руку в карман за ключом.
София встала рядом и боковым зрением заметила сзади шевеление. Вот только защититься не успела — все случилось в доли секунды. Лысый резко развернулся и с размаху заехал ей в живот кулаком. Она задохнулась от боли, согнулась, не в силах сделать вдох. Прут воспользовался дезориентацией девушки — бросился на нее, обхватил и попытался втащить в комнату. Соня вывернулась и что было силы, саданула его локтем.
Тот зашипел.
