Предназначение (СИ) - Кобзева Ольга

- Нет-нет-нет! – замахал на меня руками лотр. – Серьёзные дела без чашки чая разве решаются? Проходите, льяра Эйш, проходите, - он откинул тяжелую портьеру, выполняющую роль перегородки, приглашая мен во внутреннее помещение лавки. – Сейчас я вас таким чаем угощу, каждый день приходить станете, только чтобы чай Тиморея попробовать! – соблазнял лавочник, зажигая горелку под небольшим котелком. – Вы садитесь, льяра Эйш, - подвинул мне ближе табурет. – Садитесь.

- Просто Лисанна, Тиморей, я ведь уже просила.

- Эх, Лисанна, разве можно мне, простому лавочнику к такой льяре по имени? Да Боги покарают меня на месте за такое обращение!

- Я договорюсь, Тиморей, - рассмеялась. – Замолвлю за вас словечко.

- Отвернулись от меня Боги, Лисанна, - посмурнел мужчина. – Ээх, не слушайте старого Тиморея, сейчас чай пить будем!

- Постойте, - поднялась, подходя ближе. – Что у вас случилось? – тронула за рукав, разворачивая к себе.

- Льяра Эйш, не берите в голову, - попытался отмахнуться лотр. – Годки свои я доживаю, ничего уже мне не страшно.

- Тиморей, что у вас случилось? – продолжила настаивать. – Расскажите мне, вдруг сумею помочь.

- Стар я уже, Лисанна. Стар и беден. Не дали мне Боги сыновей, не послали жены вовремя. Да вот встретил я на пороге грани безвременной женщину ладную. Дрогнуло сердце старого лавочника. Да только не дано мне счастья познать. Умирает моя милая, скоро покинет меня, останусь я один. Опять один.

- Идемте к ней, сейчас же! – скомандовала непререкаемым тоном. – Тиморей, мне даже обидно, право слово! Как вы могли не сказать о таком? Не думала я, что совсем вы мне не доверяете, - покачала головой, поджав губы.

- Пустое, Лисанна, - не двинулся с места мужчина. – Уж отвез я ее в обитель. Затворницы-богомолицы за ней смотрят, нет туда пути никому, кроме тех, кто на грани вечности.

- Далеко обитель?

- День пути в сторону восхода солнца.

- Места те хорошо знаете? Жену свою представить можете? Попасть к ней хотите?

- Что за вопросы, милая льяра? Я как отвез свою Феофану, так ни есть, ни спать не могу. Только о ней мысли все.

- Вот и чудесно. Представляйте ее как можно более живо, Тиморей. Представьте, что обнимаете любимую, прижимаете к груди, вдыхаете запах волос жены. Представьте так ясно, будто перед вами она прямо сейчас, - Тиморей закрыл глаза, погружаясь в мечтания, а я затушила быстро горелку, одновременно выпуская крылья, которым негде оказалось развернуться в тесной комнатке. И пусть отдохнула я мало, и силы почти не восстановила, в такие вот моменты будто второе дыхание открывается. Не могу я мимо чужой беды пройти, тем более, когда вижу, как ставший близким мне лотр страдает.

Обвила нас с Тимореем крыльями, взяла мужчину за руки, от чего он вздрогнул, но глаз не открыл, в последний момент вспомнила про оставленный рядом рюкзак, подхватила и тоже закрыла глаза. Переноситься вот так, в никуда опасно, непредсказуемо. Еще и не по моим воспоминаниям, а по чужим. Но я прекрасно видела, как засветилась душа лотра. Как вокруг него будто сияние разлилось. Видела, не открывая глаз. Вот на это сияние я и настроилась. Вспышка, сильная, яркая, выжавшая из меня остатки сил…

Глава 21.

Выпали на краю заросшей топи, увязнув ногами. Тиморей резко открыл глаза. Мужчина был бледен. Оглядывался растерянно. Я и сама, думаю, представляла собой не лучшее зрелище. От слабости затошнило. Даже покачнулась, тут же подхваченная сильной рукой.

- Простите, Тиморей, кажется, мне не хватило сил на полный перенос, - повинилась, справляясь с тошнотой и слабостью. – Вы узнаёте эти места? Далеко мы от обители?

- Узнаю, - кивнул лотр неуверенно. – Топи эти коварные больно, выбираться скорее нужно, - взволнованно поведал он.

Это я и сама уже поняла, потому что уверенно погружалась в вязкую грязь. Ноги вытащить оказалось неимоверно трудно. Тиморей выбрался первым, помог выбраться мне.

- Спасибо, Тиморей, - поблагодарила, садясь прямо на землю, выбрав твердое местечко у чахлого деревца. – Никогда раньше в таком месте не была. Про топь слышала, но видеть не доводилось.

- Говорят, Боги вокруг обители непроходимые топи создали, чтобы никто не мог покой затворниц нарушить, - рассудительно выдал спутник. – Обитель вон за тем лесом, - махнул рукой в сторону редких деревьев.

- Сейчас, Тиморей, минутку отдохну и пойдем, - выдохнула, откидываясь на землю.

Дала себе несколько минут на отдых и поднялась. Осмотрела ноги в засохшей корке грязи, испачканное платье, лавочник выглядел ненамного лучше.

- Отмоемся, Лисанна, не переживайте, - попытался успокоить лотр. – Главное, чтобы нас в обитель пустили.

- А что, - отвлеклась от рассматривания своих ног, - могут не пустить?

- Еще как могут! В обитель только караваны с провизией пропускают и то раз в год лишь. И таких вот несчастных, как моя Феофана. Больше никого.

- Знаете, Тиморей, - уже по дороге к лесу, подмигнула лотру, - у меня есть аргумент, против которого сложно возразить.

- Какой же? – заинтересовался мужчина.

- Эти ваши затворницы Богам молятся, верно я поняла?

- Так и есть. Целые дни в молитвах проводят. Вроде и ночи тоже, слышал такое. Когда не молятся, в трудах тогда время коротают. Подворье там у них, да поля с огородами.

- Так неужели потомка одного из тех, кому молятся, не пропустят? – поинтересовалась буднично, шагая дальше.

- Неужели правда, что в городе болтают? – Тиморей даже остановился, глядя на меня расширившимися в удивлении глазами.

- Не знаю, что там болтают, - рассмеялась. – Подо всем подписываться не стану. Но свое происхождение давно уже не скрываю. Из другого я мира, Тиморей. И да, отец мой – Всевышний, один из тех, кого вы Богами зовете. Таких, как я в моем мире зовут салаярами. Повелитель Аквадии, светлейший Свейлон аль Шарис, тоже непростой человек, Тиморей. Повезло Аквадии с правителем.

- А я всегда знал, что непростой он человек, - растерянно согласился лотр.

- Да? – удивилась.

- Уж больно мудр наш правитель. За короткое время такой порядок навел, что не каждому под силу. Очень его уважают в Аквадии, да и за ее пределами тоже. Никто не хочет связываться, светлейший доказал, что не даст своих подданных в обиду. Даже за соседа заступился, слышали небось?

- Слышала, - кивнула согласно.

За разговорами мы подошли вплотную к чахлому лесу. Все время приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы снова не угодить в вязкую топь. Но, чем ближе к лесу, тем тверже была земля.

Пройдя скромный лес насквозь, вышли к длинному высокому каменному забору. За ним угадывались крыши строений, рассмотреть которые отсюда было невозможно. Ворота нашли без труда, только они ожидаемо оказались заперты. По ту сторону забора раздавалось глухое рычание, будто дикий зверь какой. На Тиморея глянула, мужчина удивленным не выглядел.

- Грызолаки обитель охраняют, - пояснил хмуро.

- Грызолаки? – удивилась несказанно. – Они их одомашнили, что ли?

- Со щенков растят, кормят, своих они не трогают. А чужому на территорию хода нет.

- Кто там? – из-за забора раздался грозный окрик.

- Здравия вам, уважаемый, - гаркнула в ответ. – Отворите ворота, пожалуйста. Срочно нам в обитель попасть нужно. Дело важное, не терпит отлагательств.

- Нет хода в обитель никому! – послышался зычный ответ.

- Тиморей, подождите здесь, я недолго, - предупредила своего спутника, выпуская крылья.

Взмах, другой, и вот я уже поднялась высоко над забором. Перелетела через него, приземляясь во дворе обители под ошарашенные взгляды стражей и звуки их упавших челюстей.

- Всем доброго здравия! – поприветствовала, не убирая крылья. – Ворота откройте, будьте добры, за ними мой спутник.

Один из грызолаков, прикованный у ворот толстой цепью, ринулся было ко мне, но тут же получил в нос энергетическим шариком и отбежал, поскуливая. Стражи, слишком ошеломленные моим появлением, лишь молча рассматривали меня, с места не двигаясь.