Одержимость Фенрира (СИ) - Снегова Анна

Всё настолько быстро происходит, что я не успеваю хоть как-то осмыслить происходящее.

Моё зацелованное до смерти тело до сих пор горит и плавится в странной неге, пальцам в чужой ладони хорошо и уютно, сердце бьётся ровно и легко… я, наверное, законченная кретинка, но вот прямо сейчас больше всего хочется не спорить, ни о чём не думать и просто идти, куда ведут.

Но… так ведь нельзя?!

А моя семья, мой дом, мои родители?!

Великан по-прежнему ничего не объясняет, и я понятие не имею, что у него в голове и куда он меня тащит. А самое главное, для чего. Судя по началу, вариантов, в принципе, не так много.

Но я же не такая девушка! У меня честь и принципы.

Торможу обеими ногами и отказываюсь идти дальше.

В принципе, Фенриру ничего бы не стоило меня волоком протащить или на плечо взвалить, мой вес для него – как пушинка. Но он останавливается тоже.

Медленно оборачивается.

Наверное, мне бы надо испугаться. Вдруг его рассердит моя строптивость.

Вот только вопреки здравому смыслу мой организм напрочь отказывается воспринимать этого человека как маньяка, ведущего меня в тёмный лесок. А как… кого? Если бы у меня было хоть немного времени разобраться, возможно, я бы поняла. Но кто бы мне это время дал.

Снова шаг ко мне. На плечи ложатся большие горячие ладони, сжимают. Фенрир склоняется ко мне и всматривается в пустоту вместо моего лица. Кажется, он уже настолько хорошо изучил его наощупь, что лихорадочно сверкающий волчий взгляд прожигает меня глаза в глаза практически безошибочно.

- Послушай, зайчоночек, - вздыхает этот большой и суровый мужчина, и это слово, которое второй раз срывается с его жёстких губ, почему-то кажется мне настолько милым, что хочется улыбаться.

Прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтоб этого не сделать, потому что улыбаться озабоченному маньяку – уже, конечно, край идиотизма. Даже если он этого не увидит.

Фенрир продолжает, низким хриплым голосом, от которого у меня всё внутри почему-то сладко сжимается. Я столько смотрела на него со стороны, издалека! Даже не подозревала, насколько у него потрясающий голос – слушала бы и слушала. Жаль, что он так мало говорит. Больше… кхм… трогает.

- Скажу тебе очень важную штуку. Я тебе сейчас не могу всего объяснить, как положено. Когда ты так близко… слова не идут. Просто поверь – мы должны уйти отсюда. Как можно дальше. Так надо. Поняла?

Нет, я ничего не поняла.

Он медленно, с расстановкой, продолжает. Как будто подбирать слова ему даётся с большим трудом.

- У меня башню рвёт от тебя. Просто напрочь сносит. Если… кто-то попробует вмешаться сейчас, будет плохо. Очень плохо для этого человека.

Закусываю губу. Как-то это всё мне не нравится. Эта неприкрытая угроза в голосе Фенрира. А ещё меньше – намёки на то, для чего меня ведут в лес.

Снова вздыхает.

- Ну вот что ж мне делать, чтоб не напугать такую хрупкую малышку… - он вдруг запускает обе ладони мне в волосы и сжимает мою голову таким интимным и бережным, каким-то очень нежным жестом, что я снова теряюсь и начинаю таять.

- Просто поверь мне на слово. Так надо. Ты… - он на секунду запинается, и крылья его носа снова раздуваются, вдыхая мой запах. – Девочка совсем. Невинная. Мужа, значит, нет у тебя. А остальное мне не важно. Но наверняка есть какие-нибудь близкие. Может, на этом самом празднике. А я в курсе, как местные берегут своих девушек.

Такое будничное упоминание о моей девственности из уст мужчины заставляет меня густо покраснеть. Ему вообще какое дело?!

В глазах Фенрира вдруг сверкает сталь, и голос становится жёстким.

- Так вот, пойми одну простую вещь. Если хоть кто-то сейчас попытается мне помешать… если встанет между мной и тобой… я себя не смогу контролировать. Я этого человека порву на куски. Раньше, чем смогу остановиться. Слишком серьёзно всё, малыш. Ты этого может не видишь, но я уже на грани. Еле держусь. Так что уходим быстрей.

Растерянно слушаю его, и мне становится страшно.

Вдруг представляю, что будет, если меня станут искать отец или братья. Попытаются отбить из лап этого великана. Мой первоначальный план скрываться в магии невидимости, чтоб в подходящий момент дать дёру и позвать на помощь, больше уже не кажется мне таким замечательным.

Меня прошибает холодная дрожь при мысли о том, что будет, если из-за меня начнётся бой не на жизнь, а насмерть. А этот великан меня из лап не выпустит, я знаю. Могу ли я допустить, чтобы из-за меня пролилась кровь близких людей?

И самый сложный вопрос – хочу ли я, чтобы из-за меня пострадал этот мужчина? Который должен быть чужим, должен вызывать страх и гнев за своё недозволительное, без сомнения, поведение со мной… но почему-то вызывает что-то совсем-совсем другое, чему я пока не знаю определения?.. или – не хочу знать…

Руки на моих плечах вдруг разжимаются.

- Только не вздумай бежать, - предупреждает Фенрир. – Догоню всё равно. И тогда у меня может окончательно сорвать резьбу. Бежать от хищника – самая плохая затея. Так что… не надо.

Сглатываю комок в горле.

Киваю, хотя он не увидит.

- Обещай мне, что не станешь бояться. Но я сейчас… начну оборот. Я оборотень, малышка. Слышала о таких, как я?

Конечно, я слышала.

И наверное, чувствовала всё это время. Особенно сейчас, когда что-то дикое, первобытное сверкает в хищном зрачке. Ночь и тишина, темнота под густой сенью древесных крон, лишь слегка разбавленная призрачным лунным светом… этот мужчина кажется идеальным зверем в своей природной стихии.

Но если я – добыча, которую собираются сожрать, почему мне до сих пор не страшно? А любопытно и волнительно до дрожи.

Фрейя не упоминала, что её брат… такой. Наверное, мне надо было лучше пытаться её разговорить.

- Мы слишком медленно тащимся. Надо ускориться. Поедешь на мне верхом.

Верхом?

Он что, в коня превращается? Или в барса, как дядя Зортаг?

Меня, выросшую в самом магическом семействе в Таарне, в принципе мало что способно удивить. Так что на всякий случай беру себя в руки и готовлюсь держать самообладание, когда увижу что-то, что потрясёт моё воображение. Нечаянный возглас может лишить меня флёра невидимости, а запасного зелья у меня нет.

Фенрир осторожно отступает назад. Медленно. Не отрывая от меня горящих, настороженных глаз. Прислушивается. Бдит. Следит, не сбегу ли я – по звуку, по запаху пытается понять моё местоположение. Но я остаюсь неподвижной, и он чуть расслабляется. И всё же не до конца. В его глазах – тревога.

- Я никогда не волновался перед оборотом. Даже перед первым. Так, как сейчас. Но вряд ли смогу тебя как-то подготовить. Пусть как будет. Если ты и правда моя… ты меня примешь таким, как есть.

Глава 20

Глава 20

Для меня тоже много чего впервые.

Чтоб вот так сильно колотилось сердце – и при этом не было больно. И удивительно, как быстро я привыкла к тому, что больше не надо волноваться за то, чтоб игла не вонзилась сильнее… её не стало, вот и всё. Как будто так было всегда – вот эта лёгкость во всём теле и чувство, словно стало чуть светлее вокруг.

Но к чему никак не могу привыкнуть, это вихрь новых и пугающих меня своей силой эмоций, которые поселились в моей душе с появлением этого мужчины.

Я не успеваю прийти в себя от одного, как он меня тут же выводит из равновесия чем-то новым. Едва хоть как-то соберу себя снова воедино – и опять этот шторм выбивает почву у меня из-под ног.

Обхватываю себя руками, потому что по телу гуляет нервная дрожь. Но это всё, что угодно, только не страх.

Жадно ловлю происходящее, боюсь пропустить хоть миг.

Когда очертания могучего мужского тела в полумраке начинают неуловимо меняться. Почему-то кажется, он умеет намного быстрее. Но ради меня пытается медленно. Чтобы не напугать.

И без того хищные черты лица плывут, заостряются, у него удлиняются клыки, я сглатываю при воспоминании о том, как они кусали мои губы. Становится выше, раздвигаются плечи, мускулы вздуваются буграми, одежда прорастает серебристым мехом… утробное рычание рвётся из пасти – больше не человека, а зверя. Но он быстро обрывает его.