Одержимость Фенрира (СИ) - Снегова Анна

Треск сучьев всё ближе.

Слышу шум громкого тяжёлого дыхания.

Я взбудоражена до предела. К этим звукам прислушиваюсь так жадно, словно от этого зависит моя жизнь. Дыхание этого мужчины за моей спиной заставляет мурашки бежать по всему телу сразу.

Надо бежать быстрее…

Но не могу.

Вместо этого замедляюсь, словно телу приходится двигаться сквозь плотную, вязкую пелену. Как муха, залипшая в смоле. Уже почти нет сил дёргаться и шевелить лапками.

Дрожь по телу.

Он совсем рядом.

Не решаюсь обернуться. Потому что знаю, что если обернусь, увижу горящие огнём глаза большого хищника. Который почти уже догнал свою добычу.

…и в самой чаще леса, под раскидистым многовековым дубом, тихо шелестящим листвой, это, наконец, происходит.

Фенрир…

Его имя прокатывается в моём сознании огненной волной, когда он меня настигает.

Одним броском покрывает всё оставшееся расстояние между нами. Прижимается к моей спине большим и горячим телом, обхватывает со всех сторон могучими ручищами, сжимает так, что кажется, мои бедные косточки сейчас хрустнут. Останавливает. Больше я не могу бежать. Я в капкане его рук, его хищного звериного запаха, который окутывает меня всю, жара его тела, такого лихорадочного, до ожогов на моей нежной коже, какого не может быть у нормального человека.

Меня всю, до кончиков пальцев, охватывает трепет.

Дрожу в его руках.

Дрожу, когда мне в шею утыкается носом – и глубоко втягивает запах моего тела.

А потом снова – мне в волосы. И снова. Как будто не может мной надышаться.

Мой слух царапает низкий хриплый шёпот:

- Я свихнулся… точно… наверное, от долгих поисков уже крыша поехала... Может, это все и правда глюки? Как можно так сойти с ума от пустоты…

Снова утыкается носом в меня, на этот раз под ухом. Нюхает и нюхает, как одержимый. Я вздрагиваю всем телом от сладкой дрожи каждый раз, когда это происходит. Теряю контроль. Страх смешивается с какими-то совершенно новыми для меня ощущениями, каких никогда прежде не испытывала.

- Нет, нет… ты настоящая. Ты живая! Ты… есть на свете.

Стонет от удовольствия.

О, господи…

Руки, крест-накрест обнимающие моё тело, сжимаются сильней, я ощущаю спиной каждый его вдох.

Он повторяет хриплым шёпотом исступлённо:

- Нашёл… нашёл… Моя!

Глава 17

Глава 17

Нари

В-в каком это смысле «Моя»?!

По нервам бьёт паника.

Да я с парнями не разговаривала даже никогда! За ручки не держалась. О том, чтоб поцеловаться – речи не шло, и мечтать о таком не решалась.

И вот теперь этот великан меня обнимает так, что не вздохнуть, и что-то говорит о том, что я теперь «его»?!.. закрадываются странные подозрения – для чего может мужчина затащить девушку в тёмный уголок.

Меня окатывает жаром от таких мыслей, словно кипятком. Щёки горят.

Пытаюсь дёрнуться всем телом. Он не пускает.

Ох, мамочки… страшно!

У него руки, как из стали сделаны. Жёсткие. И сам он весь жёсткий, большой и дикий.

Разве можно вот так девушек зажимать? Может, он пьяный?

Замираю испуганным зверьком, тяжело дышу. После бега дыхание всё никак не придёт в норму, да и сердечко моё словно свихнулось, так быстро стучит.

Держащий меня сзади мужчина неподвижен и тоже замирает. Мы оба напряжены до предела, до состояния взведённой пружины. Даже воздух вокруг, кажется, вибрирует и потрескивает, словно перед ударом молнии.

- Я встречал такое, - медленно, с расстановкой произносит он. – Это магия невидимости, да? У вас в Таарне многие владеют. Не слышал, чтоб девушки тоже.

Его руки чуть расслабляются. Смещаются ниже, обе ладони уверенно ложатся мне на талию. Закусываю губу. Всё это ужасно странно.

- Покажись мне! – требовательно заявляет мужчина. – Я хочу тебя увидеть.

Ой, нет. Страшно! Такое чувство, что моя невидимость – моё последнее прибежище. Что будет, если я ему покажусь, как он мне велит? Через тонкую ткань платья очень ярко чувствую твёрдость и жар его пальцев. Тяжёлое дыхание шевелит мои волосы. Щекотно и ужасно смущает. Хочу отодвинуться подальше, но он не пускает.

Нет, меня ловили точно не просто так.

Мысли в панике мечутся, но никак не могу сосредоточиться и найти правильный выход из этой странной ситуации.

- Боишься, зайчоночек… - выдыхает мне в волосы Фенрир. – Вот же глупенькая! Тебе меня бояться не надо. Ну, иди сюда!

Аккуратно разворачивает…

Прижимает спиной к стволу дуба. Ощущаю лопатками извивы шершавой коры. Кожа стала болезненно-чувствительной настолько, что мурашки идут по всему телу от этого прикосновения. Или может, в этом виноваты лихорадочно-горячие руки, эти большие ладони, которые продолжают крепко удерживать меня за плечи.

Я впервые смотрю ему в лицо. Так близко.

Фенрир не может меня видеть, он пытливо всматривается в пустоту, сквозь. Пока я, до крови кусая губы, скольжу взглядом по резким чертам лица, погружённым в тени.

Горящие волчьим огнём глаза. Плотно сжатые губы совсем близко… нервно облизываю свои, пересохшие, ощущая солёный привкус на языке. Трепещут ноздри – он принюхивается. Широкие рельефные плечи, мощные руки с перекатами мышц под загорелой кожей – он высокий такой и сильный, что может сломать меня одним небрежным движением… Суровый и дикий мужчина. Такой не будет спрашивать, если чего-то захочет. Он просто возьмёт.

Мы совсем одни здесь.

И я слабая, мне с ним не справиться.

Моя грудь нервно вздымается, шумно дышу, пытаюсь успокоить сердце, но ничего не выходит. По моей шее медленно ползёт капля пота. С каждым биением сердца опасные толчки боли заставляют пугаться и ждать, когда же это станет невыносимым. Иголка, которая всегда внутри меня, и вечное ожидание того, что вот сейчас, сейчас она вонзится ещё глубже…

Отворачиваю лицо, когда тянет ко мне напряжённые пальцы.

Их осторожное прикосновение к моей щеке заставляет меня вздрогнуть.

Кажется, молния всё-таки ударила. И попала.

Такое странное ощущение – медленное движение его изучающих пальцев по моему лицу. Они жёсткие и нежные в одно и то же время – я не понимаю, как такое может быть, я схожу с ума от этого контраста и мне одновременно хочется сбежать на край света в страхе… и стоять на этом самом месте вечность, пока звёзды не упадут и не растрескаются горы.

Его пальцы зарываются в мои волосы, проходят по всей длине… восхищённый выдох.

Снова возвращаются на лицо, проводят костяшками по бархатистой коже.

И абсолютно точным, безошибочным движением находят мои приоткрытые в волнении губы.

- Это просто невозможно выносить, - произносит тихо он.

Рывком подаётся вперёд. Накрывает своим телом – и впивается в мои губы властным поцелуем. Сминает их, рычит, целует, гладит языком, кусает… всё вместе.

Я не ожидала этого настолько, я растерялась до такой степени, этого настолько не могло быть в моей размеренной и пустой жизни, что забыла даже сопротивляться.

Просто стояла, распластанная по острым граням древесной коры, впечатанная в них тяжёлым мужским телом, и в полном шоке отдавала свои губы в безраздельную власть этому человеку. Зачем, почему, для чего он ворвался в мою жизнь, некогда было задумываться, да и не хотелось.

Его рука, сжимающая моё хрупкое плечо. Другая – в волосах, тянет к себе, не даёт дёрнуться, уйти от поцелуя. И жадные, голодные движения его губ, подчиняющих мою волю. Слабеют колени и кружится голова. Всё тело становится мягким и податливым, как глина. На меня обрушивается так много всего – запах его кожи, вкус губ, движения языка, прохладная острота клыков, которые вдруг прикусывают мои губы, чтобы тут же отпустить и зализывать след… что я совершенно теряю себя и всё глубже погружаюсь в дикий хмель этого мгновения.

Которое всё длится, и длится, и длится, и длится…