Первый среди равных. Книга XVI (СИ) - Бор Жорж

— В особом квартале Москвы, который принадлежит роду Распутиных, господин, — немедленно ответил Григорий.

— Пётр, — посмотрел я на архимага Пространства. — Бери с собой Степана и отправляйся в имение к графу и создай там чёткий маяк. Если ситуация резко ухудшится, то переноси всё здание прямиком ко мне. Доступ к запасам энергии я тебе дам. Иван, Антип, Егор Алексеевич — вы в императорский дворец.

— Князь… — тут же набычился Бестужев. Приказ его явно не устраивал, но это меня не волновало.

— Один маг, пусть и очень сильный, ситуацию не исправит, — жёстко произнёс я. — Выполняйте приказ, барон. Или ваше дальнейшее присутствие в моём отряде теряет смысл.

— Есть, выполнять, — угрюмо ответил командир егерей и посмотрел на Петра. — Подбросишь до столицы?

Архимаг аспекта Пространства молча открыл переход прямо посреди кабинета князя Антипова и большая часть моих спутников моментально оказались в Москве. Антон был полностью раздавлен ситуацией и просто сидел за своим рабочим столом, схватившись за телефон, как за спасательный круг.

— Теперь вы двое… — хмуро посмотрел я на аватаров Воды и Воздуха. — Ждите в имении.

Быстряков попытался возмутиться, но Хорхе его одёрнул и потянул за собой к распахнувшемуся пространственному переходу. На другой стороне я увидел нескольких охранников родового поместья, которые немедленно взяли на прицел подозрительный портал. Бернхард проводил гостей и тут же вернулся обратно. Я в это время уже готовил скачок в Твердыню. Приоритеты были расставлены и следовало сделать всё необходимое, чтобы ликвидировать кризис, как можно скорее.

— Простите, что всё это произошло на ваших глазах, ваша светлость, — перед тем, как уйти, кивнул я князю Антипову. — Обещаю, как только суета немного уляжется, мы с вами посидим за чашкой чая и спокойно поговорим.

— Да-да, конечно! Не переживайте об этом, Ярослав Коснтанитнович, — немного рассеянно ответил Антон и я заметил, что его взгляд направлен мимо меня. Сосед смотрел на пейзаж за окном портала и не мог оторвать взгляд. — Я всё понимаю. У вас… заботы другого масштаба.

— До встречи, Антон Алексеевич, — кивнул я, пройдя пространственный переход последним, закрыл его за своей спиной.

— Возможно, стоит изобразить в памяти Антона Алексеевича другой финал вашей встречи, господин, — нейтрально заметил Бетюжин. — Он испытал сильное потрясение и намерен поделиться увиденным со своими ближайшими друзьями. Стоит ли давать ход историям о месте, где магия меняет саму суть мира?

— У нас есть задача поважнее, чем впечатления соседа по владению, — покачал головой я.

— Почему не пустил Бестужева в Африку, повелитель? — спросил Бернхард. — Или хотя бы к Распутиным не направил его? Он же маг Смерти. И не из последних…

— И что будет делать этот маг против воплощения своего аспекта? — задал встречный вопрос я. — Там сейчас вообще всё живое может погибнуть на несколько кварталов вокруг. Или ты уже забыл, как мы недавно вытаскивали призраков? Я потому и направил туда оборотней других аспектов. Учитывая состояние Императора, маг Смерти может там быть даже полезнее архимага Жизни. А в Африке Волк стал бы всего лишь ещё одной батарейкой, пусть и не самой слабой. Там нужно громадное количество маны и один человек ничего не решит. Этим вопросом надо заниматься мне, но я не могу туда отправиться лично. Придётся импровизировать.

Катя была занята контролем зон аномалий и воспитанием новых хранителей. Это была критически важная часть обороны и я просто не мог её сорвать для выполнения другой задачи. Брига тоже носился по всем континентам, затыкая щели и ликвидируя всевозможные проблемы более мелкого порядка. Эта пара работала в связке, как имунная система организма, но иногда иммунитет просто не может противостоять очередной угрозе и человек использует внешние средства. В моём случае это был накопленный внутри созданной системы запас свободной маны.

Разум крепко держал цепочку мелких переходов, которые привели меня к западному побережью Африки. Мне оставалось только перенести их в пространство заклинательного круга, находившегося во дворе замка. По сути, это стало основой направленного канала, который я создал к магической фигуре Бриссу.

Одна за другой, части заклинания занимали свои места, превращаясь в единое целое. Атлас не просто атаковал самый насыщенный магией континент. Он хорошо подготовился и создал в месте атаки невероятно сильное возмущение энергий. Добиться подобного на большом расстоянии было невозможно, а значит на территории Бриссу имелись проводники воли Владыки Юга. Или к этому приложил свою руку Теракл. Главное — я не мог просто запитать заклинание Мары и Аларака от замка Эрании. Возможно, на это и был расчёт бывшего Вершителя. Но у меня теперь были и другие варианты.

Благодаря полностью восстановленной магической структуре замка, я мог воспользоваться построенными мной в глубокой древности арканами. И с их помощью отправить свой разум следом за потоком сырой маны к побережью Чёрного Континента.

Западное побережье Африки.

— Мы не продержимся долго, — сухо произнёс Аларак. Обычно улыбчивое лицо новоиспечённого короля было практически серым от глубокого истощения. Кот смотрел на Мару, а та стояла в нескольких шагах и продолжала выжимать по капле свой дар, чтобы поддержать общий аркан своего племени хотя бы ещё пару мгновений. — Ты слышишь меня, принцесса? Ты просто убьёшь себя и своих людей. Надо отступать вглубь континента!

— Нет! — зло рыкнула в ответ дочь вождя и, до крови закусив губу, закрыла глаза. — Ты можешь уходить. Это не твой бой, Аларак. Спасибо, что был с нами.

— Что ты несёшь, девчонка! — воскликнул архимаг Смерти. — Эта волна смоет тебя и твою стену, как только доберётся до берега. Вы и так сделали почти невозможное — дали время местным жителям уйти из опасной зоны. Зачем тебе умирать?

Мара тяжело вздохнула и немного ссутулилась. Умирать ей действительно не хотелось. Но вождь дал ясный приказ, и она не могла его ослушаться. Бриссу потеряли за последние время не только множество своих соплеменников, но и ту цель, что веками вела их вперёд.

Прошлое народа, которым гордилось множество поколений Бриссу, оказалось ложью. По сути, все они были потомками предателя, который принёс в жертву своих братьев, сестёр и жён, чтобы выжить. С одной стороны, это случилось много столетий назад и с тех пор племя сделало много добра населению Африки. А с другой стороны…

— Мы останемся, Аларак, — сухо, будто это трещал затухающий костёр, ответила девушка. — Бриссу будут удерживать воду столько, сколько получится. Уходи сейчас и забирай своих людей.

— Да что ты заладила одно и то же, как попугай! — на чистом русском, внезапно вспылил Кот. — Какой смысл в твоей смерти? Почесать эго себе и своему отцу? Ты можешь сколько угодно разыгрывать тут драму последнего дня, но вот им, — тут Аларак ткнул рукой в сторону приближающего цунами, — совершенно насрать на твои переживания. Вы утонете раньше, чем ты закончишь перечислять причины, по которым ты тут осталась!

Кто-то из магов, поддерживавших круг, без сил рухнул на землю и его место тут же занял другой соплеменник девушки. Тоже изрядно вымотанный, но ещё способный отдать немного маны. Грандиозная волна, высотой под сотню метров, тяжело надвигалась на материк и преодолеть ей оставалось не больше трёхсот метров до песчаной полосы, на которой суетились люди.

— Вообще-то, я тоже говорю на русском, Аларак, — не выдержав, зло ответила Мара на том же языке.

— Значит понимаешь, что Кот имеет в виду, — оскалился Кот. — Сдохнуть не сложно. Какими бы высокими не были твои мотивы, умереть за них просто. Выжить и перегрызть глотку своим врагам гораздо сложнее. Сбежать в Смерть ты всегда успеешь.

— Ты не понимаешь о чём говоришь, — покачала головой девушка. — Бриссу…

— Бриссу сидели за своими непреодолимыми барьерами, когда жадные ублюдки полностью вырезали семью Кота, — резко ответил Аларак. Таким, наверное, его вообще почти никто не видел. Весёлый и всегда жизнерадостный африканец полностью снял маску, показав измученное потерями и болью лицо. — Они убили всех, до кого сумели дотянуться. Отца, братьев, мать и даже слуг! Кота чудом вытащил Вепрь и он долгих пять лет скитался с отрядом Витязей по всему континенту, пытаясь отдать долг за то, что русские дали хотя бы шанс.