Одержимость Фенрира (СИ) - Снегова Анна

Низкое рычание голодного хищника мне в рот.

- Какая же сладкая…

На мою грудь ложится горячая ладонь, сжимает.

Трепет по моему телу. Вздрагиваю пойманной птицей, вся, до пальцев на ногах.

Всё слишком быстро, и страшно, и ослепительно-прекрасно до такой степени, что осыпается осколками и исчезает вся Вселенная вокруг, и для меня прекращает существовать всё, кроме присвоившего меня мужчины.

Ощущений так много… что я не сразу замечаю главное. Это непривычно настолько, что не сразу понимаю, что же изменилось. А когда осознаю, удивляюсь так, что даже не сопротивляюсь, когда поцелуй углубляется, а касания руки на моей груди становятся совсем уж дерзкими и нетерпеливыми – то спускаются к рёбрам, то снова ложатся на мягкую округлость и сжимают через платье, заставляя сердце припуститься вскачь, биться громкими и гулкими толчками прямо ему в ладонь.

Я никогда в жизни не ощущала себя так. Словно лопнул железный обруч, сковывавший грудь, и теперь дышится глубже и легче… слаще.

Этого не может, не может быть! Но…

Куда-то исчезла, полностью пропала, растворилась без следа проклятая игла в моём сердце.

- Жизнь моя… - хрипло шепчет Фенрир, впиваясь губами мне в шею. Пока его пальцы с треском кружева тянут вырез моего платья вниз.

Глава 18

Глава 18

Звук рвущегося кружева отрезвляет.

В панике хватаю его руку, накрываю своими слабыми тонкими пальцами, которых даже не видно в пустоте, которой является сейчас моё тело.

Но он их чувствует.

И останавливается.

Вот только руки не убирает. Мы замираем так.

Его лицо – мне в шею, обжигает тяжёлым, хриплым дыханием нежную кожу. Я никогда не думала даже, что моя кожа может быть настолько чувствительной, что простое движение воздуха будет заставлять покрываться мурашками, трепетать, терять голову.

Я вообще не думала раньше, что выражение «терять голову» можно понимать так буквально. Потому что с каждым мгновением у меня всё меньше мыслей в голове. Я вся превращаюсь в ощущения. Я так долго была как в тюрьме, почти без новых впечатлений, полностью сосредоточена на собственном внутреннем мире, что сейчас это грубое и бесцеремонное вторжение в него какого-то чужого человека воспринимается мной как землетрясение. Или извержение вулкана. Шторм, выдирающий с корнем деревья. В общем, какое-то стихийное бедствие, которому противостоять невозможно, которое просто несёт тебя, и ты понятия не имеешь, куда.

Его ладонь так и остаётся на моей левой ключице. А два пальца, безымянный и мизинец, под лифом платья, почти на груди. Я слабо отталкиваю его руку, но она не поддаётся больше ни на дюйм. Так и остаётся, где хочет. Я тихо вздыхаю и больше не пытаюсь. Уже поняла, что бесполезно.

Дыхание Фенрира постепенно успокаивается. Но он всё так же недвижен, накрывает меня всем телом, прижимает намертво к дереву. Хоть бы сказал уже, что от меня нужно… но он молчит.

А я боюсь спрашивать. Мои инстинкты загнанной и пойманной добычи заставляют трусливо прятаться в хотя бы такой слабой иллюзии безопасности, которую даёт зелье невидимости.

И тут моей шеи касается короткий поцелуй.

О-ох…

Ещё один.

Лучше бы и дальше так просто стояли, я уже почти начала успокаиваться. Но кажется, он не может.

- Р-р-р-р…

С тихим рычанием губы впиваются в нежную кожу снова, в самый сгиб у плеча. А неподвижные, горячие как огонь пальцы под платьем будоражат и тревожат – как знак, что он не оставил своих намерений подобраться ближе к моему телу, только остановился ненадолго. А потом… его ладонь ныряет ниже, осторожно проникает под кружево, поглаживает болезненно-чувствительную кожу над грудью.

Инстинктивно задерживаю дыхание. Моя грудь напрягается в ожидании прикосновения, которое уже почти вот-вот… никогда бы не подумала, что моё тело может так реагировать. Пьянящая смесь страха и предвкушения разрывает меня на части. Порядочная девушка вроде меня не может такого позволить. Это абсолютно исключено… даже представлять не должна, как это будет… и пьянеть, и дрожать в ожидании…

Сжимаю его запястье крепче. Оказывается, всё это время мои пальцы лежали поверх его руки, я так их и не убрала. С ума схожу, наверное. Но с каждой секундой словно переплетаюсь с ним, как будто теряются границы между нами, всё ближе и ближе друг к другу. Лихорадочно пытаюсь прислушаться к ощущениям в теле – чего ещё я не замечаю?

Ох, мама… я про вторую руку этого великана вообще забыла! А она всё это время плотно и уверенно лежит на моём бедре. И прижимает всё ближе.

Фенрир снова останавливается с недовольным ворчанием голодного хищника, под немой мольбой моих пальцев, сжавшихся сильней на его запястье.

Он меня чувствует и реагирует на мою панику. Это хорошо.

Никуда не пускает из своих лап и даже не думает отодвигаться. Это… наверное, плохо?..

Мой разум говорит, что да.

Но во всём теле такая лёгкость и тепло, каких я никогда в жизни не испытывала. Волны тепла растекаются по всему организму, достигают кончиков пальцев на ногах. А я даже и не замечала, что озябла – умудрилась выскочить в ночь в лёгком платьице, тепличное растение, не приспособленное к ночным прогулкам! Но вот теперь меня основательно греют всем телом. От этого мужчины горячо, как от печки.

Просто так стоять, не двигаясь, пойманной в плен чужой силы и власти, оказывается настолько приятно, что я опять забываю обо всём. И вся отдаюсь таким непривычным и сладким ощущениям.

Боли больше нет! Я просто не верю – это, наверное, всё сон. Как же хорошо… когда Фенрир не идёт больше в атаку, так и вовсе просто замечательно.

Тихое довольное урчание большого зверя.

Я вдруг спохватываюсь, что сама не понимаю, как, но начала робко поглаживать его крепкое широкое запястье кончиками пальцев.

- Умница… давай, девочка… теперь ты! – выдыхает мне в шею Фенрир.

Я потом бесцеремонно берёт мою ладонь. И проводит моими пальцами по всей длине собственной руки, до самого плеча. Заставляет себя трогать.

Закусываю губу.

Не догадывалась, что мне этого, оказывается, так хотелось. Потрогать все эти умопомрачительные мышцы на его руках. Такой твёрдый и опасный рельеф. Он ведёт моей рукой медленно, и подрагивает от удовольствия под моими прикосновениями.

Потом кладёт мою ладонь себе на голую грудь в вырезе белой туники.

Слишком много ощущений. Дёргаюсь, пытаюсь отодвинуться, но, разумеется, в очередной раз безрезультатно.

- Чувствуешь? – произносит тихо.

Мне в ладонь гулко и тяжело бьётся чужое сердце.

Больше ничего не добавляет. Просто заставляет меня ощущать кожей свой пульс. Эти глухие толчки словно проникают в меня, и пульс у нас становится один на двоих.

Спустя целую вечность опускает мою руку, разрывает контакт – так, что остаётся странное чувство разочарования. И хочется вернуть всё обратно. Но моя рука остаётся зажатой в тиски его лапы.

- А теперь уходим отсюда.

Мне хочется воскликнуть – «Чего?!»

Сдерживаюсь в последний момент.

- Я тебя забираю.

Ч-что значит – забираешь?! Я что, какая-то вещь, которую можно вот просто так взять и…

- Слишком много чужих вокруг. Это раздражает до глубины души. Все эти посторонние звуки и запахи… смертельно от них устал. Скорей в берлогу. Закрыться от всего мира. С тобой. Идём.

Меня сдёргивают с места и тащат за собой по хрустящему лесному подлеску. Я иду следом – безропотно и в полнейшем шоке. Над чёрным переплетением ветвей вздымаются в звёздное небо вершины гор. Мы поворачиваем и уходим всё глубже в чащу, в направлении горной гряды. И всё дальше от тропы, людей и шумного праздника.

Глава 19

Глава 19